p align="left">Характерно, что в ст. 23 Конституции подчеркива-лось, что Советская власть «лишает отдельных лиц и отдельные группы прав, которые используются ими в ущерб интересам социалистической революции». От-сюда следуют два вывода. Первый из них: лишение прав не обязательно связано с прошлой социальной принадлежностью. И второй вывод: права и свободы должны использоваться исключительно в интересах социалистической революции и социалистического строительства. Этот вывод имел принципиальное зна-чение и получил развитие в последующем советском. Характерно, что в проекте Конституции, подготовленном двумя профессорами государственного права М.А. Рейснером и А.Г. Гойхбаргом и представленном от имени коллегии Наркомюста, к лицам, живущим на нетрудовые доходы причислялись и лица, получавшие гонорары. Эта формулировка была явно на-правлена против интеллигенции (врачей, художников, писате-лей, адвокатов), получавших за свой труд гонорары. В окончатель-ном тексте Конституции, отредактированном комиссией ЦК РКП (б) под руководством Ленина, упоминание о гонорарах было исключено. конституционном законодательстве. Впрочем, и в ряде Конституций стран Запада тоже закреплялся сходный принцип, состоящий в том, что права и сво-боды могут использоваться лишь в интересах устра-нения злоупотреблений властью в рамках существу-ющего строя. Комментируя ст. 23 Конституции РСФСР лидер большевиков Ленин подчеркивал, что свергнутые экс-плуататоры сами поставили себя вне советов, высту-пив с оружием против Советской власти и развязав (при поддержке иностранных интервентов) в стране гражданскую войну. «Вопрос о лишении эксплуатато-ров избирательного права, -- писал Ленин, -- есть чисто русский вопрос, а не вопрос о диктатуре проле-тариата вообще». В Программе РКП(б), принятой VIII съездом партии большевиков в разгар гражданской войны в 1919 г., подчеркивалось, что ограничение прав свергнутых эксплуататоров -- временная мера, и со-ответственно тому, как «будет исчезать необходимость в этих временных мерах, партия будет стремиться к их сужению и к полной отмене». Как уже говорилось выше, четкие критерии, кто пользуется правами, а кто их лишается, были разрабо-таны применительно к избирательным правам, но они практически относились ко всему комплексу полити-ческих прав, а в ряде случаев (как это будет показано далее) ограничения прав выходили за рамки только политических прав. Следует подчеркнуть, что как из-бирательное право, так и другие политические, соци-ально-экономические и личные права по Конституции РСФСР 1918 г. носили индивидуальный характер. Тем самым законодатель отверг выдвинутый на заседании Конституционной комиссии проф. М.А. Рейснером левацкий тезис о том, что в социалистическом государ-стве якобы могут быть лишь коллективные права со-юзов и ассоциаций. Характерно, что руководствуясь классовыми критериями Конституция предоставляла не только право убежища иностранцам, преследуемым по политическим и религиозным мотивам, но и тем из них, кто проживал на территории РСФСР и относился к категориям рабочих и не использовавших чужой труд крестьян. Помимо избирательного права Конституция пред-ставляла свободу собраний, свободу выражения своих мнений в печати, свободу союзов и объединений. Но при этом оговаривалось, что все эти свободы распро-страняются именно на трудящихся. Более того, в Кон-ституции содержалось указание на материальные га-рантии этих свобод (предоставление помещений, ти-пографий, запасов бумаги и т.д.). Однако следует отметить, что, хотя политические права и свободы пре-доставлялись прежде всего рабочим и беднейшим кре-стьянам, это вовсе не означало автоматического зап-рещения пользоваться некоторыми из них другим сло-ям населения и в том числе интеллигенции. Запрещению со стороны Советской власти подвер-глись лишь те политические партии и общественные организации, которые явились организаторами воору-женных выступлений против Советской власти или выступали с призывами к ее вооруженному сверже-нию (партии кадетов, союзы предпринимателей, союз защиты родины и свободы, различные офицерские союзы и т. д.). Отношение к партиям социалистичес-кой ориентации было иным. Формального запрета по отношению к ним не было. Методы принуждения при-менялись лишь в отношении некоторых их лидеров. Так, в связи с мятежом, организованном правыми эсе-рами в июле 1918 г. в Ярославле и ряде других горо-дов, последовал декрет об исключении лидеров правых эсеров из советов. Но в конце 1918 г. этот запрет на их деятельность в советах был снят. А против левых эсе-ров такая мера не предпринималась даже в связи с мятежом 6 июля 1918 г. Представители партий социа-листической ориентации избирались даже на Всерос-сийские съезды Советов и в местные советы вплоть до начала 20-х гг. Эти партии никто не запрещал. Они сами потеряли доверие масс и постепенно сошли с по-литической арены. Показательно отношение к различным обществам и творческим союзам интеллигенции. Оно зависело от следующих условий: признание Советской власти и соблюдение советских законов. Общества и союзы, деятельность которых удовлетворяла этим условиям, признавались законными. Например, общество Красного Креста -- после переизбрания руководства, Рус-ское театральное общество (существовавшее с 1896 г.), Русское географическое общество (возникшее еще в 1846 г.) и Русское техническое общество -- после пе-ререгистрации их уставов. Более того, Советская власть не только санкционировала их уставы, но и оказало им существенную материальную помощь в их деятельно-сти на пользу народу. Что касается социально-экономических прав, то в Конституции говорится лишь об обеспечении для тру-дящихся действительного доступа к знаниям, в связи с чем, как говорилось в Конституции, РСФСР ставит своей задачей предоставить рабочим и беднейшим крестьянам полное, всестороннее и бесплатное обра-зование. Еще на этапе подготовки проекта Конституции в нее предлагалось включить статью о праве трудящих-ся на достойную «зажиточную» жизнь, что предпола-гало установление государственного минимума зара-ботной платы, которая давала бы возможность достой-ного существования. Однако эта статья была исключена из проекта в связи с возражениями представителя народного комиссариата финансов, который доказал конституционной комиссии, что у молодого советского государства нет средств, чтобы гарантировать практи-ческую реализацию подобной статьи, а потому ее и не целесообразно включать в текст Конституции. Из категории личных прав и свобод в Конститу-цию вошла лишь статья, закреплявшая свободу совес-ти, что гарантировалось отделением церкви от государ-ства, школы от церкви и предоставлением гражданам свободы как исповедовать любую религию, так и не исповедовать никакой религии, а также свободы рели-гиозной и антирелигиозной пропаганды. Характерно, что Конституция не содержала тра-диционных гарантий неприкосновенности личности, жилища и тайны переписки граждан. И это не случай-но. Исторический опыт всех революций свидетель-ствует, что свергнутые правящие классы добровольно власть не уступают и всеми средствами, в том числе и силой оружия, пытаются восстановить свое господство. В ходе начавшейся гражданской войны, когда часть граждан (классово-враждебные элементы) выступила с оружием в руках против советской власти, эта власть не могла гарантировать всем гражданам неприкосно-венности личности, жилища и тайны переписки. Конституция закрепила и обязанности советских граждан и прежде всего всеобщую обязанность тру-диться. В Конституции говорилось, что РСФСР «при-знает труд обязанностью всех граждан трудиться и провозглашает лозунг: «Не трудящийся да не ест». Эта обязанность возлагалась на всех граждан в том числе и на нетрудовые элементы. При этом не дела-лось различия между видами труда. Важно было, что-бы он был общественно полезным. А критериями тру-доспособности являлись состояние здоровья и воз-раст. Конституционной обязанностью всех граждан признавалась также обязанность защиты социалисти-ческого отечества, в связи с чем Конституция уста-навливала всеобщую воинскую обязанность. Но по-четное право защищать революцию с оружием в ру-ках предоставлялось лишь трудящимся. На нетрудовые элементы возлагалось исполнение иных обязанностей военной службы, не связанных с владением оружием. В разделе «Конструкция Советской власти» зак-реплялась уже сложившаяся система органов советс-кого государственного аппарата. Пирамида Советов опиралась на сельские, поселковые и городские сове-ты, составлявшие ее основание. Именно в эти Советы низшего звена депутатов избирали непосредственно избиратели. Граждане обоего пола начиная с 18 лет, имевшие избирательное право (о критериях для обла-дания которым говорилось выше) собирались на изби-рательные собрания в городах по производственному принципу (на заводах, фабриках и учреждениях), а в сельской местности по территориальному принципу (на сельских и поселковых сходах) и избирали откры-тым голосованием депутатов местных Советов. При этом, Конституция предоставляла избирателям право отзыва своего депутата, если он (по их мнению) плохо исполнял свои депутатские обязанности. Право отзы-ва весьма существенно отличало Советскую Конститу-цию от всех предыдущих конституций буржуазных государств, по которым депутат независим от своих избирателей на весь срок своего избрания, что позво-ляет ему тотчас «забывать» о своих многочисленных популистских обещаниях, данных избирателям во вре-мя избирательной кампании. Депутаты сельских Сове-тов избирали из своей среды делегатов на волостные съезды Советов. Волостные съезды Советов избирали волостные исполнительные комитеты (исполкомы) в составе 3 -- 5 человек, являвшиеся полномочными орга-нами Советской власти в волости до следующего во-лостного съезда Советов и делегатов на уездные съез-ды Советов. Своих делегатов на уездные съезды Сове-тов избирали и городские Советы небольших городов. Уездные съезды Советов избирали уездные исполко-мы, а также делегатов на губернские съезды Советов. А те в свою очередь избирали губернские исполкомы, как органы власти в губернии и делегатов на Всерос-сийские съезды Советов. Таким образом, выборы были: во-первых, не всеобщие, поскольку нетрудовые элемен-ты от участия в них отстранялись. Во-вторых, не пря-мые, а многостепенные. В-третьих, не тайные, а откры-тые. И, наконец, в-четвертых, не равные, поскольку нормы представительства были различны для рабочих и крестьян. Так Всероссийский съезд Советов избирался из представителей городских Советов по расчету 1 депу-тат на 25 тыс. избирателей, а представителей губерн-ских съездов Советов по расчету 1 депутат на 125 тыс. жителей. Так, записано в ст. 25 Конституции. Можно предположить, что применение разных и несравнимых категорий «избиратели» и «жители» -- результат спеш-ки и недосмотра составителей Конституции. По суще-ству, видимо, имелись в виду тоже избиратели. Высшим органом государственной власти по Кон-ституции являлся Всероссийский съезд Советов, кото-рый должен был созываться не реже 2-х раз в год. В промежутках между съездами высшая власть при-надлежала ВЦИК -- обладавшему законодательными, распорядительными и контролирующими функциями. ВЦИК образует правительство -- Совет Народных Ко-миссаров (СНК) для общего управления делами страны и руководства отдельными отраслями государственной жизни. СНК подконтролен Всероссийскому съезду Советов и ВЦИК. СНК имеет право издавать самостоятель-но декреты, имеющие силу закона, а также распоряже-ния и инструкции, обязательные для исполнения на всей территории страны, отменить которые вправе только ВЦИК. Наиболее важные декреты, имеющие крупное общеполитическое значение СНК представлял на рас-смотрение и утверждение ВЦИК. Такие декреты публи-ковались от имени ВЦИК и СНК. Члены СНК -- народ-ные комиссары возглавляли народные комиссариаты -- центральные органы отраслевого управления. Конституция четко определяла предметы ведения Всероссийского съезда Советов, ВЦИК и СНК, а так-же структуру и предметы ведения местных органов Советской власти. При этом подчеркивалось, что обя-занностью местных органов является проведение в жизнь всех постановлений соответствующих высших органов Советской власти; разрешение всех вопросов, имеющих чисто местное (для данной территории) зна-чение и объединение всей советской деятельности в пределах данной территории (ст. 61 Конституции). Такое распределение компетенций между централь-ной и местной властью было нацелено на утвержде-ние в государственном управлении принципа демок-ратического централизма и преодоление проявлений местничества и сепаратизма, утверждение «вертика-ли власти». Демократический централизм выражался и в двойном подчинении отделов отраслевого управ-ления местных исполкомов, которые по горизонтали подчинялись своим исполкомам, а по вертикали одно-именным отделам вышестоящих исполкомов, а в губер-нских исполкомах по вертикали соответствующим на-родным комиссариатам. Эта линия была последовательно проведена и в главе о бюджетном праве, где говорилось, что все го-сударственные доходы и расходы РСФСР объединяют-ся в общегосударственном бюджете, который утверж-дается ВЦИК. Причем ВЦИК определяет также, какие виды доходов и сборов входят в общегосударственный бюджет, а какие поступают в распоряжение местных Советов, а равно устанавливает пределы обложения. На удовлетворение потребностей, имеющих общегосу-дарственное значение, средства должны предоставляться местным властям из государственного бюджета по сметам соответствующих наркоматов, но эти сред-ства расходуются местными властями только по пря-мому назначению и не могут быть истрачены на дру-гие нужды. Конституция предусматривала (ст. 86) даже утверждение ВЦИКом и СНК местных бюджетов гу-берний и областей. Последний шестой раздел Консти-туции был посвящен государственной символике; ут-верждал государственный герб и флаг РСФСР. Харак-терно, что в первоначальном рисунке герба РСФСР помимо скрещенных серпа и молота как символов мирного созидательного труда рабочих и крестьян был изображен меч. Когда этот рисунок был показан Лени-ну, он заявил: «...зачем же меч? -- Завоевания нам не нужны. Завоевательная политика нам совершенно чуж-да; мы не нападаем, а отбиваемся от внутренних и внешних врагов; война наша оборонительная, и меч -- не наша эмблема». Меч был исключен из рисунка го-сударственного герба.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
|