свет, 24 ноября 1859 г., весь ее тираж — 1250 экземп­ляров — был распродан.

Немедленно присту­пили к подготовке второго издания.

Книга Дарвина произвела величайшую революцию в науке. Она навсегда разрушила

господство религиозного представления о неизменности видов.

И до Дарвина некоторые натуралисты, в том числе Ламарк и Эразм Дарвин,

выступали против учения о неизменности видов. Но ни один из предшественников

Дарвина не сумел при­вести убедительных, неопровержимых доказа­тельств

эволюционного процесса, объяснить, по каким законам он происходит. Дарвин

на­правил все силы на поиски этих законов. Преж­де всего он обратился к

практике, к тысячелетнему опыту выведения новых сортов культур­ных растений и

новых пород домашних жи­вотных.

Многие растения и животные, используемые человеком в хозяйстве, не существуют

в дикой природе. Но несомненно, что они потомки каких-то диких прародичей.

Кроме того, каж­дое из этих растений и животных выведено человеком во

множестве сортов и пород: стоит вспомнить, сколько существует разнообразных

сортов капусты, яблок, груш, сколько пород собак, овец, коров, лошадей.

Нередко эти сорта и породы отличаются друг от друга более резко, чем виды

диких растений и животных. Например, разные виды волков не так резко

отличаются друг от друга, как различные породы домашней собаки. Как же

растение­воды и животноводы достигли такого много­образия?

Предположим, что нужно вывести породу лошадей, отличающуюся быстротой бега.

Из по­томства пары быстро бегающих лошадей остав­ляют на племя особенно

резвых жеребят. Скре­щивая отобранных племенных лошадей во мно­гих поколениях

и отбирая лучших, получают в конце концов породу великолепных бегунов. Если

же отбирать на племя самых сильных жеребят, то через несколько поколений

может получиться порода тяжеловозов.

Этим же путем выводят яйценосных и мяс­ных кур, высокоудойных коров, различные

сорта яблок. Такой метод называется искус­ственным отбором.

Очевидно, расте­ниеводы и животноводы пользуются тем, что у потомства каждого

поколения растения или животного одни и те же особенности выражены с различной

силой. Например, у яблок, снятых с одного дерева, различный вес и различная

сахаристость; куры одного выводка приносят различное количество яиц.

При отборе человек обращает внимание на те особенности животных и растений,

которые для него наиболее полезны, желательны. Повто­ряя отбор особей с

определенным признаком, человек постепенно, из поколения в поколе­ние,

усиливает этот признак и в конце концов получает породу или сорт, резко

отличающиеся от исходной формы.

Человек, производя отбор, преследует свои интересы, а не интересы животного

или расте­ния. Он вывел, например, породу свиней, так отягощенных жиром, что

они едва могут дви­гаться. Такая свинья в условиях дикой при­роды немедленно

погибла бы в борьбе за существование.

Так Дарвин нашел решение задачи о про­исхождении видов. В самом деле, ведь и

у ди­ких растений и животных все признаки, все особенности так же изменчивы,

как и у домаш­них. А может быть, и в дикой природе новые виды образуются

путем отбора? Но кто произ­водит отбор в дикой природе? Можно ли допустить,

что в природе отбор происходит по воле и по плану какого-то существа,

созна­тельно ведущего растения и животных к зара­нее поставленной им цели?

О борьбе за существование натуралистам было известно давно, но только Дарвин

понял значение этой борьбы в эволюции органиче­ского мира. Животные и

растения могут приносить чрезвычайно большое потомство. Трудно даже

представить себе, какое не­вероятное количество семян дает ежегодно любое

дерево. Но лишь немногие из этих семян попадают в подходящие условия, дают

ростки и вырастают во взрослые деревья. Некоторые рыбы откладывают десятки,

сотни тысяч и даже миллионы икринок. Луна-рыба, встречающаяся в наших

дальневосточных во­дах, мечет около 300 млн. икринок. Но боль­шая часть икры

погибает или поедается другими животными. Только из немногих икринок

выводятся мальки, но и они в основном стано­вятся добычей хищников. В конце

концов из множества икринок, отложенных одной рыбой, развиваются и доживают

до зрелости лишь одиночные особи. Подрастающее поколение да и взрослые особи

гибнут от суровых условий природы: от жары, засухи, морозов. Гибнут они и от

прямых своих врагов: растения — от травоядных животных, травоядные — от

хищников. Выживают наиболее приспособ­ленные.

Отдельные особи вида всегда отличаются друг от друга цветом, формой, силой,

быстро­той и множеством других особенностей. Одни из этих особенностей полезны

для вида, дру­гие — вредны, третьи — безразличны. Очевид­но, обладатели

полезных особенностей будут выживать, обладатели вредных — гибнуть. Та­ким

образом, в природе происходит отбор осо­бей, наиболее приспособленных к

определенным условиям жизни. Этот отбор Дарвин назвал естественным

в противоположность производимому человеком искусственному

отбору.

Путем естественного отбора от общих прародичей возникают разнообразные виды,

по­добно тому как от общего ствола дерева отхо­дят в разные стороны ветви.

Представим себе, что в какой-либо местности волки питаются оленями. Чтобы

поймать оленя, требуется осо­бая быстрота. Очевидно, более быстрые волки

смогут ловить оленей, а менее быстрые станут охотиться за малоподвижной

добычей, напри­мер за овцами.

Естественный отбор разделит волков на две разновидности, резко отличающиеся

друг от друга. Со временем, все более и более от­ходя друг от друга, они

превратятся в два разных вида.

Так Дарвин нашел основной закон истори­ческого, эволюционного развития

организмов. Этот закон превосходно объяснял всю сово­купность биологических

явлений, просто и убедительно решал самые запутанные загадки жи­вой природы.

Одним из труднейших вопросов биологии была до Дарвина так называемая

органическая целесообразность. Еще в глубокой древности люди обратили

внимание на то, что все орга­низмы — растения и животные — устроены

за­мечательно целесообразно. Каждый отдельный орган чем-нибудь да полезен

всему организму, и строение каждого органа делает организм приспособленным к

условиям обитания и к образу жизни животного или растения. До Дар­вина ученые

объясняли это тем, что бог заранее предусмотрел, как должны быть устроены

ра­стения и животные, чтобы жить в предназна­ченных для них условиях.

Дарвиновское учение о естественном отборе научно, материалистически объясняет

проис­хождение целесообразности в природе. Если в борьбе за существование

выживают орга­низмы, приспособленные к определенным усло­виям существования,

а неприспособленные вы­мирают, то выжившие организмы неизбежно должны

оказаться целесообразно устроенными. В другую геологическую эпоху, в других

усло­виях жизни, когда-то целесообразно устроен­ные организмы могут оказаться

нецелесообраз­но устроенными, неприспособленными. Они вымрут, уступив место

организмам, особен­ности которых более соответствуют новым условиям.

ДРУЗЬЯ И ВРАГИ ДАРВИНА

Маркс, Энгельс и Ленин высоко ценили учение Дарвина. Вскоре после выхода в

свет книги Дарвина Маркс писал Энгельсу об этой книге, что она “дает

естественноисторическую основу для наших взглядов”.

Ленин так определил значение учения Дар­вина: “...Дарвин положил конец

воззрению на виды животных и растений, как на ничем не связанные, случайные,

“богом созданные” и не­изменяемые, и впервые поставил биологию на вполне

научную почву, установив изменяе­мость видов и преемственность между ними...”

Со дня выхода в свет первой книги Дар­вина вокруг его учения завязалась

острая борьба. Нападали на Дарвина церковники и реакционные ученые. А

передовые, прогрес­сивные ученые стали на его сторону. Борьба за и против

дарвинизма продолжается и в на­ши дни. И в этой борьбе каждое новое откры­тие

в естествознании подтверждает, что учение великого Дарвина незыблемо в

своей основе.

Многие выдающиеся ученые применили с блестящим успехом учение Дарвина в

специаль­ных областях биологии и тем способствовали окончательному торжеству

дарвинизма.

Среди этих ученых особенно замечательны: в Англии — ботаник Дж. Гукер, анатом

и па­леонтолог Т. Гексли и зоогеограф А. Р. Уол­лес; в Америке — ботаник А.

Грей; в Герма­нии — зоолог Э. Геккель и биологи Ф. и Г. Мюллеры.

Крупнейшая роль в распространении и даль­нейшей разработке дарвинизма

принадлежит русским ученым: К. А. Тимирязеву, братьям А. О. и В. О.

Ковалевским, И. И. Мечникову, И. М. Сеченову, а в новейшее время — И. П.

Павлову, А. Н. Северцову, И. В. Мичу­рину.

Дарвин умер 19 апреля 1882 г. в возрасте семидесяти трех лет. Незадолго до

смерти он сказал: “Я совсем не боюсь умирать”. Это были его последние слова.

Чарлз Дарвин похоронен в Лондоне, в здании Вестминстерского аббатства. Его

могила находится неподалеку от могилы Ньютона.

Со времени выхода книги Дарвина “Проис­хождение видов” прошло более 100 лет.

За это время в биологии сделано много новых откры­тий, позволяющих глубже

понять сущность процесса эволюции живых существ.

Дарвин писал, что в свете теории естест­венного отбора возрастет в громадной

степени значение изучения наших домашних пород. Новая разновидность,

выведенная человеком, представится более любопытным и важным предметом

изучения, чем добавление еще одно­го вида неизвестных ранее диких животных

или растений к бесконечному числу уже занесен­ных в списки.

Советские биологи и селекционеры много сделали и еще больше сделают для

осуществ­ления этого завета Чарлза Дарвина, высказан­ного им в книге

“Происхождение видов”.

ЖИВЫЕ ИСКОПАЕМЫЕ

АВСТРАЛИЯ—ЗАЧАРОВАННЫЙ КОНТИНЕНТ

В Новой Зеландии, на скалистых островах, где нет людей, живет знаменитая

трехглазая ящерица гаттерия, или туатара. Крупная яще­рица, больше кошки, и

очень древняя — род­ная “тетушка” динозавров.

Много миллионов лет назад на Земле жили страшные ящеры, похожие на сказочных

дра­конов. Огромные, больше слона, бронтозавры, игуанодоны, диплодоки... А

еще раньше, триста миллионов лет назад, не было и динозавров. Только

доисторические “лягушки” — стегозав­ры жили у воды. От стегозавров и

произошли динозавры. Но до того как это случилось, от стегозавров произошла

гаттерия.

В давние времена у предков позвоночных животных было по три глаза: два

больших — по бокам головы, а третий поменьше — на те­мени. Он в небо смотрел.

Потом этот глаз атро­фировался, омертвел и исчез.

Но иногда и сейчас еще рождаются рыбьи мальки с тремя глазами. Когда у

животных и человека появляются вдруг ненужные им органы, которые были у

прародителей, это на­зывается атавизмом. У людей, например, со­хранился еще в

мозгу остаток третьего глаза — особая шишковидная железка.

У гаттерии теменной глаз еще вполне в хо­рошем состоянии, почти как

настоящий. Видит он, правда, плохо: едва свет от тьмы отличает.

А гаттерия света не любит, прячется от солн­ца. Живет она под землей в норах,

но норы сама не роет: приходит в гости к буревестни­кам. На тех же островах,

где живут гаттерии, гнездятся тысячи буревестников. А для гнезд буревестники

обычно роют норы. Гаттерии за­лезают в эти норы и весь день в них сидят.

Только ночью выходят на охоту за улитками.

Птицы и пресмыкающиеся мирно уживаются. Нередко в одной норе на подстилке из

листьев живут две семьи — гаттерия и буревестники. Иногда ящерица, раскопав

пол, откладывает здесь свои яйца. А в другом углу норы выси­живает птенцов

самка буревестника. Гаттерия спит рядом, свернувшись дугой. Птиц и птен­цов

она никогда не обижает.

Про гаттерию биологи говорят: реликтовая это ящерица, живое ископаемое. И в

этих сло­вах нет ни иронии, ни осуждения, в них сдержанный крик восторга

перед удивительным явлением природы.

Кто же они, эти живые ископаемые?

Выходцы из давно минувших эпох. Пере­жившие свое время древнейшие существа.

Они, вернее, очень похожие на них животные, жили еще на заре истории нашей

планеты, “когда мир был юным”. С тех пор эти закосневшие в своем

консерватизме осколки давно исчез­нувших миров почти не изменились. Их

эволю­ция словно бы остановилась.

Живые ископаемые обычно обитают в ка­ких-нибудь уединенных и очень небольших

по площади районах: на островах, плоскогорьях, в пустынях, озерах, морях, так

или иначе отре­занных от мира. Гаттерия, например, обитает на нескольких

островах у берегов Новой Зе­ландии и нигде больше в мире не встречается.

Обычно условия жизни в местах обитания живых ископаемых всегда постоянны, в

тече­ние миллионов лет они почти не менялись. В этом и секрет удивительного

консерватизма релик­товых животных. Не менялись внешние усло­вия — не было

причин, следовательно, приспо­сабливаться, приобретать новые привычки,

ор­ганы и обитателям этих затерянных уголков.

Страницы: 1, 2, 3, 4