Воз-никает вопрос: не были ли ошибками возбуждения тех уголовных дел, которые впоследствии были прекраще-ны по реабилитирующим основаниям, правомерно ли прокуроры давали согласие на возбуждение этих уголовных дел?

Факт прекращения уголовного дела сам по себе еще не свидетельствует о незаконности или не-обоснованности возбуждения данного уголовного дела. Решение о возбуждении уголовного дела, как правило, принимается на основе не достоверного, а вероятного знания об обсто-ятельствах, подлежащих доказыванию (в противном случае теряло бы смысл последующее предварительное расследование), что по определению не исключает возможной ошибки.

Если в ходе предварительного расследования будет установлена непричастность подозреваемого к совер-шению преступления или, например, отсутствие самого события преступления, то соответственно, уголовное преследование и уголовное дело должны быть прекра-щены. Аналогичным образом и решение о признании потерпевшим тоже принимается на основе не достоверного, а вероятного знания о том, что данному ли-цу причинен вред преступлением, о характере и разме-ре этого вреда, и тоже без учета желания или согласия потерпевшего Овсянников В.С. Возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица//Закон., М., 2004.- №1.- С. 99.

.

Проблема не в том, что реабилитируют невиновного, а когда дознаватель и прокурор еще до возбуждения уголовных дел делят их на перспективные и неперспективные (со-мнительные с точки зрения судебной перспективы) и под различными предлогами стараются не возбуждать последние. Или, когда возбуждают дело по признакам преступления, а в отношении лица, сразу попавшего под подозрение, дело не возбуждают, а допрашивают его в качестве свидетеля или вообще не допрашивают, лишая тем самым права на защиту. Поступать так дознавателя и прокурора заставляют опасения, что, возможно, впоследствии придется прекратить уголовное дело или уго-ловное преследование подозреваемого по реабилитиру-ющим основаниям.

Авторитетный ученый П.С. Яни говорил: «При возбуждении дела изучаются перспективы направления его в суд, в практике применяется остро критикуемый теорией права термин «целесообразность возбужде-ния», то есть, как бы заранее высчитываются шансы освобождения лица, в отношении которого дело предпола-гается возбудить. Если расследование заканчивается прекращением дела, все говорят, что следователь рабо-тал «на корзину». Нельзя, конечно, однозначно утверж-дать, что за прекращение уголовного дела со следовате-ля взыскивают. Однако по опыту работы зональным прокурором Москвы знаю, что проверкам подвергались, прежде всего, те районы, где доля прекращенных дел в отчетном периоде была выше» П. Яни. Под следствием. М., 1997. - С. 74.

.

К сожалению, в российских правоохранительных органах бытует мнение, что прекращение уголовного преследования по реабилитирующим осно-ваниям не соответствует задачам правоохранительной деятельности.

При таком подходе получается, что дознаватель и прокурор не имеют права даже на добросо-вестное заблуждение при решении вопроса о возбужде-нии уголовного преследования. Хотя это не причиняет никакого имущественного вреда этому лицу, не наруша-ет каких-либо его трудовых, пенсионных, жилищных или иных прав и свобод.

Подобные отрицательные последствия возможны при избрании и применении мер процессуального при-нуждения (задержание подозреваемого, меры пресече-ния, иные меры), но на то требуются установленные за-коном основания и условия. При возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица можно говорить лишь о причинении ему морального вреда. Но вряд ли этот моральный вред будет намного меньше, если следо-ватель и прокурор вместо возбуждения уголовного дела и привлечения его к участию в следственных действиях в качестве подозреваемого, имеющего право на защиту и многие другие права, будут проводить допросы, предъяв-ления для опознания и другие следственные действия яв-но уличающего характера с участием этого лица в каче-стве свидетеля. Лицо будет осознавать, что его пытаются уличить в совершении преступления, что его фактичес-ки подозревают (скрыть это зачастую невозможно), но почему-то лишают даже права на защиту, права дачи показаний и объяснений и других прав, которыми по зако-ну может пользоваться подозреваемый. Скорее всего, это вызовет еще большие нравственные страдания.

В интересах стороны защиты не только скорейшее признание ее таковой, но и то, чтобы уголовный про-цесс без излишнего затягивания переходил из стадии возбуждения уго-ловного дела в стадию предварительного расследова-ния, где у нее больше возможностей для доказывания невиновности подозреваемого.

Закрепленный в УПК РФ порядок возбуждения уголовного дела порождает и иные проблемы для теории и практики правоприменения.

Например, уголовное дело возбуждено по признакам преступления и одновремен-но в отношении конкретного лица. Начато предвари-тельное расследование и собирание доказательств. Од-нако лицо, в отношении которого возбуждено уголов-ное дело, обжаловало это решение в суд. Суд признал постановление о возбуждении уголовного дела неза-конным или необоснованным и обязал прокурора уст-ранить допущенное нарушение (отменить указанное постановление). Но тогда доказательства, добытые в хо-де предварительного расследования, например, резуль-таты опознания потерпевшим или свидетелями каких-либо предметов, могут быть признаны недопустимыми и не имеющими юридической силы, ибо получены в хо-де незаконного расследования. Повторное опознание предмета тем же опознающим и по тем же признакам закон запрещает (ч. 5 ст. 193 УПК РФ). Возможность эф-фективного повторного производства других следст-венных действий (обысков, выемок и т.д.) также может быть утрачена из-за того, что искомый предмет или до-кумент изъят в ходе первичного обыска или выемки, ли-бо просто из-за фактора времени.

Но если бы постановление о возбуждении уголовного дела не было связано с привлечением конкретного лица в качестве подозреваемого, то оно не могло бы обжало-вать такое постановление, так как обжалованы могут быть лишь те действия и решения, которые затрагивают интересы лица (ст. 123 УПК РФ). Вышеуказанная ситуа-ция тогда бы просто не возникла. Сохранение при не-обходимости в тайне факта возбуждения уголовного дела по признакам преступления, но не в отношении конкретного лица, также не ущемляло бы прав того или иного лица.

При возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица в постановлении следователя, дозна-вателя, должностного лица органа дознания фактичес-ки содержатся два различных решения Гирько С.И. Новое уголовно-процессуальное законодательство России и проблемы его применения в деятельности органов предварительного следствия и дознания МВД России // Права человека в России и правозащитная деятельность государства: Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции, 12 мая 2003 г. - С.- Пб.; Юрид. центр Пресс, 2003. - С. 201-208.:

о возбуждении уголовного дела по признакам одного или нескольких преступлений;

о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица.

Представляется вполне возможным, что прокурор, которому направлено такое постановление для согла-сования, посчитает необходимым согласиться с первым из указанных двух решений, но сочтет невозможным согласиться со вторым из них. По-видимому, прокурор будет вынужден вынести постановление об отказе в даче согласия на возбужде-ние уголовного дела или о возвращении материалов для дополнительной проверки. Но такое решение прокуро-ра будет противоречить законным интересам потер-певшего, а значит, и назначению уголовного судопро-изводства (ст. 6 УПК РФ). Кроме того, даже при последу-ющем возбуждении уголовного дела только по признакам преступления будет потеряно время, столь ценное в первые часы и сутки после обнаружения при-знаков преступления (с точки зрения возможности рас-крытия преступления по горячим следам). Если же прокурор согласится с постановлением о возбуждении уго-ловного дела, то это постановление в случае его обжалования подозреваемым в суд может быть впослед-ствии признано судом незаконным или необоснован-ным со всеми вытекающими последствиями. Решение этой проблемы видится в отказе от объеди-нения в одном постановлении о возбуждении уголов-ного дела двух различных решений. Более совершен-ным представляется такой порядок, когда сначала следователь (дознаватель) должен вынести постановление о возбуждении уголовного дела по признакам преступ-ления, и лишь после этого должно быть вынесено от-дельное постановление, в котором будет зафиксирова-но решение следователя (дознавателя) о наделении конкретного лица процессуальным статусом подозре-ваемого. При этом закон не должен требовать согласо-вывать с кем-либо решение следователя (дознавателя) о привлечении лица в качестве подозреваемого, подобно тому, как требуется согласовывать решение о привле-чении липа в качестве обвиняемого Гирько С.И. Расследование преступлений в форме дознания в системе МВД России // Юридический консультант: - М.; ЮРМИС, 2003. - № 7. - С.12-16.

.

С учетом вышеизложенного представляются не ли-шенными оснований неоднократно высказывавшиеся предложения о том, чтобы общим правилом было воз-буждение уголовного дела только по признакам пре-ступления, но не в отношении конкретного лица.

Полагаем, требуют совершенствования не только содержание закона, но и формулировки, использован-ные при конструировании нормы, содержащейся в п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ.

В этой норме законодатель, говоря об основаниях возбуждения уголовного дела в отношении лица, ссыла-ется на гл. 20 УПК РФ, в которой вовсе не установлены какие-либо основания для этого. В ч. 1 ст. 146 содержит-ся норма, отсылающая правоприменителя к ст. 140 ч 1, где указано лишь основание для возбуждения уго-ловного дела по признакам преступления. Поэтому для правоприменителя остается неясным, какое же основа-ние необходимо для возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица. Следует согласиться с тем, что отсутствие в законе оснований появления подозре-ваемого при возбуждении уголовного дела может спо-собствовать как преждевременному вовлечению в уго-ловный процесс лиц в качестве подозреваемых, так и неоправданному отказу от наделения лица статусом по-дозреваемого. Вряд ли снимет эту проблему и необхо-димость получения согласия прокурора Абдуллаев Ф., Зайцев О. Дознание по УПК РФ // Уголовное право. - М.; Интел-Синтез, 2002. - № 3. - С. 77-79.

.

В законе должна содержаться норма о том, что лицо привлекается в качестве по-дозреваемого при наличии достаточных доказа-тельств, дающих основание для подозрения лица в совер-шении преступления (по аналогии с ч. 1 ст. 171 УПК РФ).

Обратимся далее к проблемам терминологии. Появ-ление в деле подозреваемого предполагает возбужде-ние и начало уголовного преследования определенного лица -- процессуальную деятельность, осуществляемую стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК РФ).

Но уголовное преследование определенного лица начинается и при появлении в деле обвиняемого. При-чем даже если обвиняемое лицо ранее не имело процес-суального статуса подозреваемого, привлечение этого лица к участию в уголовном процессе называется не возбуждением уголовного дела в отношении лица, а именно привлечением в качестве обвиняемого (гл. 23, приложение 92 к ст. 476 УПК РФ). В этой ситуации воз-никают следующие вопросы.

Насколько оправданны эти терминологические раз-личия при обозначении одного и того же по сути, ре-шения о привлечении лица к участию в уголовном судо-производстве со стороны защиты и начале уголовного преследования данного лица? Почему в одном случае начало уголовного преследования лица именуется воз-буждением уголовного дела в отношении лица, а в дру-гом -- привлечением лица в качестве обвиняемого?

Если же какая-то необходимость в подобной диффе-ренциации все-таки есть, то может быть, надо учесть, что подозреваемый, в отличие от обвиняемого -- это кратковременная процессуальная фигура, которая либо на стадии предварительного расследования превраща-ется в обвиняемого, либо уголовное преследование в отношении него прекращается. С учетом этого логич-нее было бы при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, выносить постановление не о привлече-нии этого лица в качестве обвиняемого, а о возбужде-нии в отношении него уголовного дела, у которого мо-жет быть целый ряд стадий? А в п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ го-ворить о привлечении лица в качестве подозреваемого, подразумевая, что такое привлечение сравнительно кратковременное и делается лишь на какой-то период предварительного расследования?

С нашей же точки зрения, удобнее и проще (в целях единообразия терминологии закона) было бы говорить о привлечении лица в качестве соответственно подо-зреваемого или обвиняемого.

Следующая терминологическая проблема. Почему законодатель, используя в УПК РФ 2001 года в большинст-ве случаев новый термин «прекращение уголовного преследования» (ст.ст. 24, 27, 28, 212, 213, 214, 221 и др.), в некоторых случаях использует заимствованный из ра-нее действовавшего закона термин «прекращение уго-ловного дела в отношении конкретного лица» (ст. 25)? Равнозначны ли эти термины? Основания отказа в воз-буждении уголовного дела или прекращения уголовно-го дела, указанные в ст.ст. 24 и 25 УПК РФ, относятся к уголовному делу в целом или речь идет и об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении конкретно-го лица, и о прекращении уголовного преследования? Если в ст. ст. 25, 212, 213, 226 УПК РФ термин «прекраще-ние уголовного дела» используется в значении «прекра-щение уголовного преследования», то может быть в це-лях единообразного понимания этих и других право-вых норм следовало бы совсем отказаться от использования термина «прекращение уголовного дела в отношении конкретного лица», а заодно не использо-вать и термин «возбуждение уголовного дела в отноше-нии конкретного лица»?

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8