В первой половине XX в. в западной юриспруденции сформировалось и такое самостоятельное направление развития социологии права,-как институционализм. Его представителями являются такие известные юристы, как М. Ориу, Л. Дюги, Ж. Гурвич, П. А. Сорокин и др. Согласно их юридико-социологической трактовке, право -- это не только особый социальный институт, но и определенная организующая идея для формирования и функционирования других социальных институтов. Так, согласно концепции "социального права" (или "социабельного права") Ж. Гурвича, право выступает как фактор интеграции и институционализации в общественных отношениях. В качестве конституирующего начала любой общественной группы или института трактовал право П. А. Сорокин2. С этих юридико-социологических позиций он характеризовал все социальные образования (семью, государство, церковь, партию, профсоюзы, школу, университет, организованную группу преступников и т.д.) как социально-практическую форму объективации и олицетворения правовых норм и убеждений всех или решающего большинства членов соответствующего социального образования.

Значительный вклад в развитие современной социологии права внесли исследования профессоров юридического факультета Парижского университета Ж. Карбонье, Р. Пэнто и М. Гравитца, венгерского юриста К. Кульчара, польского ученого А. Подгурецкого, а также труды мно гих других ученых-юристов. Заметное распространение в современной западной юриспруденции получила юридико-социологическая концепция немецкого профессора общей социологии и социологии права в университете Билефельа (Германия) Н. Лумана, который рассматривает общество как коммуникативную систему и в этом контексте' трактует право как универсальное средство социальной коммуникации.

В России, как и на Западе, социологические исследования правовых явлений с самого начала осуществлялись преимущественно силами юристов в рамках юридической науки и были направлены на приращение научного знания о праве3. Большую роль в становлении социологического подхода к праву сыграли такие известные дореволюционные российские юристы, как С. А. Муромцев (трактовка права как юридически защищенного порядка общественных отношений), М. М. Ковалевский (соединение историко-сравнительного подхода к изучению права и государства с методологией эмпирических социологических исследований, трактовка права как выражения потребности общества в социальной солидарности), Н. М. Коркунов (право как разграничение интересов), Л. И. Петражицкий (концепция интуитивного права как продукта человеческой психики, обусловленного социокультурной средой), первых российских криминологов (И. Я. Фойницкий, Е. Н. Тарновский, С. К. Гогель, М. Н. Гернет и др.).

Общая же социология, активно развивавшаяся в Западной Европе, в условиях российского самодержавия долгое время не получала права на самостоятельное институциональное существование. При большом разнообразии и глубине исследований, осуществлявшихся учеными-энтузиастами, в российских университетах отсутствовали кафедры, специализировавшиеся на изучении и преподавании социологии. Первая кафедра социологии была создана лишь в 1908 г. в частном Психоневрологическом институте (кафедры социологии в государственных университетах были созданы уже после 1917 г., но и они просуществовали всего несколько лет). Такое отношение к социологии со стороны официальных кругов в значительной мере определялось ее тесной связью с либеральными течениями общественной мысли в России. Однако идеи и методы социологии нашли применение и развитие в рамках таких традиционных научных дисциплин, как юриспруденция, история, политэкономия и т.д.

В юриспруденции социологический подход стал мощным подспорьем для либерального направления правовой мысли в его борьбе против господствовавшего в России во второй половине XIX в. формально-догматического подхода, для которого было характерно апологетическое отношение к самодержавию. Делая акцент на социальных аспектах жизни права, социологические исследования правовых явлений не могли не иметь критической направленности против существовавшего общественно-политического строя. Показательно, что все ведущие представители социологического подхода в юридической науке того времени были видными деятелями либерального движения. Достаточно сказать, что С. А. Муромцев был председателем первой Государственной думы, депутатами Думы были М. М. Ковалевский, Л. И. Петражицкий и другие либеральные юристы. Борьба правовых идей в тот период имела ярко выраженную политическую окраску, и социологический подход к праву, ставший орудием в этой борьбе, сыграл значительную прогрессивную роль в российской юриспруденции и в общественно-политической жизни в Целом.

Утвердившееся же позднее марксистское правоведение изначально провозглашало социологический характер своей доктрины в духе положений истмата. Марксистская теория права, как отмечал ее видный представитель И. Разумовский, в своей основе была не чем иным, как "социологической и социалистической критикой буржуазной общей теории права"1. Социологизм марксистского правоведения был обусловлен историко-материалистическими основами учения К. Маркса и Ф. Энгельса об обществе, праве и государстве. Исследования советских теоретиков права 20-х годов, осуществлявшиеся в рамках историко-материалистической парадигмы, сформировали в рамках тогдашней советской юридической науки так называемое социологическое направление, являвшееся самым крупным в советской теории права того периода2.

В первые годы советской власти и вплоть до середины 30-х годов традиции юридико-социологического подхода, сложившиеся в российском правоведении до 1917 г., оказывали заметное влияние на становление и развитие советской юридической науки. Исследования права как порядка общественных отношений (П. И. Стучка), права как надстроечной формы материально-экономических отношений (Е. Б. Пашуканис, И. Разумовский), права как классового правосознания (М. А. Рейснер) в значительной мере основывались на достижениях предшествующей отечественной и зарубежной правовой мысли. Активно развивались в это время в рамках юридической науки и эмпирические социологические исследования в области уголовного права и криминологии, при изучении семейных, национальных, земельных отношений и т.д.

И даже в последующий период гонений на социологию в условиях сталинизма и господства в советской юридической науке легистско-позитивистских представлений о праве в духе А. Я. Вышинского в теории права сохранилась внешняя атрибутика истматовского социологизма. С одной стороны, право определяли как совокупность властно-волевых, принудительных установлений, а с другой, -- отдавая словесную дань историческому материализму, говорили о социальной обусловленности права материальными, экономическими отношениями.

Со второй половины 50-х годов, когда начали возрождаться прерванные на несколько десятилетий социологические исследования, опыт, накопленный российской юриспруденцией в прежние годы, вновь оказался востребованным. И в целом развитие социологического подхода к изучению права вполне естественно пошло по уже проложенному руслу, формируя специфическое направление исследований в рамках юриспруденции. Эти исследования осуществлялись как на теоретическом уровне (в результате чего сложилось социологическое направление в рамках общей теории права), так и на уровне эмпирических исследований, проводившихся в отраслевом правоведении (в уголовном праве и криминологии, трудовом праве, в административном праве и т.д.).

Однако юридико-социологические исследования, будучи вынужденными приспосабливаться к жесткому социалистическому варианту легистского позитивизма, имели в советском правоведении весьма ограниченную сферу приложения. Поскольку право отождествлялось с законодательством, соответствующие юридико-социологические исследования были направлены главным образом на изучение действия уже принятого законодательства и социального контекста его реализации (включая проблемы эффективности законодательства и правоприменительной Деятельности, правосознания, социального, юридического и психологического механизмов действия законодательства и т.п.). Исходя из свойственной позитивизму инстру-менталистской трактовки права (закона) как средства достижения экономических, политических, идеологических и иных внеправовых (и неправовых) целей социалистического строительства, социология права была ориентирована главным образом на поиск более эффективных способов реализации этих заданных сверху целей.

Пик интереса к данной проблематике пришелся на 70-- 80-е годы. Это в значительной мере было обусловлено тем обстоятельством, что в условиях ослабления тоталитарного прессинга приказное законодательство уже не обеспечивало эффективного функционирования общественных отношений и в обществе усиливались процессы стагнации, которые впоследствии были охарактеризованы как застойные явления. Показательно, что исследования эффективности действия законодательства получили в эти годы достаточно серьезное институциональное оформление: в структуре ВНИИ советского законодательства при Министерстве юстиции СССР (в настоящее время Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации) была создана и функционировала до конца 80-х годов лаборатория по изучению эффективности действия законодательства, силами которой по заданиям Министерства юстиции СССР проводились эмпирические юридико-социологические исследования эффективности конкретных правовых норм. Аналогичная исследовательская работа осуществлялась и в рамках других научных учреждений страны, о чем свидетельствует обширная литература, посвященная как теоретическим аспектам темы, так и анализу эмпирических исследований эффективности законодательства и правоприменительной деятельности.

В этот период границы социологического подхода к изучению правовых явлений уже заметно расширились, включив в себя исследования проблематики правосознания, престижа права, правовой активности личности, общественного мнения о праве, социального механизма действия права и социальных функций права (интегративной, правовой социализации и социального контроля), социально-правового эксперимента и т.д. Но все эти направления исследовательской деятельности по-прежнему были связаны главным образом со сферой реализации законодательства. Они почти не затрагивали проблемы правотворчества, природы права как специфического общественного явления и его места в системе соционормативной регуляции, социальной обусловленности законодательства, его социальной признанности (легитимности), роли закона как средства согласования социальных интересов и т.д. В условиях административно-командной системы изучение названного круга проблем неизбежно оказывалось вне узких рамок официально дозволенного.

Правда, в годы, предшествовавшие периоду перестройки, и в теории права, и в отраслевом правоведении наметился устойчивый интерес к проблемам, связанным с зарождением и функционированием тех фактических социальных норм, которые стихийно складывались в обществе (и прежде всего в сфере так называемой теневой экономики) в обход закона или в восполнение пробелов в действующем законодательстве. Наибольшее внимание этой проблематике было уделено в работах советских криминологов. Однако попытки ответить на принципиальный с позиций социологии права вопрос о том, каким именно фактическим социальным нормам законодатель должен придать форму закона, а какие из них носят антиправовой характер, показывали, что исследователи не имели адекватных критериев для выявления правового начала в общественной жизни. Вместе с тем интерес ученых к данной проблематике способствовал расширению и углублению социологического подхода к праву, выведению его за рамки изучения лишь сферы действия уже принятого законодательства/выходу исследователей на изучение объективных процессов нормообразования и генезиса права. Та ким образом, изучение проблем социальной обусловленности законодательства уже не ограничивалось лишь абстрактными истматовскими положениями об обусловленности правовой формы базисным экономическим содержанием, был сделан важный прорыв к исследованию фактически складывающихся нормативных регуляторов, их соотношения с действующим законодательством и т.д.

Несмотря на неизбежную ограниченность и деформированность социологического подхода к изучению права в советский период, к концу 80-х годов отечественная социология права уже вполне сложилась в самостоятельную юридическую дисциплину общенаучного профиля, занимающуюся теоретическим и эмпирическим изучением права в его социальном выражении, проявлении и измерении, в контексте его социальных связей, в его соотношении с другими социальными явлениями и процессами. При этом сформировались три основных направления исследований в сфере социологии права: 1) социальная обусловленность права; 2) социальный механизм действия права и 3) эффективность законодательства и правоприменения.

Опыт социологического изучения права показывает, что формирование и развитие социологии права в качестве самостоятельной юридической дисциплины, цели и задачи которой состоят в углублении, обогащении и приращении научных знаний о праве как специфическом социальном явлении, возможны лишь на основе тесной связи и предметного единства теоретических и эмпирических уровней юридико-социологических исследований. Там, где социологическое изучение права прерывает свою исходную связь с теорией права (с определенной социально значимой и социологически ориентированной концепцией правопонимания) и лишается фундаментальных теоретических представлений об объективной социальной природе и смысле права, процессах его генезиса и функционирования, специфических свойствах права как особого социального регулятора и т.д., само эмпирическое изучение правовых явлений теряет качество научно-юридических исследований.

Страницы: 1, 2, 3, 4