пунктом виттевской экономической программы стало проведение в середине 90-х

годов денежной реформы, стабилизировавшей русский рубль и стимулировавшей

крупные инвестиции из-за границы в ведущие отрасли промышленности. Будучи

долгое время убежденным монархистом-славянофилом, С. Ю. Витте далеко не

сразу осознал необходимость преобразования экономики России по западным

образцам. Однако, став министром, довольно быстро уверился в том, что

ускоренное промышленное развитие страны - залог государственной

устойчивости.

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В

КОНЦЕ XIX в.

В конце ХIХ в. в России наблюдался очевидный и уверенный подъем

производительных сил, особенно в промышленности. Так, из 1292 русских

акционерных компаний, действовавших в 1903 г. , 794 были учреждены за 1892-

1902 гг., а из 241 иностранной компании - 205 появились в России в

указанное десятилетие. В 90-е годы прокладывалось ежегодно в среднем 2,5

тыс. верст новых железнодорожных магистралей (этот показатель никогда не

был впоследствии превышен). За время министерства С. Ю. Витте в Россию было

инвестировано из-за границы около 3 млрд. руб. Существенно изменялись

главные статьи бюджета, что подтверждало экономический динамизм.

За эти восемь лет государственные доходы увеличились почти на 40% , а

расходы более, чем на 60%. За эти годы у России лишь трижды было

положительное сальдо, и казалось бы, что опасения и страхи за судьбу

экономики были вполне обоснованными. Но Россия не приближалась к

финансовому банкротству, как о том писали и говорили в то время. Разница

погашалась за счет иностранных займов, значительная часть которых шла на

производительные нужды, в первую очередь на железнодорожное строительство.

Подобная практика не была наилучшей, но она позволяла не только

обеспечивать текущую стабильность финансовой системы, но и способствовала

развитию важнейших элементов индустриальной инфраструктуры.

В частновладельческой экономике наблюдалась бурная деловая

активность, подтверждавшая правильность проводимого экономического курса.

Однако вскоре ситуация резко ухудшилась. Изменение мировой экономической

конъюнктуры привело сначала к спаду деловой активности, а с 1900 г. - и к

кризису в отраслях производства, интенсивно развивавшихся в 90-е годы:

металлургии, машиностроении, нефте- и угледобыче, электроиндустрии.

Иностранные фирмы одна за другой терпели банкротства. В российских деловых

кругах царили уныние и растерянность, усугублявшиеся громкими крахами

нескольких ведущих отечественных промышленных и финансовых групп: П. П. фон

Дервиза, С. И. Мамонтова, А. К. Алчевского. Все это активизировало

противников министра финансов, во весь голос заговоривших о том, что его

политика - авантюра. Особенно большой общественный резонанс вызвало

крушение дела Саввы Мамонтова, известнейшего предпринимателя и мецената.

Беспощадная молва приписывала его падение не экономическим факторам, а

исключительно злой воле министра финансов и якобы стоявших за ним

“еврейских банкиров”.

Коренная причина была, конечно же, в другом. Экономический кризис

начала ХХ в. наглядно продемонстрировал, что государственный патернализм,

интервенционное раскручивание экономики имеют свои логические пределы.

Государственная власть при самых благих намерениях ее проводников и

носителей построить органичную капиталистическую систему не может. Казенный

карман, казенная субсидия, государственное вспомоществование могут быть

важными, но не могут быть долго единственными опорами частновладельческого

хозяйства. Здоровая и продуктивная хозяйственная среда формируется и

функционирует на основе саморегуляции, при сохранении за государственными

институтами лишь некоторых законотворческих и контрольных функций. В

пореформенной России воздействие государственной системы на хозяйственное

развитие было во многих случаях преобладающим, особенно в тех случаях,

когда это касалось больших финансово-промышленных проектов, многие из

которых инспирировались государственными органами и находились под их

патронажем, а часто и на их содержании. Поэтому темпы, интенсивность и

масштабы хозяйственных усилий далеко не всегда диктовались внутренними

экономическими факторами, естественными и обусловленными процессами.

ЗОЛОТОЙ РУБЛЬ

Окончание ХIХ века охарактеризовалось в России проведением крупнейшей

финансовой реформы, качественно изменившей положение русской денежной

единицы. Рубль стал одной из стабильнейших валют мира. Преобразования 1895-

1897 гг. явились составной частью широкой программы экономических

нововведений 90-х годов. Они ускорили индустриальную модернизацию России и

в последующем помогли народнохозяйственному организму выдержать тотальные

потрясения русско-японской войны и революции 1905-1907гг. Реформа отразила

острую потребность государства преодолеть очевидную архаическую

замкнутость, рыхлость и неэластичность многих основополагающих финансовых

структур и в первую очередь самого рубля. Она способствовала интеграции

России в систему мирового рынка.

Это был прорыв из прошлого в будущее, неразрывно связанный с именем

министра финансов С. Ю. Витте. Однако результативность его реформаторских

усилий во многом была следствием двух взаимосвязанных обстоятельств. Во-

первых, огромной подготовительной работы его предшественников на посту

главы финансового ведомства. Но, пожалуй, еще в большей степени успех

невиданного в истории России начинания обеспечивала несомненная и

однозначная поддержка, которую получали конкретные предложения и проекты

Витте на самом верху иерархической пирамиды. Без покровительства же

императора Николая II некоторые принципиальные предложения Витте не могли

бы материализоваться. Сама идея укрепления рубля переходом на золотой

паритет отвечала в первую очередь интересам промышленности: надежность

валюты стимулировала инвестиции капиталов. Аграрному же сектору подобное

преобразование не сулило в обозримом будущем никаких особых выгод и даже

наоборот: стабилизация отечественной денежной единицы, повышение ее курса

неизбежно должно было привести к удорожанию экспорта. Главными же

продуктами российского вывоза исстари служили продукты сельского хозяйства,

и намечаемая реформа ущемляла интересы крупных дворян-землевладельцев,

давно “правивших бал” в имперских коридорах власти, оказывая существенное

влияние на курс государственной политики.

Весьма влиятельные силы, в первую очередь из кругов Государственного

совета, неоднократно пытались блокировать их, умышленно тормозя обсуждение

намеченных мер, и по старой бюрократической традиции старались если и не

отвергнуть сразу же нежелательное предложение, то похоронить его в

бесконечных обсуждениях и согласованиях. Реализация узловых пунктов

виттевской программы, превращение идей в законоположения происходило в

большинстве случаев вопреки мнению “государственных старцев”, прямыми

царскими указами, что и гарантировало успех.

Ко времени занятия должности министра финансов С. Ю. Витте уже не

сомневался в целесообразности и необходимости ускоренного промышленного

развития России, в чем видел залог государственной стабильности. Для

осуществления этой стратегической цели необходимо было решить важнейшие

задачи: увеличить инвестирование капитала, создать надежную систему кредита

и обеспечить гарантии иностранным вкладчикам. В деле индустриализации

России зарубежным финансовым центрам Витте придавал огромное значение, так

как внутренние источники представлялись ему недостаточными. Однако добиться

сколько-нибудь благоприятных результатов было невозможно, пока русская

денежная единица не была надежно обеспечена и не являлась стабильной.

Рубль кредитный, ставший основой денежного обращения еще с середины

ХIХ века, служил объектом беззастенчивых спекулятивных манипуляций за

границей, а в Берлине даже существовала специальная “рублевая биржа”. Здесь

в 1888-1890 гг. (благоприятные годы) курс был довольно высоким и составлял

81,8% номинала (за 100 рублей давали 265,2 марки), но уже в 1891 г. ,

вследствие сильного неурожая, упал до 59,3% (за 100 рублей давали уже менее

200 марок). Положение бумажных денег не было прочным и внутри страны. В 70

- 80-е годы курс в среднем составил 64,3 копейки золотом.

Для ликвидации шаткости финансовой системы требовалось изыскать

надежный металлический эквивалент, которым уже давно служило серебро.

Однако начиная с 70-х годов цена “второго благородного металла” в силу ряда

причин неуклонно падала и было мало надежд на изменение этой устойчивой

тенденции. Государство стремилось всеми силами поддержать рубль и с этой

целью искусственно ограничивало эмиссию бумажных денег: в 1881 г. их

количество составляло 1180 млн. руб., а к 1896 г. даже несколько

уменьшилось - 1175 млн. руб. Между тем за эти 15 лет население увеличилось

на 29 млн. человек, производство зерновых поднялось с 248 до 335 млн.

пудов, добыча нефти возросла с 40 до 344 млн. пудов, производство чугуна

поднялось с 29,9 до 80 млн. пудов, стали - с 14,2 до 38,5 млн. пудов,

протяженность железных дорог увеличилась с 21 195 до 345 000 верст и т. д.

Налицо был несомненный экономический прогресс. Однако количество дензнаков

было недостаточным для потребностей населения и государства. Нужны были

решительные действия, чтобы изменить подобное аномальное положение.

Позднее С. Ю. Витте писал, что когда он стал министром финансов (в

1893 г.), то уже не сомневался в том, что “денежное обращение, основанное

на металле , есть благо; но так как я ранее этим вопросом глубоко не

занимался, то поэтому у меня являлись не то что бы некоторые колебания, а

непоследовательные шаги, и в этом нет ничего удивительного”. Если этот

важнейший принцип новым министром финансов был принят сразу, то конкретные

пути его претворения в жизнь первые год-полтора его министерства служили

предметом оживленных дискуссий и раздумий.

[pic]

Первоначально Сергей Юльевич был сторонником укрепления кредитного

рубля посредством административного контроля. Ему казалось, что ужесточение

надзора за обращением денег и усиление ответственности отечественных

финансовых кругов за исполнение распоряжений центральной власти позволят

укрепить рубль. В начале 1893 г. был предпринят ряд шагов, показавших, что

финансовое ведомство настроено весьма решительно. Были установлены

таможенные пошлины (1 копейка за 100 рублей), запрещены сделки, основанные

на курсовой разнице рубля, как и прочих ценностей, усилен контроль за

биржевыми операциями в России и введен запрет на производство биржевых

сделок маклерами-иностранцами. Благодаря этим решениям колебания курса

стали уменьшаться. Так, если в 1891 г. в Лондоне они составляли 28,4%, то в

1892 г. - 8,8%, а в 1893 г. - 5,3%. Но довольно быстро министр финансов

понял, что эти меры малоэффективны и что необходима качественная

перестройка всей финансовой системы.

Но прежде чем приступать к реформированию, надо было окончательно решить

для себя и доказать другим, в первую очередь монарху, в каком направлении

осуществлять реформу: на базе монометаллизма (золото) или биметаллизма

(серебро и золото). В пользу второго варианта выступала как традиция

российского денежного обращения, так и огромные запасы серебра, накопленные

в стране. Но привязка кредитного рубля к биметаллическому эквиваленту таила

в себе и большую опасность: при высокой конъюнктуре одного из паритетов

неуклонное снижение стоимости другого могло не только не привести к

стабильности денежной единицы, но даже усилить ее неустойчивость. Введение

золотого обращения в этом отношении представлялось предпочтительней, но

здесь были скрыты неведомые до того “финансовые рифы”. Не произойдет ли

массовый отток благородного металла из обращения в “кубышки” внутри страны

и не уйдет ли он за границу? Хватит ли резервов золота для его свободного

обмена? Не приведет ли удорожание денежной единицы к падению жизненного

уровня? Убедительные ответы на эти вопросы могла дать лишь жизнь. Трезвый

Страницы: 1, 2, 3