Многие тюрьмы США переполнены, а выделяемых на содержание заключенных средств не хватает для обеспечения нормального питания и медобслуживания, выполнения образовательных и других реабилитационных программ. В результате заключенные выходят на свободу плохо подготовленными к новой жизни и без должных изменений в образе мышления.

Власти пытаются хота бы частично решить эту проблему с помощью программы найма по контракту частными компаниями некоторых категорий заключенных. Однако, несмотря на то, что благодаря такой практике, начиная с 1979 года, число рабочих мест в тюрьмах возросло втрое, программа носит ограниченный характер. Ею охвачено лишь около 2,5 тысячи человек.

Заключенные-контрактники не только осваивают новые профессии и зарабатывают деньги для удовлетворения бытовых нужд, но и помогают своим семьям. Компании же нанимают почти идеальных служащих -- они довольствуются минимальной зарплатой, не бастуют, не требуют страховок или отпусков. Довольна и администрация тюрем: заинтересованный труд -- лучшее средство реабилитации заключенных.

Узники, занятые из внутренних тюремных работах (уборка помещений, приготовление пищи), получают от 1 до 2,25 доллара в день. Те, кому разрешено трудится на предприятиях штата, производящих мебель и упаковочные материалы для некоммерческих учреждений и правительственных ведомств, заработки около 110 долларов в месяц. А заключенные-контрактники получают в среднем 300 долларов после вычета стредств, идущих на погашение судебных издержек и расходов по содержанию заключенного. Чистый заработок выдается на руки лишь по отбытии срока, но заключенный может покупать на эти деньги товары в тюремной давке и пересылать их родственникам.

В Гринсвилле обрели свой зарешеченный дом 3200 заключенных. Ее ежегодный бюджет составляет 75 миллионов долларов.

Колония однополая - контингент мужской. Гринсвилл, как подчеркнул начальник тюрьмы, -- именно исправительно-трудовое заведение, а не тюрьма. Здесь имеется свой госпиталь, прачечная и даже мебельная мастерская. Заключенные производят лишь отдельные части канцелярской мебели, которую затем собирают квалифицированные рабочие.

Есть в заведении и что-то вроде своей собственной внутренней тюрьмы, в которой содержатся люди отпетые, те, кого у нас называют отморозками. Это заключенные, продолжающие и за решеткой нарушать закон, -- нападать на сокамерников, не повиноваться властям. Таких изолируют в камерах-одиночках, где им приходится коротать большую часть времени.

На восточном побережье Гринсвилл считается самым крупным исправительно-трудовым заведением. Большую часть его клиентов -- для точности 62 процента -- составляют чернокожие, что неудивительно, поскольку он «обслуживает» Вашингтон. А американская столица -- город афроамериканцев. 20 процентов всех преступлений, за которые попадают сюда, так или иначе связаны с наркотиками. Гэррети подтвердил, что многие сидят за совершение тягчайших преступлений, хотя затруднился назвать точную цифру.

Любопытно, что 80 процентов отсидевших в Гринсвилле не возвращаются обратно. Все попытки побегов остаются безуспешными. На территории комплекса расположены шесть вышек, с которых несложно перестрелять всех воздушных визитеров. Американские заключенные -- народ весьма изобретательный и порой придумывают такие штуки, что диву даешься.

Шеф Гринсвилла был в Советском Союзе. Где-то в 90-х, незадолго до развала некогда могучей страны. По словам Гэррети, в рамках программы обмена опытом между правоохранительными структурами обеих стран он посетил ряд тюрем в Москве и Ленинграде. И не скрыл, что увиденное произвело на него тяжелое впечатление: «Условия, в которых пребывали ваши заключенные, меня просто поразили, -- сказал он. -- Я объездил почти весь мир, поэтому могу сравнивать. Признаюсь, хуже дело обстоит, пожалуй, лишь в Мексике и странах Южной Америки -- там заключенным не дают есть по несколько дней».

В отдельных европейских странах, которые принято относить к разряду цивилизованных, тоже не все благополучно в этой области. Например, в ирландских и шотландских тюрьмах.

В Гринсвилле свободное перемещение заключенных. Они перемещаются с разрешения властей по своим делам; кто в библиотеку, кто в тренажерный зал, а кто на мебельную фабрику. Режим обычный для многих тюрем. Подъем в 6.30 утра, в 8.00 -- утренняя поверка. А затем заключенные разбиваются на группы по интересам. Обычный досуг -- игра в карты и шахматы, причем не обязательно в камерах, можно и в просторном зале напротив. Порядки в Гринсвилле достаточно либеральные.

В камерах общего содержания не более двух человек. У многих телевизоры, магнитолы. Обитатели Гринсвилла имеют право заказывать себе одежду, вещи и продукты, разумеется, за собственные деньги. Для этого необходимо заполнить особый бланк и оставить его в специальной ячейке. Сигареты и туалетные принадлежности приобретаются в местном тюремном ларьке. В 9.30 вечера -- отбой.

В целом обращение со стороны тюремных властей узники считают сносными, насколько это возможно в столь невеселом месте. Раз в неделю 15-минутный разговор по телефону с родственниками. Два раза в неделю душ, который расположен прямо в камере размером два на три метра. Питание -- макароны, фасоль, картофель.

За специальным сеточным ограждением заключенные отдыхают- прогулки, игра в баскетбол. Здесь уже для контактов письменного разрешения не требовалось. К сетке сразу же прильнули несколько человек -- какое ни есть, а развлечение.

«Дом смерти» состоит из пяти камер, несколько больших, чем обычные кельи осужденных. Туалет и душ -- отдельно. К ним примыкает отдельная комната для персонала, оснащенная холодильником, агрегатом для мойки посуды, электроплитой и другими полезными аппаратами.

Смертников доставляют сюда за пять дней до казни. Общение с родственниками происходит в специально отведенной комнате, снабженной двумя телефонами, которые разделяет стеклянная стена. Живой контакт разрешен лишь в день казни. Напротив камер к стене подвешен телевизор.

В комнате казни в одном ее конце несколько рядов кресел, как в зрительном зале. Это -- для свидетелей исполнения приговора. В другом -- лобное место. С электрическим стулом соседствует кушетка для введения смертельной инъекции. Оказывается, законы штата Виргиния разрешают смертнику самому выбирать способ казни. Это право законодательно было закреплено 1 января 1995 года.

В живописном месте неподалеку от Амстердама расположена тюрьма Заудербос (Южный Лес). Три красные башни, похожие на корпуса какого-нибудь нашего НИИ, окна без решеток. Территория обнесена высоким опрятным забором. Наверху провода, по которым пропущен ток.

В голландской тюрьме нет специфического запаха тюрьмы, запаха сырости, затхлости и хрестоматийной баланды. В голландской тюрьме воздух свежий, единственный аромат, витающий по коридорам, -- аромат мяса и овощей.

На стенах, выкрашенных в светлые тона, висят картины. В коридорах стоят автоматы по продаже прохладительных напитков, шоколадок, горячего бульона. Ни лязга ключей, ни скрипа несмазанных решеток, ни одного вооруженного человека либо человека в военной форме.

Двери камер выкрашены в красно-вишневый цвет -- он, по мнению голландских психологов, вызывает максимум положительных эмоций. Вместо традиционного «глазка» -- маленькое окошко: если за заключенным наблюдают, он об этом знает. С 8.00 до 21.30 камеры не запираются, заключенные могут свободно перемешаться по тюрьме, общаться.

За каждой вишневой дверью -- помещение площадью примерно двенадцать квадратных метров: душ, туалет, умывальник, небольшой холодильник, телевизор, радиоприемник. У широкого окна из небьющегося стекла -- стол, над ним большая книжная полка. У стены обычная кровать -- не «шконка», в углу комнаты шкаф. В общем, назвать эту комнату камерой язык не поворачивается -- скорее номер вдвух-трехзвездочном отеле. Сидят здесь по одному.

В комнате для свиданий с заключенными, столики с игрушками предназначены для детей, которых родители приводят с собой на свидания.

Спортивному залу голландской тюрьмы может позавидовать Российская академия физкультуры - а количеству тренажеров площадок для баскетбола, мини-футбола, тенниса, бильярдных столов -- многие московские фитнес-центры.

На сегодняшний день в данной тюрьме отбывают наказание двести семьдесят мужчин, восемьдесят женщин, и еще сто десять человек в предварительном заключении, ждут суда.

В Голландии заключенные содержатся в разных блоках с разными режимами охраны, но все камеры - однотипные, в каждой - по одному заключенному.

Условия содержания в настоящий момент улучшились. Например, в пятидесятые годы двери камер запирались, заключенные были лишены возможности общаться между собой. Но принципу «один заключенный -- одна камера» уже двести лет.

Срок заключения в Голландии делят на три фазы: превентивная, средняя, заключительная. Если в превентивной фазе человек ведет себя хорошо, то судья переводит его в среднюю фазу. В этой фазе заключенному предоставляется, например, возможность проводить выходные дома. Самая либеральная -- заключительная фаза: в ней заключенный может днем работать в городе, а вечером возвращаться в тюрьму, то есть фактически он находится в тюрьме только пять ночей в неделю. Днем и в выходные таких заключенных никто не охраняет.

В Голландии главное -- для чего человек находится в тюрьме: просто срок отсидеть или чтобы изменить себя, свое поведение, свои наклонности. Назначение тюрьмы -- перевоспитание того, кто в силу каких-то причин сделал роковую ошибку. Поэтому мы не ставим применение мер поощрения к заключенному в зависимость от совершенного им преступления.

Приговоренные к пожизненному заключению всего один человек и он находится в тех же условиях содержания, что и остальные заключенные. Как правило, пожизненные отбывают наказание в других тюрьмах, с усиленной охраной, но этот заключенный так хорошо себя ведет, что его поместили именно в эту тюрьму.

Последнюю треть назначенного судом срока у нас не сидит никто. Если судья хочет, чтобы человек отсидел, допустим, шесть лет, то приговаривает его к восьми годам. Это правило распространяется на все сроки более года: заключенный отбывает две трети, а затем выходит на свободу. Но это не означает, что он становится полностью свободным человеком. Он живет дома, работает, то есть живет, как все, но при этом находится в постоянном контакте с социальными работниками, которые фиксируют его поведение. Если заключенный отбыл две трети назначенного судом срока, его выпускают вне зависимости от поведения.

Основная проблема тюрьм Голландии - это наркотики. Наркотики попадают в тюрьму не с помощью персонала, их проносят на свидание с заключенными. В Голландии не обыскивают людей, пришедших на свидание с заключенным. Голландцы считают, что они не вправе проводить обыск свободных людей, а тем более давать их обнюхивать собакам. Охранники сознают, что люди вполне могут пронести с собой маленький пакетике наркотиком, но не можем унижать их и ущемлять их гражданские права.

Приведем отрывок интервью с местным начальником тюрьмы:

Журналист: Но ведь вы можете обыскать заключенного сразу после свидания.

Начальник: Можем, и что? Он примет наркотик во время свидания.

Журналист: Получается, что вы сознательно допускаете в тюрьму наркотики?

Начальник: Поверьте, мы делаем все возможное, чтобы этого не было. Но не в ущерб гражданским правам заключенных, а тем более свободных людей.

Журналист: За что в основном сидят в голландских тюрьмах?

Начальник: В основном за наркотики.

Необходимо пояснить: чтобы угодить в голландский «тюремный рай», нужно совершить что-то совсем уж из ряда вон выходящее. Дедушка, изнасиловавший свою малолетнюю внучку и получивший год условно, -- нормальное явление для этой страны. Чтобы сесть за наркотики, нужно продать партию героина килограммов в сто -- марихуана в Голландии легализована.

За наркотики по этой статье сидят около года, потом выхолят на свободу, то есть суд назначает срок полтора-два года. В начале семидесятых годов за перевозку, хранение и продажу наркотиков давали четыре-пять лет, сегодня на это внимания практически не обращают.

Сегодня в Голландии обращают внимание на преступления, связанные с наркотиками. В тюрьмах Голландии практически все заключенные сидят за наркотики - но только половина -- за торговлю, а другая половина -- за рэкет, за грабежи, связанные с наркотиками. В Европе и продавец, и наркокурьер считаются потребителями наркотиков -- следовательно, их надо лечить. Когда эти люди попадают в тюрьму, им выдается метадон, способствующий избавлению от зависимости. Метадон считается лекарством, хотя сам вызывает зависимость. Было много дискуссий о целесообразности его применения, но, в конечном счете, сошлись на том, что для наркоманов метадон -- это как инсулин для диабетиков.

Страницы: 1, 2, 3, 4