При выдаче доверенности представляемый первоначально осознает потребность в представлении своих интересов и совершении другим лицом от его имени действий, влекущих возникновение, изменение или прекращение у представляемого прав и обязанностей, определяет круг вопросов, которые должен будет решать представитель, т.е. определяет объем его полномочий и реализует свою волю на совершение основного юридического действия и волю по уполномочиванию представителя путем выдачи ему соответствующего документа. Таким образом, со стороны представляемого присутствуют все элементы сделки: имеется мотив, цель, воля на передачу своих субъективных прав представителю и волеизъявление - составление документа, содержащего полномочия представителя. Причем исходя из действующей презумпции содержание волеизъявления соответствует воле лица (в противном случае ставится вопрос о недействительности сделки), но именно с волеизъявлением связываются правовые последствия совершаемого действия.

Как известно, сделки могут быть одно- и двусторонними. Односторонней считается сделка, для совершения которой в соответствии с законом, иными правовыми актами или соглашением сторон необходимо и достаточно выражения воли одной стороны (ст. 154 ГК). Соответственно для определения доверенности как одно- или двусторонней сделки необходимо определить, обязательно ли на совершение этой сделки выражение воли второй стороны - представителя. И что в данном случае будет считаться "действием, направленным на изменение, прекращение или возникновение правоотношений", - составление доверенности или ее выдача (вручение заинтересованным лицам)? Иными словами, с какого момента волеизъявление представляемого можно считать законченным, а сделку - совершенной? На сегодняшний день норм, обязывающих представляемого получить согласие представителя на выдачу ему доверенности, ГК не содержит. Более того, ГК предусматривает лишь возможность прекращения правоотношений представительства, возникших в силу доверенности, к числу которых относится и отказ представителя (ст. 188 ГК). Отношения же представительства могут быть прекращены только в случае, если они уже возникли. Таким образом, исходя из норм ГК применительно к доверенности юридическое значение имеет совокупность воли и волеизъявления представляемого, а не представителя или третьих лиц (п. 1 ст. 185 ГК). Данное обстоятельство позволило многим авторам достаточно однозначно квалифицировать доверенность как одностороннюю сделку. Однако, к сожалению, в литературе не проанализирован вопрос о границах такого волеизъявления: с какого момента оно считается выраженным - с момента, когда прозвучало (или отражено на материальном носителе, т.е. воля отражена в конкретном документе) или когда стало известно заинтересованным лицам (в нашем случае представителю и третьим лицам) и осознано ими.

Комитет по управлению имуществом города Самары обратился в Арбитражный суд Самарской области с требованием о признании отказа в государственной регистрации права ввиду представления на государственную регистрацию доверенности, не удостоверенной нотариально, незаконным. 26.01.2005 суд отказал в удовлетворении указанного требования, в кассационной инстанции решение суда было оставлено без изменения.

Основанием отказа в государственной регистрации явился абзац 4 пункта 1 статьи 20 Закона о регистрации: документы, представленные на государственную регистрацию прав, по форме не соответствуют требованиям действующего законодательства, в частности, статье 16 Закона о регистрации. Согласно указанной норме права государственная регистрация прав проводится на основании заявления правообладателя, сторон договора или уполномоченного им (ими) на то лица при наличии у него нотариально удостоверенной доверенности, если иное не установлено федеральным законом. Позиция комитета по управлению имуществом города Самары заключалась в применении статьи 185 ГК РФ относительно выдачи доверенности от имени юридического лица за подписью его руководителя или иного лица, уполномоченного на это его учредительными документами, с приложением печати этой организации. Однако указанный довод был признан судом несостоятельным ввиду следующего.

Исходя из положений указанной нормы закона речь идет о форме доверенности. Согласно статье 158 ГК РФ формами совершения сделок признаются устная, простая письменная и нотариальная. В то же время в пункте 5 статьи 185 ГК РФ обозначены реквизиты доверенности. Согласно абзацу 3 пункта 1 статьи 160 ГК РФ скрепление печатью является лишь дополнительным требованием к форме сделки и не может подменять саму форму сделки.

Таким образом, суд установил, что государственная регистрация проводится при наличии у представителя органа государственной власти, органа местного самоуправления нотариально удостоверенной доверенности, и решение государственного регистратора об отказе в государственной регистрации прав при обращении лица с доверенностью, совершенной в простой письменной форме, принято в соответствии с законом.

В случае же представления документов на государственную регистрацию лицом, имеющим право действовать без доверенности от имени юридического лица, должны быть предъявлены учредительные документы юридического лица или копии учредительных документов (статья 16 Закона о регистрации).

В силу неисследованности данного вопроса остается дискуссионным и вопрос о том, что собственно является односторонней сделкой: выдача доверенности, включая и получение ее представителем, или оформление доверенности (составление документа). Хотя применительно к доверенности данный вопрос, на первый взгляд, существенного значения и не имеет (она может быть в любой момент отменена лицом, ее выдавшим, или представитель вправе отказаться от предоставленных ему полномочий), но может иметь значение для самих односторонних сделок, а также в случаях, когда, например, доверитель потерял дееспособность. Можно ли считать совершенной одностороннюю сделку в случае, если лицо оформило доверенность, т.е. изъявило свою волю в письменном документе, но в силу каких-то обстоятельств данный документ не был передан представителю, а лицо впоследствии либо утратило способность общения с миром ввиду заболевания, либо потеряло дееспособность (не в юридическом значении данного термина, при котором доверенность утрачивает свою силу) и представитель получил доверенность уже после указанных обстоятельств и не непосредственно от представляемого или не получил ее вовсе, а действовал без нее, на свой страх и риск, не зная о состоянии представляемого?

Как говорилось ранее, в теории существует презумпция соответствия содержания волеизъявления и воли лица. Сомнение в наличии указанного соответствия ставит под вопрос факт действительности сделки. Юридическое значение имеет именно воля лица, хотя остальные участники гражданских отношений имеют возможность воспринимать лишь его волеизъявление, и в силу данного обстоятельства основную оценку в рассматриваемой ситуации должна получить именно воля лица. Воля лица (представляемого) была направлена на совершение сделки и - в силу невозможности совершения ее самостоятельно - на наделение другого лица полномочиями. То есть в случае с доверенностью как односторонней сделкой воля представляемого на наделение представителя полномочиями не может являться самостоятельной, она опосредует волю на совершение основного юридического действия, на совершение которого и дается доверенность. Таким образом, составив доверенность и даже не передав ее представителю, представляемый засвидетельствовал свою волю на совершение основного юридического действия и на наделение представителя полномочиями. Подобные проявления воли Д.И. Мейер классифицировал как посредственное и непосредственное: в первом случае имеет место проявление воли посредством действия (причем, по его мнению, не имеет особого значения, какое это действие), во втором случае - свидетельствование о существовании воли.

Таким образом, независимо от буквального толкования ст. 185 ГК, приведенного ранее, следует констатировать, что в том случае, если будет установлено, что на момент составления доверенности представляемый был полностью дееспособен, а соответственно волеизъявление, содержащееся в доверенности, соответствовало его воле, оспорить факт совершения данной односторонней сделки по выдаче доверенности даже при ее неполучении представителем может быть крайне затруднительно. В том же случае, когда доверенность была получена представителем, но посредством другого лица (не непосредственно от представляемого), следует, видимо, говорить о случае донесения чужой воли до адресата, т.е. фактически о посланнике (нунции). Поскольку закон формальных ограничений по способам выдачи доверенности представителю не содержит (в данном случае нунций будет способом донесения воли), а на момент формирования воли и ее изъявления представляемый был полностью дееспособен, также оспорить факт совершения односторонней сделки по выдаче доверенности будет затруднительно.

Некоторым усложнением ситуации может быть случай, при котором представитель исходя из интересов представляемого действовал на свой страх и риск, не зная о том, что перед потерей дееспособности представляемым была оформлена соответствующая доверенность. Можно ли в данном случае говорить об одобрении представляемым действий представителя? Исходя из буквального толкования ст. 183 ГК - нет, поскольку одобрение может иметь место только в отношении совершенных действий, доверенность же в рассматриваемом случае была составлена до их совершения, и представитель действовал исходя из своей воли, а не реализуя волю представляемого. Из изложенного выше также следует, что фактически (до потери дееспособности) представляемый успел совершить одностороннюю сделку. Но так ли это?

Представляется, что для разрешения всех вышеописанных ситуаций абсолютно недостаточно анализа только действий представляемого и характера совершенного им волеизъявления. Очевидно, в данном случае принципиальное значение должна иметь воля представляемого на совершение основного юридического действия (на совершение которого и была составлена доверенность). О наличии данной "основной" воли должны быть оповещены третьи лица (косвенные участники отношений представительства). Так, нормой, закрепленной во втором предложении п. 1 ст. 185 ГК, установлено, что письменное уполномочие может быть представлено не самому представителю, а непосредственно третьим лицам, потенциальным контрагентам, для которых важна именно воля представляемого на совершение основного юридического действия. Аналогичным образом в судебной практике решается вопрос и для некоторых иных односторонних сделок, например зачета: в п. 4 "Обзора практики разрешения споров, связанных с прекращением обязательств зачетом встречных однородных требований" определено, что для прекращения обязательства зачетом заявление о зачете должно быть получено соответствующей стороной. Возможно, односторонние сделки не столь "односторонни", как это кажется на первый взгляд, скорее, на второй стороне находится неопределенный круг лиц, который должен быть оповещен о совершенном юридическом действии, имеющем юридические последствия. Соответственно представитель может и не обладать знанием, что имеется оформленное, но не врученное ему письменное полномочие, но подтверждение полномочий представителя должно быть получено третьими лицами. Только в этом случае волеизъявление представляемого может считаться завершенным, а односторонняя сделка по выдаче доверенности - совершенной. Если же воля представляемого не достигла ведения третьих лиц, то действия представляемого фактически не закончены и не могут быть столь же юридически значимы, сколь доверенность, непосредственно врученная представителю или третьим лицам.

Таким образом, доверенность как односторонняя сделка представляет собой сложный юридический состав, включающий в себя: волю представляемого (на совершение основного юридического действия и на отчуждение своих субъективных прав представителю), уполномочие, т.е. письменное оформление полномочий и вручение их третьим лицам или представителю.

Однако будет ли действительной так называемая бланковая доверенность, т.е. документ, в котором не указаны полномочия представителя, а лишь поименован представляемый и имеется его подпись? Если исходить из структуры такой односторонней сделки, как доверенность, то можно констатировать, что юридическое значение для потенциальных контрагентов представителя будет иметь воля представляемого на совершение "основного" юридического действия и ее изъявление, которые фактически в бланковой доверенности отсутствуют. При этом в ГК содержится императивное указание о форме такого волеизъявления: доверенностью признается лишь письменное уполномочие.

Итак, волеизъявление доверителя, выразившееся в составлении письменного документа, содержащего указание на объем полномочий поверенного, порождает возникновение у сторон взаимных прав и обязанностей, т.е. правоотношение представительства. Элементами любого правоотношения являются объект, субъекты и содержание. Применительно к правоотношению представительства, возникшему в силу доверенности, субъектами будут являться представитель и представляемый, а объектом - конкретные юридические действия, право на совершение которых передается представителю. Применительно к содержанию понятия следует учитывать, что традиционно содержанием правоотношения выступают взаимные права и обязанности сторон. Однако односторонняя сделка порождает обязанности лишь для лица, ее совершившего, а для других лиц, например представителя, такие обязанности могут возникнуть только на основании закона или по соглашению сторон (ст. 155 ГК). Соответственно у представляемого в данном правоотношении будут права (вытекающие из закона, например право отменить доверенность) и обязанности, вытекающие из доверенности, а у представителя - права, вытекающие из доверенности и закона (например, отказаться от полномочий), и обязанности, основанные на законе. Применительно к обязанностям представляемого следует также отметить, что основная его обязанность по признанию сделок, заключенных представителем в силу предоставленного ему полномочия, непосредственно в главе 10 ГК не закреплена (не сформулирована как обязанность), - это лишь косвенно вытекает из норм п. 1 ст. 182 и п. 1 ст. 185 ГК. Применительно к обязанностям представителя можно сделать вывод, что такие обязанности могут у него возникнуть только на основании закона, поскольку никаких дополнительных условий в самой доверенности (как сделке) быть не может (она односторонняя), а в уполномочии содержится лишь указание на объем полномочий (субъективных прав), предоставленных представителю. Можно было бы предположить, что данные обязанности сторонами могут быть оговорены устно, но это фактически противоречило бы п. 1 ст. 185 ГК, поскольку доверенность является письменным уполномочием, т.е. соблюдение письменной формы сделки обязательно.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9