3.1 Правовая система России: вызовы времени

Разрушение Советского Союза стало неизбежным после принятия 24 октября 1990 г. двух взаимоисключающих друг друга законов: Закона СССР «Об обеспечении действия законов и иных актов законодательства Союза ССР» и Закона РСФСР «О действии актов органов Союза ССР на территории РСФСР». Тогда, признавая и поддерживая деятельность законотворческих органов государственной власти союзных республик на основепринятых республиками деклараций о суверенитете по укреплению их политической и экономической самостоятельности, Верховный Совет СССР, следуя логике федерализма, заявил, что при расхождении закона республики с законом СССР до заключения нового Союзного договора действует закон СССР (ч. 2 ст. 1 Закона СССР «Об обеспечении действия законов…»). Установление республиками иного положения объявлялось посягательством на суверенитет Союза ССР (ч. 2 ст. 3). Однако в очередной раз спор юристов был предрешен реальным соотношением сил. Согласно российскому закону органы власти и управления России были наделены правом приостанавливать действия актов органов власти Союза, если эти акты были приняты в пределах союзной компетенции. Во всех остальных случаях устанавливался порядок, в соответствии с которым законы Союза ССР вступали в действие на территории России после их ратификации Верховным Советом России или подтверждения уполномоченным органом. Решения всех должностных лиц, организаций, договоры и сделки, заключенные на основе актов Союза, не ратифицированных Россией, признавались недействительными. Введение в действие этого закона, наряду с принятием Закона РСФСР от 31 октября 1990 г. «Об экономической основе суверенитета РСФСР» и постановления Съезда «О разграничении функций и управления организациями на территории РСФСР (основа нового Союзного договора)», означало конец существования СССР как федеративного государства. Этот процесс сопровождался не только выходом российского правового пространства из общесоюзного, но и его качественными изменениями. Прежде всего речь идет о смене самого типа российской правовой системы, о переходе от правовой системы социалистического права к системе европейского континентального или, привычнее говоря, о возвращении к романо-германской правовой системе, капитализации комплекса общественных отношений, в том числе и правовых. Подобная неофеодализация свойственна не только экономическим отношениям, она характеризует как систему государственного устройства, так и правовую систему современной Российской Федерации. Основными преградами здесь предстают: природа государственного устройства России; отсутствие единого понимания перспектив развития государства; недостаточная степень интеграции общества; несовершенство политической системы общества; неудовлетворительное состояние системы государственного управления; отсутствие механизмов, призванных обеспечить органическую связь между федеральным структурами и органами субъектов Федерации; несовершенство институциональных структур, призванных обеспечить однородность правового пространства. Условием поддержания единства правовой системы государства является наличие четко определенных законодательных норм и юридических механизмов, затрагивающих вопросы разграничения полномочий между Федерацией и ее субъектами, определяющих способы устранения возникающих противоречий. Мера автономности правовой системы субъекта Федерации от федеральной определяется ч. 4 ст. 76 Конституции РФ, закрепившей, что субъекты Федерации осуществляют собственное правовое регулирование, включая принятие законов и иных нормативно-правовых актов вне пределов ведения Российской Федерации, совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов. Буквальное толкование этой конституционной нормы позволяет сделать вывод, что принятие законов и иных нормативно-правовых актов субъектами Федерации по вопросам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов не допускается. Но это противоречит ч. 2 ст. 76, устанавливающей, что по предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и нормативно-правовые акты субъектов РФ. Подобная двусмысленность должна быть преодолена. На сегодняшний день не создан механизм, позволяющий избежать противоречий в законодательстве субъектов Федерации на стадии законопроектной и подготовительной работы. При принятии того или иного закона, противоречащего Конституции РФ и федеральному законодательству, либо при проведении того или иного мероприятия, подрывающего основы государственного строя страны (достаточно привести примеры референдумов в Татарстане, Ингушетии, других субъектах Федерации), федеральные власти оказываются перед фактом, что указанный документ уже введен в действие или мероприятие уже проведено. При нормальном правовом обеспечении указанного процесса антиконституционные действия просто не могли бы быть проведены, а антиконституционные положения не могли бы даже обсуждаться парламентами республик в силу своей правовой ничтожности. Представленная проблема имеет и обратную сторону, когда федеральные власти принимают законы, которые по Конституции относятся к совместному ведению Федерации и ее субъектов. С юридической точки зрения подобное вмешательство в совместную компетенцию вполне оправданно. Теория федерализма закрепляет за федеральными органами власти право самостоятельно определять свою компетенцию, при необходимости делегировать часть своей компетенции органам власти субъектов Федерации или, наоборот, возвращать переданные полномочия себе. Однако сегодня, видимо, еще рано столь буквально следовать теории федерализма. Тем не менее федеральная государственная власть просто обязана не допустить открытия третьего фронта в «войне законов». Хотя достижение этой цели осложняется не только отсутствием четких механизмов и процедур, позволяющих безусловно и безукоризненно привести в соответствие с федеральным законодательством законодательство субъекта Федерации, но и неопределенностью, на каких условиях происходит взаимодействие и сочетание правовой системы Российской Федерации и правовых систем субъектов Федерации. Ведь при всем стремлении к единству правовой системы страны необходимо осознание того непреложного факта, что наряду с федеральной, общенациональной правой системой России складываются во многом автономные и отличные друг от друга правовые системы субъектов Федерации. Эти отличия и автономность не могут быть преодолены, да к этому и не стоит стремиться.

3.2 Принципы формирования правовых систем субъектов

Формирование правовых систем субъектов Федерации должно строиться на следующих принципах:

а) закрепление и признание в конституциях и уставах субъекта Федерации положения о верховенстве Конституции РФ и федерального законодательства;

б) использование федеральных законов в качестве базовых при разработке и принятии законодательных актов субъектов Федерации;

в) учет законодательных актов других субъектов Федерации с целью сокращения случаев неоправданных и не обусловленных спецификой того или иного региона различий между законодательными актами различных субъектов Федерации;

г) соблюдение механизмов обеспечения соответствия нормативных актов субъектов Федерации федеральном законам;

д) безусловное исполнение решений соответствующих судебных органов, признавший тот или иной акт, противоречащим федеральному законодательству.

Именно при соблюдении указанных принципов можно говорить о поэтапном превращении законодательства того или иного субъекта Федерации, в настоящее время представляющего зачастую эклектичный набор правовых актов, в строгую правовую систему, органично вписывающуюся в единую правовую систему России.

Нельзя не согласиться с предложенным Г.В. Мальцевым определением правовой системы, в соответствии с которым она выступает как «внутренне расчлененное иерархически построенное единство правовых норм и правовых актов, на базе которых складываются правовые институты и учреждения, формируются правовые идеи и представления. В субъектах Российской Федерации закладываются основы правовых систем именно в таком широком понимании».

Заключение

Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод Совета Европы 1950 г. Вступила для Российской Федерации в 1998 г. после ее ратификации Государственной Думой. С этого момента в соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ ее положение стали частью правовой системы России и приобрели преимущественную силу перед нормами национального законодательства нашей страны.

Однако, судя по всему, пройдет еще достаточно большое количество времени, прежде чем мы сможем говорить о действительно полном и всестороннем осуществлении положений этого важнейшего международного правового документа в повседневной практической деятельности российских органов и организаций.

Причиной этого может стать ряд обстоятельств как объективного, так и субъективного характера. Однако, ключевое место среди них, на наш взгляд, будет занимать вопрос о характере и способах использования российскими судами и другими правоприменительными органами положений Конвенции на практике.

Практический опыт межгосударственного сотрудничества в области обеспечения прав и основных свобод человека убедительно доказывает, что в настоящее время полная замена внутригосударственного регулирования правового положения личности регулированием международно-правовым вряд ли достижима. Исчерпывающая и исключительная регламентация прав человека международным правом сегодня попросту невозможна из-за сохраняющихся различий в подходах государств к проблеме определения их сущности и содержания.

Кроме того, механизм функционирования международного права не может сам по себе обеспечить физическим лицам пользование их правами. До тех пор, пока существует государственность и институт гражданства, защита прав личности в том или ином объеме с неизбежностью будет порождать юридические отношения между государством и человеком.

С появлением каждой новой нормы международного права возникают два вида разнопорядковых правоотношений: с одной стороны, правоотношения между субъектами международного права относительно зафиксированных в ней прав и обязанностей и, с другой - между соответствующими органами государств по поводу осуществления вытекающих из такой нормы международно-правовых обязательств. Правоотношения первого рода регулируются непосредственно международным правом, второго - правом национальным. Международно-правовая норма выступает в данном случае, как правило, лишь в качестве юридического факта, вызывающего необходимость внутригосударственного правотворчества и установления внутригосударственных правоотношений.

Основываясь на вышеизложенном материале, полагаю, что данная тема имеет и вероятно будет иметь в дальнейшем, еще больший интерес для научных и практических работников в области юриспруденции.

Изучение данной темы показало, что среди научных работников, работающий над этой проблемой пока не существует единого мнения в подходах при характеристике элементов правовой системы.

Подготовка курсовой работы позволила в определенной степени пополнить личные знания о правовых системах современности, их принципиальных различиях.

Изучение имеющегося материала и личный жизненный опыт дают основание полагать о наличии значительных расхождений между теоретическими посылками ученых - правоведов и действительным положением дел в отечественном государственно-правовом регулировании.

Используемая литература

1. Конституция РФ.

2. Гаврилов В.В. Понятие национальной и международной правовых систем // Журнал российского права. 2004. №11.

3. Венгеров А.Б. Теория государства и права Часть 2 Теория права Том 1 М., Юристъ, 1996 г.

4. Дусаев Р.Н. Основные системы современности. Петрозаводск, 1996

5. Карташов В.Н. введение в общую теорию правовой системы. Ярославль, 1995 Ч1.

6. Комаров С.А. Общая теория государства и права Учебник Санкт-Петербург 2001 г.

7. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права (по изд. 1914 г.) М., 2004.

8. Лифщиц Р.З. Теория права М., 1994 г.

9. Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права. М.: Юрист, 2004

10. Общая теория государства и права / под. ред. д.ю.н., проф. В.В. Лазарева. М., Юристъ, 2001 г.

11. Проблемы общей теории права и государства/ Под общ. ред. Академика РАН, д.ю.н., проф. ВС. Нерсесянца. М., 2006.

12. Протасов В.Н. Теория права и государства. Проблемы теории права и государства: Вопросы и ответы. - М.: Новый Юрист, 1999.

13. Пугина О.А. Преемственность элементов российской правовой системы и проблемы конституционно - правового регулирования // Конституционное и муниципальное право. 2007. №11.

14. Саидов А.Х. Сравнительное правоведение. Общая часть. М.: Зерцало,

15. Синюков В.Н. Российская правовая система. Введение в общую теорию. Саратов, 1994.

16. Тихомиров Ю.А. Правовая сфера общества и правовая система // Журнал Российского права. 1998 №4-5.

Страницы: 1, 2, 3, 4