Должностное лицо, осуществившее фактическое задержание лица по подозрению в совершении преступления, обязано возможно скорее доставить задержанного подозреваемого в совершении преступления в орган дознания или к следователю п. 1 ст. 92 УПК РФ, чтобы решить вопрос о возбуждении уголовного дела в отношении фактически задержанного и обеспечить ему право на защиту. В случае возбуждения уголовного преследования время задержания будет истекать с момента фактического задержания данного лица. Срок задержания в порядке ст. 91 - 92 УПК РФ совпадает по времени с фактическим кратковременным лишением лица свободы, нарушением его личной неприкосновенности. Согласно ч. 3 ст. 128 УПК РФ при задержании срок исчисляется с момента фактического задержания.

Статья 48 Конституции РФ гарантирует каждому право на получение квалифицированной юридической помощи. При этом особо оговаривается, что «каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения».

Данные конституционные положения имеют универсальное значение и распространяются на все случаи, в которых человек нуждается в правовой помощи, независимо от его юридического статуса или сферы судопроизводства.

Так, по смыслу ст. 146 УПК РФ в стадии возбуждения уголовного дела могут проводиться такие следственные действия, как осмотр места происшествия, освидетельствование, экспертиза. Лицо, подозреваемое в совершении преступления, нередко подвергается фактическому задержанию именно в этой стадии уголовно-процессуальной деятельности. Сам гражданин в таких случаях не в состоянии без профессиональной помощи юриста (адвоката) уяснить правовые нюансы своего положения и избрать оптимальную линию поведения. Поэтому уголовно-процессуальный закон должен содержать нормы, обеспечивающие в данной стадии судопроизводства конституционное право личности на получение квалифицированной юридической помощи.

Порядок производства в стадии возбуждения уголовного дела регулируется ст.ст. 140-149 УПК РФ. Изучение указанных норм показывает, что в них вообще не говорится об участии защитника или адвоката. В другой же стадии досудебного производства - предварительном расследовании, указание на адвоката-защитника или адвоката-представителя содержится во многих случаях. Это: участие адвоката при обыске ст. 182 УПК РФ, при допросе свидетеля ст. 189 УПК РФ, очной ставке ст. 192 УПК РФ, при производстве экспертизы ст. 198, 206 УПК РФ, при окончании предварительного следствия с обвинительным заключением Ст.ст. 215-219 УПК РФ и др.

Выходит, что, по мнению законодателя, в стадии предварительного расследования есть необходимость в реализации положений ст. 48 Конституции РФ, тогда как в стадии возбуждения уголовного дела такой необходимости нет. Объяснение здесь может быть следующее - законодатель считает, что ограничения прав и свобод человека, требующие помощи адвоката, имеют место только со стадии предварительного расследования. Другими словами, поскольку в стадии возбуждения уголовного дела меры процессуального принуждения не применяются, то и отсутствуют основания для возникновения у лица права на квалифицированную юридическую помощь, так как профессионально защищаться не от чего. Белоусов В. О защите прав подозреваемого на стадии возбуждения уголовного дела // Уголовное право, 2007. N 2. С.77-81

Для того, чтобы выяснить, такова ли действительная позиция авторов УПК РФ необходимо обратиться к общим нормам Кодекса, регламентирующим участие адвоката в досудебном производстве, поскольку в них могут содержаться нормы, дозволяющие лицу обращаться за адвокатской помощью в стадии возбуждения уголовного дела.

Среди принципов уголовного процесса, закрепленных в главе второй УПК РФ, право каждого на получение квалифицированной юридической помощи в качестве самостоятельного принципа отсутствует. Данное конституционное положение нашло свое отражение на уровне принципа уголовного судопроизводства в ст. 16 УПК РФ как «обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту», что представляет собой неполную, частичную реализацию статьи 48 Конституции РФ, поскольку касается права только одного субъекта - уголовно-преследуемого лица, имеющего процессуальный статус подозреваемого или обвиняемого.

Известно, что обвиняемый появляется лишь в стадии предварительного расследования. Поэтому проблема права на защиту в стадии возбуждения уголовного дела сводится к вопросу - является ли подозреваемый участником данной стадии процесса и, соответственно, можно ли утверждать, что подозреваемый на данном этапе уголовно-процессуальной деятельности обеспечен правом на защитника?

Ответ на этот вопрос кроется в нормативном определении того, кто есть подозреваемый в нашем уголовном судопроизводстве.

После принятия Конституции РФ 1993 г. с ее нормой о праве задержанного на адвоката с момента задержания, сложившееся положение с двойственным статусом задержанного было подвергнуто критике и переосмыслению.

Конституционный Суд РФ в постановлении от 27.06.2000 г. по жалобе гражданина Маслова признал неконституционной практику допуска адвоката-защитника к подозреваемому лишь после составления протокола задержания. Конституционный Суд РФ указал, что «конституционное право пользоваться помощью адвоката (защитника) возникает у конкретного лица с того момента, когда ограничение его прав становится реальным». Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. N 11-П "По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И.Маслова" // ИПС Гарант, 2009

Это решение состоялось незадолго до принятия нового УПК РФ, авторы которого не могли не отразить в его нормах выводы и указания Конституционного Суда РФ. Белоусов В. О защите прав подозреваемого на стадии возбуждения уголовного дела // Уголовное право, 2007. N 2. С.77-81.

В «словаре» УПК РФ появилось понятие «момент фактического задержания», определяемое как «момент производимого в порядке, установленном настоящим Кодексом, фактического лишения свободы передвижения лица, подозреваемого в совершении преступления» п. 15 ст. 5 УПК РФ.

Как видно, законодатель признает лицо фактически задержанным не тогда, когда реально ограничивается его свобода, безотносительно к тому, совершается это в рамках уголовно-процессуальной деятельности или нет, а лишь при наличии двух условий: лишение свободы должно происходить в сфере уголовно-процессуальной деятельности и производиться в порядке, установленном УПК РФ. Чупилкин Ю. Гарантии прав лица , задержанного до возбуждения уголовного дела // Законность, 2008, N 12. С. 44-46.

Обратимся к порядку задержания, предусмотренному ст.ст. 91, 92 УПК РФ. Право на задержание, согласно ч. 1 ст. 91 УПК РФ, предоставлено органу дознания и следователю. Они, не позднее трех часов после доставления к ним подозреваемого, обязаны составить протокол задержания. ч. 1 ст. 92 УПК РФ

Суть не в том, кем и в какой стадии составляется протокол задержания, а в том, как рассчитывается 48-часовой срок содержания подозреваемого под стражей. Ведь для задержанного человека важны не юридические тонкости нашего законодательства, а время, в течение которого он лишается свободы.

В конституционном смысле срок задержания исчисляется с того часа, когда заподозренное лицо было реально ограничено в свободе передвижения, то есть с его поимки, захвата «на улице». По смыслу же ст. 92 УПК РФ, предусмотренный законом 48-часовой срок задержания считается с момента доставления заподозренного лица следователю, дознавателю. До этого лицо может находиться в состоянии фактически задержанного не один час, однако на попытки подозреваемого и его адвоката указать в протоколе задержания время фактического ограничения свободы, следователь неизменно отвечает: «в моем распоряжении 48 часов с момента передачи мне подозреваемого, а где и сколько времени он был до этого - не моя проблема». Белоусов В. О защите прав подозреваемого на стадии возбуждения уголовного дела // Уголовное право, 2007. N 2. С.77-81

Таким образом, задержанное лицо признается подозреваемым только в стадии предварительного расследования с момента составления протокола. До того, пока не будет принято решение о возбуждении уголовного дела, протокол задержания не составляется, то есть подозреваемый, как участник уголовного процесса, наделенный правомочиями ст. 46 УПК РФ, в стадии возбуждения уголовного дела не появляется. Остается старая проблема защиты подозреваемого с момента фактического задержания. В некоторых случаях адвокатам удается войти в защиту заподозренного лица с момента реального ограничения его свободы, но до формального признания подозреваемым. При этом используется прямое действие ст. 48 Конституции РФ, решение Конституционного Суда РФ по жалобе гражданина Маслова, а также положения п. 5 ст. 49 УПК РФ о допуске защитника в дело «с момента начала осуществления иных мер процессуального принуждения или иных процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, подозреваемого в совершении преступления». Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. N 11-П "По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И.Маслова" // ИПС Гарант, 2009 Однако это исключение из правила. Чаще всего фактически подозреваемый до составления протокола о задержании остается без защитника, так как должностные лица органов уголовного преследования, ссылаясь на отсутствие в УПК РФ норм, предусматривающих участие защитника в стадии возбуждения уголовного дела, всеми правдами и неправдами не допускают адвоката к задержанному.

Следовательно, конституционное право лица, подозреваемого в совершении преступления, на адвоката-защитника в стадии возбуждения уголовного дела в новом УПК РФ не обеспечено.

Поэтому, подводя итог, можно утверждать, что на сегодня положения ст. 48 Конституции РФ в стадии возбуждения уголовного дела вообще не реализованы. В плане участия адвоката данный отрезок уголовно-процессуальной деятельности представляет собой «белое пятно». Это существенно ограничивает конституционные права и интересы лиц, вовлеченных в первую ступень уголовного судопроизводства, и, следовательно, требует безотлагательного решения.

Укажем еще на нормы, согласно которым в течение 12 часов с момента задержания подозреваемого (очевидно, что фактического задержания) об этом обязательно должен быть уведомлен прокурор ч. 2 ст. 91 УПК РФ и кто-либо из близких родственников задержанного ч. 1 ст. 96 УПК РФ. Прокурор вправе как немедленно освободить задержанного, так и оставить задержанного под стражей до истечения 48-часового срока. ч. 2 ст. 94 УПК РФ

Имея в виду все вышеприведенные доводы, вряд ли правомерно утверждать, что фактическое задержание может иметь место, в том числе и за совершение дисциплинарного проступка, с целью составления протокола об административном правонарушении, с целью выяснения личности и т.п. Между тем на практике (приходится это признать) фактическое задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, зачастую происходит под предлогом совершения им административно-правового нарушения. Надо думать, что правоприменители идут по этому пути не из-за того, наверное, что им нравится нарушать закон, а потому, что действующее законодательство неудобно.

Чтобы утвердиться в нашей позиции и перейти к дальнейшим рассуждениям, вспомним некоторые положения Постановления Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. N 11-П. Конституционный Суд РФ в этом своем решении в числе прочего пришел к следующим выводам:

1) объявление протокола задержания не означает превращение "фактического задержания" в уголовно-процессуальное; права подозреваемого приобретаются лицом по факту применения к нему мер принуждения, реально ограничивающих его права и свободы;

2) фактическое задержание, принудительное доставление и последующее удержание в месте производства следственных действий, содержание в изоляции без каких-либо контактов охватываются уголовно-процессуальным задержанием;

3) термины "задержанный", "подозреваемый" должны толковаться в конституционно-правовом, а не в придаваемом ему УПК более узком смысле, когда речь идет об обеспечении прав и законных интересов лица, чьи права и свободы могут быть существенно затронуты действиями и мерами, связанными с уголовным преследованием;

4) орган (должностное лицо), ведущий уголовный процесс, обязан предоставить защитника подозреваемому (по его требованию) во всех случаях, когда его права и свободы существенно затронуты действиями и мерами, связанными с уголовным преследованием. Требование лица, к которому применяются меры процессуального принуждения, о допуске защитника является обязательным для следователя. Проведение в отсутствие защитника следственных действий с участием этого лица следует считать нарушением его права на защиту и с вытекающими отсюда последствиями, предусмотренными ст. 50 Конституции и ч. 3 ст. 69 УПК. Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. N 11-П "По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И.Маслова" // ИПС Гарант, 2009

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9