Реферат: Поморы
МОСКОВСКИЙ ГОСДАРСТВЕННЫЙ СОЦИАЛЬНЫЙ НИВЕРСИТЕТ
ИНСТИТУТ СОЦИОЛОГИИ И СОЦИАЛЬНОЙ ИНФОРМАТИКИ
Реферат по этнологии.
Тема: «Поморы»
Москва, 2002
План
1.
Краткая история поморья…………………………………………………….…………………………………..1
2.
Культурные традиции и обычаи
поморов…………………………………....…………………..2
2.1. Поморы…….………………………………………………………………….2
2.2.
Контакты с Западом…………………………………..………………………….…………………………….2
2.3.
Путешественники и
торговцы………………………………………………………………………….3
2.4.
Промысел поморов…………………………………………………….……………………………………...4
2.5.
Обычаи, связанные с промыслом и
водой……………………………….………………….6
2.6.
Ладьи
поморов……………………………………………………………………………………………………..7
2.7.
Панка - деревянная кукла
поморов………………………………………….……………………..9
2.8.
Жилище
поморов…………………………………………………………………………………………………9
2.9.
Топонимы Поморья…………………………………………………………………………………………..10
2.10.
Языковые особенности……………………………………………………..………………………………16
3.
Поморы
сейчас…………………………………………………………………………………………………………17
Краткая история Поморья.
В
северо-восточной части Республики Карелия расположен Беломорский район. Граница
района на востоке проходит по Белому морю.
Расположенные
в устьях многочисленных рек, впадающих в Белое море, населенные пункты - город
Беломорск, села Сумский Посад, Шуерецкое, Нюхча и другие - имеют многовековую
историю.
Еще до
славян на Русский Север переселились из Приуралья и Волго - Окского междуречья
финно-угорские народы (для новгородцев собирательное название этих народов -
чудь заволоцкая); емь - на берега рек Вага, Емца и примыкающей к ним части
Северной Двины; пинь - на берега Пинеги; весь (вепсы) - на южное побережье
Онежского озера; мень ("чудь белоглазая") - в низовья Северной Двины,
на берега реки Мезень и восточные берега Белого моря; югра - в дельту Северной
Двины; саамы - на берега озер Карелии и северо-западное побережье Белого моря.
Часть теснимых новгородцами-ушкуйниками народов чуди заволоцкой переселилась
соответственно: емь - в Финляндию, пинь - на приток Мезени - Вашку, мень - на
реку Ижма (ижемцы и теперь отличаются от коми-зырян). Ассимиляция славян и вышеперечисленных
народов произошла в Х-ХVI веках.
Более
5000 лет назад первыми после схода ледника Поморье заселили саамы (лопари,
по-шведски - финны). Вероятно, это их предки оставили наскальные рисунки
животных и быта людей каменного века на восточном берегу Онежского озера, на
берегах реки Выг, на западном берегу Белого моря и Кий-острове. На островах
Белого моря сохранились их ритуальные каменные лабиринты.
Первые
славяне - жители Новгорода и северо-восточных княжеств появились на беломорских
берегах еще в IX веке. С XIV в. письменные источники фиксируют на западном побережье
Белого моря постоянные русские поселения, а сам край получает название
"Поморье". Постепенно в Поморье шло формирование особой группы
русскоязычного населения. Русские, заселившие прибрежные территории, в отличие
от жителей центральной России, практически не занимались земледелием.
"Помор", "поморец" - так, начиная с XVI века, стали
называть людей, живущих на западном побережье Белого моря и ведущих морское промысловое
хозяйство. Позднее они стали жить и у Баренцева моря. Сейчас обитают в прибрежных
районах современных Архангельской и Мурманской областей.
Продвигаясь
вперед и обживая незнакомые земли, они ставили укрепленные погосты - городки с
гарнизонами. Погост обычно становился административным центром окружающих
деревень, возле него строили приходские церкви и создавали кладбища. Под
защитой укрепленных поселений поморы строят ладейный флот.
С
XIV века растущее Московское княжество начало вести энергичную и умную борьбу
за присоединение поморских земель, особенно после неудачной попытки захватить
Двинскую землю силой в 1397 году. Центром борьбы стало Белозерское княжество,
попавшее в зависимость от Москвы еще при Иване Калите. В Белозерье начали
строиться монастыри - в 1397 году Кириллов, в 1398 году - Ферапонтов, затем
Воскресенский-Череповецкий и многие другие. Монастыри, являясь верными
проводниками политики московских князей и царей, были одновременно центрами
просвещения, искусства и ремесел.
Новгородцы
создают монастыри Архангела Михаила (ныне Архангельск) в XII веке, затем
Николо-Корельский в устье Двины (Северодвинск), Антониево-Сийский на Северной
Двине возле каменной крепости Орлецы, Спасо-Прилуцкий (XIV век) в Вологде и
другие.
После
захвата Великого Новгорода Иваном III Поморье стало государевой собственностью
и было принуждено платить Московскому государству оброк деньгами и мехами. В
конце XV века войска Ивана III завершили завоевание Русского Севера.
Культурные традиции и обычаи поморов.
Контакты
с Западом были для поморов с глубокой древности обычным делом. Вольно или
невольно связи с западными странами, знание европейских порядков и общение с
европейцами поддерживали демократические традиции и даже в какой-то мере
обосновывали их существование. Издавна большую роль в духовной жизни играла
близость Русского Севера к Скандинавским странам. Одним из самых ярких примеров
взаимодействия поморов и Запада является соседство и сотрудничество двух
народов — поморов и «норвегов» — на море. Совершенно уникальное особое
отношение русских с Норвегией, казалось бы, основывалось на одних только
различиях, так как «норвеги» не понимали необустроенности северорусского быта,
иррациональности в поведении поморов во время бури на море (они старались,
чтобы их выбросило на берег), поморы не торопились окружить свой северный разум
европейским комфортом и поражали норвежцев своим отношением к земле и к вере.
Поморы были странниками, а норвежцы — рациональными пользователями в море,
однако не зря их стали называть «русскими Скандинавии»: «русофильство норвежцев,
доходящее до их “русоподобия”, абсолютно созвучно встречному “норвегофильству”
(норманнизму) русской души. … Своеобразие северорусской морской культуры и
заключалось в том, что в ней родовой образ матери сырой земли был перенесен на
исходно чужую область пространства моря…»[1]
Поморы
издавна отличались особым религиозным чувством, совершенно отличным от
крестьянского, — в них соединялись свободолюбие и смирение, мистицизм и
практицизм, страсть к знаниям, западничество и стихийное чувство живой связи с
Богом. Писатель Михаил Пришвин во время своего путешествия на Север с
удивлением узнал, что «до сих пор еще русские моряки не считаются с научным
описанием Северного Ледовитого океана. У них есть собственные лоции… описание
лоции поморами почти художественное произведение. На одной стороне — рассудок,
на другой — вера. Пока видны приметы на берегу, помор читает одну сторону
книги; когда приметы исчезают, и шторм вот-вот разобьет судно, помор перевертывает
страницы и обращается к Николаю Угоднику…»[2].
"Море
- наше поле", - говаривали поморы. На лов рыбы и за морским зверем местные
жители на самодельных судах ходили на Мурман, Новую землю, достигали берегов
Норвегии, останавливались на островах в Белом, Баренцевом и Карском морях. Тем
самым поморы сыграли особую роль в освоении северных морских путей и развитии
судостроения. "Вечными мореходами" метко окрестил их известный русский
адмирал Литке.
Известные как покорители морей, удачливые промысловики, искусные судостроители,
жители западного побережья Белого моря были и "торговыми людьми". На
рынках Новгорода, Москвы, в портовых городах Норвегии и Швеции можно было
встретить товары из Поморья: рыбу, соль, вываренную из морской воды, ценные
моржовые клыки, слюду. Долгое время поселения на побережье являлись владениями
Соловецкого монастыря, оказывавшего большое влияние на развитие края.
Жизнь,
связанная с морем, морскими промысловыми сезонами, наложила отпечаток на
культуру поморов. Их жилые и хозяйственные постройки, одежда, хозяйственный
календарь, обычаи, обряды и даже речь - все имеет свои особенности. Сложился
здесь и своеобразный психологический тип человека - помора, привыкшего к
суровым климатическим условиям, к изменчивому, таящему опасности морю.
Смелость, предприимчивость, открытость поморов отмечали многие путешественники
и исследователи.
"Терский
берег" - это традиционное название южного побережья Кольского полуострова.
Постоянные промысловые рыболовецкие поселения русских поморов появились здесь в
14в. За столетия они создали своеобразную систему хозяйствования и
взаимодействия с суровой природой Белого моря. Поморы - самобытная этническая
группа. Многое в их традициях перекликается с обычаями соседних финно-угорских
народов Севера - саамов и карелов.
Промысел поморов.
Особенность
промысла (морская охота и собирательство) позволила поморами использовать
практически без изменений ландшафт, доставшийся в наследство от древних
угро-финских народов.
Одним из
видов для многих поморских сел в начале века был тресковый, или иначе
"мурманский", промысел. На него ходили поморы из многих прибрежных
сел и деревень. Весной огромные косяки рыбы двигались с Атлантики на Мурман.
Рыбный промысел возник на Мурмане в середине XVI века. В начале сезона треску
ловили у побережий полуострова Мотка, который получил новое название - Рыбачий.
В июле-августе промысел перемещался на восток, к Териберке. Людей, занимавшихся
рыбными и зверобойными промыслами на море, называли
"промышленниками", независимо от того, кем они являлись:
"хозяевами" (владельцами судов и станов) или их работниками.
Промышленники, ходившие на Мурман, звались "мурманщиками". Завести
промысловый стан на Мурмане могли лишь богатые поморы и монастыри. Рядовые
мурманщики все необходимое им получали от "хозяев" и работали на
промыслах обычно за 1/12 часть стоимости добытой продукции.
Отправлялись
в путь в начале марта. Лов трески производился артелями. Четыре человека
работали на судне - "шняке"; один (обычно подросток, у колян нередко
женщина) трудился на берегу: варил пишу, очищал снасти от тины и готовил их к
очередному запуску в море, заготовлял дрова. Для лова рыбы в море употреблялась
очень длинная снасть (в несколько верст) - ярус. Это веревка со множеством
ответвлений - бечевок с крючками на концах, на которые насаживалась приманка,
чаще всего мойва. Ярус вынимался на шняку через 6 или 12 часов после запуска,
при отливе морской воды. На берегу рыба разделывалась; извлекалась печень для
вытопки жира, остальные внутренности выбрасывались. Пока стояли холода, вся рыба
шла на сушку - развешивалась на жердях, раскладывалась на камнях, а при
потеплении - складывалась в скеи и посыпалась солью.
Помимо
мурманской трески, у берегов Белого моря традиционно добывалась сельдь
"беломорка". Она активно использовалась поморами в собственном
хозяйстве (в том числе и на корм скоту!), а также продавалась архангельским
промышленникам.
Отношение
к воде у поморов было совершенно особым. И не случайно - вся жизнь села
зависела от лова семги и добычи жемчуга. Известно, что и семга и раковина
жемчужница могут жить только в идеально чистой воде. Поэтому в интересах
поморов было сохранять свою реку. Да и сейчас вода в ней удивительно прозрачна.
В
Варзуге рыбный промысел базировался на заходящей в реку семге, в Кашкаранцах -
на сельди и треске. В Кузомени сосуществовали оба промысла. Из Кузомени и
Кашкаранцев в некоторые годы ходили на торос - охотиться на морского зверя на
льдах в окрестностях "горла" Белого моря.
Обычаи, связанные с промыслом и водой.
Существовала
своя очень сложная система лова, связанная с жизненными циклами семги,
заходящей в Варзугу, морской рыбы и морского зверя.
Обычай
провожания реки во время ледохода, слова при переходе через ручей, благодарственные
кресты за жемчуг, поклонение родникам и многие другие обычаи свидетельствуют об
этом "культе воды". Воде поклонялись, вода кормила и лечила... Так, к
примеру, уже традиция не бросать мусор ни в реку, ни в море.
К
местам лова также относились особо. На каждой тоне - избушка на море или реке,
где летом жила и промышляла семья или несколько семей - стоял крест "на
добычу" - чтобы лучше рыба ловилась. Проходящий мимо обязательно молился.
Во время летнего промысла, когда на тоне "сидели" семьями, любого
прохожего встречали хозяйки и кормили до отвала. Угостить случайного человека -
благо, это было не только проявлением гостеприимства, но и заклинанием удачи,
достатка.
Тоня
- место святое, приходить надо туда с чистой душой. Гости говорили в сенях:
"Господи, благослови!" Им отвечали: "Аминь!" И только тогда
следовало входить.
Специальные
обряды посвящены уходу охотников на опасный зверобойный промысел. В церкви
заказывали молебен "за здравие", пекли и давали с собой специальную
пищу "ужну" и "тещник". Наличие особого названия и связь
его с родовыми традициями ("тещник" пекла теща) скорее всего,
свидетельствует о придаваемом этой пище ритуальном смысле.
Воспоминания
о зверобойном промысле сохранились в колыбельных: котику за баюканье младенца
обещают "белого белечка на шапочку, кунжуевое яичко на игрушечку".
Кунжуем называли морского зверя, а белечком детеныша тюленя.
Страницы: 1, 2
|