По российскому законодательству контроль телефонных и иных переговоров представляет собой меру ограниченного применения. Прослушивание допустимо только по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях (ч. 1 ст. 186 УПК РФ). Принимая во внимание весьма существенное ограничение прав граждан при прослушивании и отсутствие у них возможности защитить эти права, закон следует дополнить положением о том, что данная мера может быть применена только при невозможности получить интересующие следствие сведения иными способами.

Части 1, 2 ст. 186 УПК РФ определяют, чьи переговоры и на каком основании могут быть записаны и прослушаны. Названных в законе субъектов можно разделить на две группы - в зависимости от их процессуального положения и целей, которые ставят при этом органы уголовного преследования:

а) обвиняемый, подозреваемый, иные лица - при наличии достаточных оснований полагать, что их телефонные и иные переговоры могут содержать сведения, имеющие значение для уголовного дела;

б) потерпевший, свидетель, их близкие родственники, родственники, близкие лица - при наличии угрозы совершения против них преступных действий.

В первом случае целью контроля и записи переговоров является получение доказательственной информации по делу; во втором - защита перечисленных лиц от преступных посягательств. Различные цели определяют различные формальные основания контроля переговоров. В первом случае следователю необходимо получить решение суда, во втором - заявление указанных лиц либо - при отсутствии такого заявления - решение суда.

Применительно к субъектам первой группы представляется необходимым конкретизировать понятие "сведения, имеющие значение для уголовного дела". В противном случае прослушивание может стать инструментом для сбора любой информации, характеризующей личность обвиняемого (подозреваемого), что недопустимо. Думается, что фактическими основаниями контроля переговоров названной категории лиц могут быть: получение доказательственной информации о преступлении, его участниках, местах сокрытия орудий и объектов преступной деятельности; розыск скрывшегося обвиняемого (подозреваемого) М.С. Дунаева, «Проблемы защиты частной жизни граждан при осуществлении контроля и записи переговоров». "Адвокатская практика", 2003, N 3 с. 34

.

Таким образом, следует признать, что современное российское уголовно-процессуальное законодательство в части прослушивания телефонных и иных переговоров в целом отвечает мировым стандартам.

Проблема обеспечения общественной безопасности и правового (законного) ограничения прав и свобод человека в современных условиях приобретает особую остроту и требует самого пристального внимания. Вряд ли можно поставить под сомнение актуальность этой проблемы для российского общества, и события последних лет демонстрируют новые тенденции в расстановке приоритетов: на первое место по общегосударственной важности выходят вопросы обеспечения общественной безопасности, неизбежно связанные с определенным ограничением прав и свобод человека и гражданина. Отметим, что исследование вопросов соотношения безопасности общества и соблюдения прав человека затрагивает в первую очередь рассмотрение личных прав человека (гражданина). В данном контексте не разграничиваются права гражданина и человека, поскольку каждый гражданин прежде всего человек Н.С. Волкова, «Общественная безопасность и законодательство о правах человека», "Журнал российского права", 2005, N 2 с. 41

.

Также требует рассмотрения на свободное перемещение по территории Российской Федерации, установленное в ч. 1 ст. 27 Конституции.

В ст. 87 установлено, что случае агрессии против Российской Федерации или непосредственной угрозы агрессии Президент Российской Федерации вводит на территории Российской Федерации или в отдельных ее местностях военное положение с незамедлительным сообщением об этом Совету Федерации и Государственной Думе, режим военного положения определяется федеральным конституционным законом Федеральный конституционный закон «О военном положении» от 30.01.2002 N 1-ФКЗ // "Собрание законодательства РФ", 04.02.2002, N 5, ст. 375.

Исходя из смысла данной нормы Конституции иных оснований для введения Президентом Российской Федерации на территории России или в отдельных ее местностях военного положения, кроме агрессии против Российской Федерации или непосредственной ее угрозы, федеральным законодательством предусмотрено быть не может. Изложенные условия введения военного положения имеют исчерпывающий характер и расширительному толкованию не подлежат. Что касается чрезвычайного положения, то, как следует из ст. 56 и 88 Конституции, оно может вводиться Президентом при наличии обстоятельств и в порядке, установленном федеральным конституционным законом. Такие обстоятельства могут составлять довольно широкий перечень (например, попытки насильственного изменения конституционного строя, межнациональные конфликты, стихийные бедствия, эпидемии и другие ситуации, угрожающие жизни и безопасности граждан или нормальной деятельности государственных институтов, и другие условия), определяемый соответствующим федеральным конституционным законом Федеральный конституционный закон «О чрезвычайном положении» от 30.05.2001 N 3-ФКЗ // "Собрание законодательства РФ", 04.06.2001, N 23, ст. 2277

.

Таким образом, с принятием Конституции основания введения военного и чрезвычайного положения впервые были строго разграничены, чему, впрочем, на первых порах не уделялось особого внимания в научной и учебной литературе по конституционному праву С.В. Пчелинцев «Проблемы реализаций положений Конституции РФ об особых правовых режимах в федеральном законодательстве», "Журнал российского права", 2003, N 11

.

Вместе с тем специальные конституционные законы, которые должны были четко конкретизировать причины введения военного и чрезвычайного положений и их режимы, несмотря на очевидную необходимость их оперативной разработки и рассмотрения, не принимались в течение довольно длительного времени. В этой связи совершенно обоснованно мнение Б.А. Страшуна о том, что промедление с принятием федеральных конституционных законов (включая и названные) отрицательно сказывается в целом на демократическом развитии нашего государства Страшун Б.А. Федеральное конституционное право России. М.: Норма, 1996. с. 6-8.

С учетом изложенного был сделан вывод о том, что законом могут предусматриваться ограничения отдельных прав граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства на время военного положения, но только в соответствии с вышерассмотренными требованиями норм международного права. Непременное соблюдение этого требования является предпосылкой обеспечения безопасности личности в условиях военного положения.

В заключение главы можно сделать вывод о том, что в настоящее время в России отсутствует такое состояние права, которое позволило бы причислить нашу страну к разряду подлинно правовых государств. Необходимо не только неукоснительно соблюдать права и свободы граждан, но и уделять внимание законодательству, соблюдению основных принципов указанных Конституцией.

Российская Конституция -- это документ своего времени. Она рассчитана, по меньшей мере, на переходный период развития России, о продолжи-тельности которого еще идут жаркие споры. Одна из важнейших исходных задач при разработке проекта Конституции состояла как раз в том, чтобы создать механизмы, обеспечивающие устойчивость государственного экономического, общественного строя именно с учетом особенностей переходного периода.

Другая не менее характерная черта проявляется в провозглашении принципов, которые еще предстоит внедрить в жизнь. Вряд ли можно сегодня сказать, что Конституция 1993 г. действует в полную силу, поскольку ее реализация сталкивается с массой трудностей, порождаемых экономическими, со-циальными, политическими и другими факторами. На конституцион-ном развитии, несомненно, сказывается нерешенность многих главных задач, стоящих перед страной, отсутствие должной стабильности.

Среди основных проблем возникающих в процессе реализации гражданами своих прав, можно выделить следующее:

1. Пренебрежительное отношение самих же людей к своим правам и свободам, непринятие их значимости в их жизни;

2. Стремление обладать правами и не нести никаких обязанностей по отношению к обществу и государству;

3. Отсутствие ответственности, способной предостеречь правонарушителей от нарушения закона в части, касающейся прав и свобод;

4. Нарушения закона со стороны органов государственной власти и должностных лиц, влекущих за собой повышение риска правонарушений со стороны граждан.

Если в целом проанализировать основные тенденции развития Конституции и связанных с нею общественных отношений в части личных прав и свобод человека и гражданина, то можно выделить следующие направления, которые будут являться путями решения указанных выше проблем:

1. Пересмотр существовавшего в СССР подхода к понимаю

правового статуса личности, отказ от классового подхода и ущемления личности ради интересов государства;

2. Повышение уровня правосознания отдельно взятого человека и

всего общества в целом. Невозможно построить правовое государство без четкого соблюдения законов и пренебрежительном отношении к ним со стороны граждан;

3. Отказ от декларирования конституционных принципов и

последовательный переход к претворению их на практике;

4. Дополнение нормативно-правовых актов новыми нормами и

отраслями, которые смогут способствовать наиболее полной реализации гражданами своих прав;

5. Контроль и применение ответственности за нарушение

конституционных норм, регулирующих личные права и свободы, ужесточение наказания за неисполнение указанных норм права.

В одной работе невозможно отразить всё, что было пересмотрено в связи с проведением реформ 90-ч годов. Соблюдение прав и свобод человека, их реализация, а значит и построение правового государства возможны лишь когда всё, что закреплено на бумаге, будет реализовано на практике.

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 г. // "Российская газета", N 237, 25.12.1993.

2. Федеральный конституционный закон «О военном положении» от 30.01.2002 N 1-ФКЗ // "Собрание законодательства РФ", 04.02.2002, N 5, ст. 375

3. Федеральный конституционный закон «О чрезвычайном положении» от 30.05.2001 N 3-ФКЗ // "Собрание законодательства РФ", 04.06.2001, N 23, ст. 2277

4. ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях" от 26.09.1997 N 125-ФЗ // Собрание законодательства РФ", 29.09.1997, N 39, ст. 4465

5. Закон РФ «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» от 25.06.1993 N 5242-1 // "Российская газета", N 152, 10.08.1993

6. Закона РФ «О средствах массовой информации» от 27 декабря 1991 г. // "Российская газета", N 32, 08.02.1992

Статьи журналов:

1. Н.С. Волкова, «Общественная безопасность и законодательство о правах человека», "Журнал российского права", 2005, N 2 с. 41

2. М.С. Дунаева, «Проблемы защиты частной жизни граждан при осуществлении контроля и записи переговоров». "Адвокатская практика", 2003, N 3 с. 34

3. Б.Н. Кадников «К вопросу о понятии частной жизни человека». Международное публичное и частное право», 2007 № 1 с. 47

4. С.В. Пчелинцев «Проблемы реализаций положений Конституции РФ об особых правовых режимах в федеральном законодательстве», "Журнал российского права", 2003, N 11

Учебники и учебные пособия:

1. Авакьян С.А. Библиография по конституционному и муниципальному праву. М.: Юристъ, 2002 г. - 343 с.

2. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. - М.:Норма, 2006 г. - 784 с.

3. Е.И. Козлова, О.Е. Кутафин. Конституционное право Российской Федерации: Учбеник. М.: Юристъ, 2002 г. 445 с.

4. А.Н. Кокотов, М.И. Кукушкин. Конституционное право России: Учебник. М.: Юристъ, 2003, с. 134.

5. Страшун Б.А. Федеральное конституционное право России. М.: Норма, 1996. 388 с.

6. Чиркин В.Е.. Конституционное право России: учебник, 2-е издание, перераб. И доп. М.: Юристъ, 2003 г. с. 192.

7. Основы государства и права. Уч. пособие под ред. О.Е. Кутафина. М.: 2001 г. с. 85-88.

8. Постатейный комментарий к Конституции Российской Федерации (под ред. Окунькова Л.А.) - М.: Издательство БЕК, 2002 г. - с.37.

Страницы: 1, 2, 3