|
Таким
образом, очень многие группы террористов не связаны мотивами или целями,
которые ставят суверенные государства. И, соответственно, в отличие от
террористических групп, прежде спонсировавшихся государствами, современные религиозные/этнические/сепаратистские
группировки не принимают в расчет традиционные методы дипломатии и военного
сдерживания.
Поэтому
у современных групп/группировок террористов нет намерений вести переговоры или
наносить ответные удары по тому или иному государству. Принимая во внимание
данное обстоятельство, строительство вооруженных сил в условиях глобальной
войны с терроризмом идет иным, чем в прошлом веке путем. Массовые армии
неизбежно сегментируются на группировки для оперативного, чаще всего превентивного,
а не «адекватного», как сейчас, ответного действия против терроризма.
1.4. Реструктуризация систем безопасности
О
преимуществах превентивных действий против противника в конфликтах низкого
уровня интенсивности (контртерроризме) велись споры давно - еще с конца 1980-х
гг. Но тогда они не повлияли на ход и направленность военного строительства
ведущих ядерных держав. Те предпочитали прятать свои глобальные и региональные
интересы под свой или союзнический «ядерный зонтик».
С
бурным ростом интереса всего человечества к достижениям атомной отрасли с
2001-2002 гг. - времени безопасного, надежного и недорогого производства
электроэнергии и тепла от ядерных реакторов - активизация терроризма оказалась
напрямую связанной с противодействием топливно-энергетических комплексов
«мирному атому». Тот распространяется глобально по всему миру, а
«энергетический» терроризм с корнями, в частности, в странах ОПЕК, стремится
этому помешать.
Отсюда
происходит изменение характера глобальной ядерной угрозы: она теперь исходит не
от внешнего противника, обладающего дорогостоящей ядерно-ракетной техникой на
суше, в море и космосе, а от радиологического терроризма внутри ядерных держав.
По мнению многих военных экспертов, для экономически отсталых стран шантаж
более развитых соседей и мировых держав с помощью «грязных ядерных бомб»
дешевле и эффективнее, чем создание собственных ядерных вооружений. Все
необходимое террористам уже имеется на складах, в транспортных контейнерах и
частных медицинских клиниках, контрольно-измерительном оборудовании и всем
остальном, что содержит радиоактивные (делящиеся) материалы.
Поскольку
одной из особенностей нового терроризма (радиационного) становится его
относительная дешевизна, ответные меры против него должны быть еще более
дешевыми. Удешевление контртерроризма становится актуальной задачей, которую
берутся решать при сокращении дублирующих функций у многочисленных
антитеррористических формирований, появившихся внутри многих современных армий,
а также связанных с ними силовых структур.
В
США, например, решительное изменение характера стратегического планирования в
военном строительстве, то есть изменении военной организации государства,
связано с вступлением страны при Администрации Дж. У. Буша в «глобальную войну
с международным терроризмом». При этом основные угрозы США будут исходить, судя
по концептуальным заявлениям военно-политического руководства, от всевозможных
террористических и криминальных организаций, объединенных Интернетом, но не от
регулярных армий других стран.
В
связи с такой трактовкой угроз в вооруженных силах многих стран НАТО и СНГ все
больший вес приобретают внутренние функции, связанные с прежними и новыми
трактовками антитерроризма. Даже в США, всегда предпочитавших «действовать
локально, а мыслить глобально», раздаются критические высказывания относительно
того, насколько глобальным будет участие этой страны в объявленной
Администрацией Буша «глобальной войне с международным терроризмом».
Тем
не менее, несмотря на острую критику Президента Дж. Буша в год президентских выборов,
для отладки грядущих перемен в военном строительстве при уже развернутой войне
против «глобального терроризма» в Ираке и Афганистане США при опоре на
союзников проводят испытание новой операционной концепции контртерроризма. Ее
суть сводится к превентивному уничтожению противника, то есть «установленных»
спецслужбами групп и отдельных террористов, на «сугубо технократических»
основаниях.
II. Технократическая основа контртерроризма
За
контртеррористическими «экспериментами» (пока не получено одобрение ООН) стоят
намерения руководителей силовых структур США и других стран НАТО провести
широкомасштабную реструктуризацию своих ведомств. Для этого ими ставится задача
- выявить через Интернет-технологии как можно более широкую сеть реальных, а
лучше потенциальных террористов. Появился даже специальный термин -
«сегментированная, полицентричная и идеологически интегрированная сеть»
(Segmented, Polycentric, Ideologically Integrated Network). После набрасывания
такой сети на Афганистан в ходе «сетевой войны» (Network-centric warfare) скоро
наступит очередь и других стран или пограничных с ними «районов-инкубаторов
терроризма». Чем шире фронт борьбы с «глобальным терроризмом», тем больше
оправдывается рост военные расходы США и других стран НАТО в мирное время.
Есть
еще один технократический аспект идеологии контртерроризма у Администрации США.
По мнению некоторых американских и европейских стратегов, «сетевая война» якобы
соответствует нормам ООН по «самообороне» и «отражению агрессии» до ее
осуществления.6 А это позволяет подводить сугубо технологические обоснования
фактического военного присутствия США за рубежом. Теперь расположенные в
американских посольствах, компаниях и на т.п. гражданских объектах
Интернет-средства считаются участками «глобальной войны с терроризмом». Кроме
того, высокая компьютеризация населения многих стран и постоянное расширение
числа пользователей Интернетом также определяет новые параметры стратегии
контртерроризма.
Проблемы
работы с населением для получения от него информации о признаках, например,
ядерного/радиационного терроризма на самой ранней стадии ставились и решались
различными структурами ООН достаточно давно. Но их решение тормозили невысокие
темпы приобщения населения, а точнее наиболее подготовленных к этому слоев и
даже отдельных групп индивидов, к овладению информационными ресурсами «систем
раннего предупреждения». Прорыв произошел с середины 1990-х гг., когда в
странах «Большой Восьмерки» были рассекречены суперкомпьютерные системы и
интернет-технологии.
С
тех пор компьютеризация вооруженных сил США намного опережает по темпам
аналогичные процессы в армиях стран Европейского Союза. Эксперты полагают, что
при имеющихся различиях в бюджетных средствах выравнивание в армии процессов
компьютеризации завершится в период 2005-2015 гг.7 И только тогда обработка
данных «снизу» о замыслах террористов в режиме реального времени (через сеть
суперкомпьютеров) поможет осуществлению превентивных ударов силами НАТО.
В
настоящее время «цифровые» средства определения признаков ядерного/радиационного
«неблагополучия», то есть предаварийной обстановки, имеются в распоряжении
МАГАТЭ.8
2.1. Идеологические «измы» не для контртерроризма
Современные
террористы не связывают себя как прежде заботами о привлечении на свою сторону
«прозревших сторонников» или прозелитов. Заблуждаются те, кто усматривает в
многочисленных Интернет-сайтах террористов идеологические методы вербовки в
свои ряды. В них не попадают с «виртуальной улицы». Стремящиеся к компонентам
ОМП террористы высоко организованы и мотивированы внецивилизационными
установками. Они не боятся уничтожать невинное гражданское население, например,
«золотого миллиарда». Их не заботит также ограничение потерь в своих
собственных рядах. Более того, религиозные экстремисты, например, из
«Аль-Кайды» стремятся к наибольшим потерям у себя и среди своих жертв. Культ
жертвенности и мученичества (martyrdom) освящает действия современных
террористов во много раз больше, чем ранньше.
Новый
терроризм XXI века не совпадает с прежними идеологиями коммунизма, капитализма,
маоизма и т.п. Те идеологии обсуждались во властных институтах и учебных
аудиториях, видоизменялись в результате выборов и других политических действий.
В идеологиях была заметна роль «человека улицы», а у современных международных
террористов ее нет. В них все держится на фигуре типа Усамы бен Ладена.
Прежние
древнейшие методы и инструменты урегулирования конфликтов с реальной или
демагогической заботой «о простом человеке» остаются в прошлом. Но по-прежнему
актуально мудрое наставление Сун-Ци: «В войне проигрывает не тот, кто менее
вооружен, а тот, кто меньше знает о противнике».
Считается,
что сегодняшний терроризм стремится к глобальному воздействию на большие массы
людей. Ему позиции отдельных людей или партий якобы не интересны. По этой
логике контртерроризм не вправе превентивно действовать против индивидов и
партий, а воздействовать лишь на массы.
Есть
и иная школа «стратегического мышления». В ней есть сумасшедшие-одиночки или
«посланцы Бога». Именно на них, как полагают сторонники этой школы, можно
«вешать» ответственность за террористические акты с применением компонентов
ОМП. А длинные цепочки простых исполнителей, в том числе и
добровольцев-смертников, предлагается не судить строго после осуществления
превентивных мер.
2.2. Технические средства глобального противостояния
Для
определения «виновных» и «невиновных» в подготовке кровавых терактов
контртерроризму требуются мощные компьютерно-аналитические средства. Их
предоставляет глобализация, в частности, информационная революция.
«Цифровые»
технологии применительно к потребностям войны с терроризмом давно стали
предметом пристального изучения в США и других странах НАТО. Там давно
обнаружили, что по Интернету террористы способны переводить друг другу крупные
денежные средства. Это делается по банковским электронным системам, например,
из Судана, где у Усамы бин Ладена крупный дорожно-строительный и
фармацевтический бизнес, на Филиппины мусульманам-повстанцам Движения Моро или
из Флориды в Австралию, где местные аборигены способны создать «головную боль»
при транспортировке урана, партии которого могут оказаться на «черном рынке»
делящихся материалов.
За
что такая ненависть к США и Израилю, например, в арабском и более широком
исламском мире? Примитивное объяснение до мартовских (2004 года) взрывов в
Испании сводилось к обычному и «грязному ядерному» реваншизму этих сил за
поражение в трех арабо-израильских войнах и агрессии против Ирака в 1991 и 2003
гг.
Но
если учесть декабрьский (2003 года) отказ Ливии и Ирана от разработки ядерного
оружия, то эти аргументы теряют свой смысл. Теперь в этих странах не могут
вестись официальные поиски корней глобального терроризма. Однако,
неофициальные, с применением превентивных ударов, - могут.
При
этом возникают вопросы этики противодействия терроризму, особенно с «ядерным»
или «радиационным лицом». У кого есть юридическое и моральное право на ведение
переговоров или превентивное уничтожение террористов?
2.3. Технология принятия политической и юридической
ответственности
На
протяжении столетий понятие «террор» меняло свой смысл. Во времена Великой
Французской революции было узаконено «правление террора». В России также был
официально признан «красный террор» времен Гражданской войны 1918-1921 гг. как
системно-образующий. От него пошло юридическое оформление террора по отношению
к «классовым врагам» Советской власти, правящей КПСС, Советскому правительству
и т.п.
Поэтому
террор как политическая концепция государства может подразделяться на типы
осуществления насилия или угроз применения средств насилия, в том числе и
ядерных и радиологических. Но угрозы такого уровня (с использованием
компонентов оружия массового поражения - ОМП) преследуют цели, связанные с
региональными или даже глобальными политическими переменами или, по меньшей
мере, захватом власти в ключевой для таких перемен стране.
При
таком подходе к терроризму выявляются его фундаментальные особенности -это
спланированная, хорошо рассчитанная и систематически осуществляемая акция. В
зависимости от технической и кадровой оснащенности терроризм может носить
локальный, региональный и глобальный характер. Кто и как может его оценивать,
предотвращать и судить виновных? Возникли многие коллизии, вызвавшие кризис
прежней антитеррористической структуры, например, в США.
Там
кризис антитерроризма и политико-юридические потребности контртерроризма стали
обсуждаться недавно и то, «благодаря» событиям 11 сентября 2001 года, а также
недавним юридическим скандалам вокруг пленных «талибов» на американской базе в
Гуантанамо на Кубе.
Сторонники
Администрации Дж. Буша считают, что террористов, ввиду тяжких последствий от их
действий, нужно не «локализовать», а обезвреживать до свершения ими
террористического акта. При этом, как утверждает бывший сотрудник
Госдепартамента США по координации контртеррористических мероприятий Л. Пол
Бремер (L. Paul Bremer), «нам не нужно искать причины недовольства бин Ладена
нами и нашими ценностями... и искать истоки его терроризма». По его мнению,
необходимо реально сокращать как существующую, так и потенциальную базу, с
которой террористы могут атаковать США и другие страны-участницы войны с
глобальным терроризмом.
Итак,
на смену «войн идеологий» и «столкновений цивилизаций», как об этом писал С.
Хантингтон в 1990-х гг., пришла «конкретная» технология борьбы с терроризмом.
В
деидеологизации контртерроризма есть своя закономерность. Слишком часто
менялись действующие лица и стоящие за ними структуры в историческом споре
творцов и жертв террора. Так, например, в конце XVIII века лидер Великой
Французской Революции Максимилиан Робеспьер считал, что революционный террор
против «старого режима» был достоинством нарождавшейся тогда демократии.
Аналогично мыслили большевики в России и маоисты в Китае и радикально
настроенные правящие партии в ряде социалистических стран Азии и Латинской
Америки.
В
наши дни ни в одной стране мира у современных террористов нет былых
романтически революционных надежд на победу над «старым режимом». Но у них есть
конкретные рыночные и политические интересы, прикрываемые идеологическими
химерами для введения в заблуждение масс своих сторонников и противников.
III. Потенциал контртерроризма
В
США планирование превентивных действий против террористов базируется на
определении масштабности и инфраструктурной крепости/слабости базы, с которой
планируются или ведутся враждебные для США вылазки. Наряду со средствами
технической разведки, все шире применяются возможности агентурной или так
называемой «народной» разведки (HUMINT - Human Intelligence).
В
ряде стран к этим мерам прибавились юридические меры, позволяющие опережать
действия террористов. В частности, после захвата террористами заложников в
таких странах, как Перу (1997 г.) и т.д., появились законы, позволяющие
уничтожать лидеров «революционных» и других радикальных движений до вынесения
ими приказов о начале террористических актов.
В
2001-2004 гг. аналогичная практика распространялась на «шахидов» или
одиночек-смертников, выявленных спецслужбами Израиля, США, России и т.п. В
дальнейшем - по мере использования террористами компонентов ОМП - превентивные
меры, скорее всего, распространятся и на «сугубо технических» исполнителей
терактов. Например, речь может идти о контрабандистах, сознательно идущих на
провоз через территории многих стран делящихся/радиоактивных материалов для их
подрыва в США или иной стране.
Кроме
этого, 16 сентября 2003 года усилиями Госдепартамента США, министерства
внутренней безопасности, ЦРУ и ФБР создан совместный «Центр экранирования
террористов» (Terrorist Screening Center -TSC). В этом Центре происходит
отсеивание полученной от технической (спутниковой) и «народной» разведки данных
о террористах. На этот «экран» поставляют свою информацию тысячи экспертов, их
агентов и добровольцев. После оценки достоверности уже отфильтрованных
компьютерными программами данных о намерениях террористов Администрация США
принимает решения о нейтрализации реальных угроз.
В
министерстве внутренней безопасности США создано специальное подразделение по
информационному анализу и защите объектов инфраструктуры (Information Analysis
and Infrastructure Protection - IA/IP). Оно позволяет руководителям
министерства своевременно оценивать поступающие из всех уголков мира данные о
замыслах террористов.
Еще
одна организационная новинка в США - создание Центра обобщенных данных об
угрозах террористов (Terrorist Threat Integration Center - TTIC). Он создан для
обеспечения одними и теми же данными различных силовых ведомств США для
принятия ими собственных быстрых решений на отдельно выделенных им «фронтах»
борьбы с терроризмом. Сложение мозаичных данных о замыслах террористов позволяет
принимать превентивные действия против них. Такой был сделан американцами вывод
из уроков 11 сентября 2001 года.
Центр
TSC разрабатывает разнообразные индикаторы враждебности по отношению к лицам и
организациям, представляющим интересы США. Пока не ясно, насколько глубоко
отличаются «важные» и «жизненно важные» интересы в год президентских выборов в
США в ряде регионов мира. В американских СМИ утверждалось, что «евреи будут
голосовать за демократов». Тогда как будет реагировать Администрация
республиканцев на угрозы интересам США на Ближнем Востоке?
Тем
не менее, по установленным якобы «внепартийным» индикаторам угроз интересам США
становится возможным остановить террористов до того, как они нанесут удары.
Генеральный прокурор США Эшкрофт (Ashcroft) прямо заявил: «Прямо сейчас у нас
имеются несколько списков подозреваемых в терроризме лиц и соответствующие
решения по ним. Центр экранирования террористов - это магазин по разовой
закупке всего необходимого и сразу». Госсекретарь Пауэлл также считает, что его
ведомство с чувством гордости становится частью такого Центра, «определяя
террористов при выдаче им виз до того, как они смогут нанести нам вред».
Благодаря сотрудничеству с ФБР, министерством юстиции, разведывательным
сообществом и министерством внутренней безопасности, в Госдепартаменте США
имеется программа «отбить отпай на цоколе лампы» (TIPOFF program). Она
распространяется на 100 000 имен установленных террористов, полученных из
электронных баз данных TTIC и TSC.
Как
подчеркнул глава ЦРУ Тенет, «Центр TSC увеличит шансы задержания или ареста
террористов до того, как они нанесут удары». А директор ФБР Мюллер подчеркнул
оперативность этих действий: «Вся информация постоянно обновляется в режиме
реального времени и круглосуточно...Более того, у нас есть доступ к экспертам,
готовых выехать по первому вызову и предотвратить атаки террористов в любое
время дня и ночи». Аналогичные заявления о том, что через зоны внимания их
ведомств «не то что подозрительные террористы - муха не пролетит» делают
руководители Администрации по обеспечению безопасности транспортных перевозок
(Transportation Security Administration), национальной Администрации по
вопросам ядерной безопасности (National Nuclear Security Administration) и т.п.
Техническое
обеспечение интеграции силовых структур США для успешного слежения за постоянно
обновляемыми списками подозреваемых в терроризме лиц из числа иностранцев
осуществляет специальное подразделение ФБР (Foreign Terrorist Tracking Task
Force - FTTTF). Оно действует с 1 декабря 2003 года. А сам Центр TSC в
настоящее время (к марту 2004 года) находится под коллективным управлением
руководителей министерства внутренней безопасности, госдепартамента,
Генерального прокурора и директора ЦРУ (по директиве Президента США №6,
изданной для министерства внутренней безопасности - HSPD 6). На этой
юридической основе подписываются меморандумы о намерениях и взаимопонимании с
другими странами и их ведомствами, осуществляющими контртеррористические
действия.
Заключение или о резервах контртерроризма
Провалы
многих антитеррористических мероприятий в США и других странах НАТО убедительно
доказывают, что без широкой общественной поддержки профессионалы-силовики не в
состоянии победить, например, ядерных/радиационных террористов в «асимметричной
войне».9 Естественно, в эру «цифровой революции» такая поддержка имеет
соответствующие формы и методы.10
Если
в США идеология контртерроризма охотно воспринимается Администрацией Дж. Буша,
то у представителей Демократической партии США иное, часто негативное отношение
к контртерроризму. Этому есть и партийные и иные объяснения. Кроме того, идеи
контртерроризма еще не получили широкого признания и одобрения ООН - этого
главного законодателя международного права. Между тем, налицо новые формы и
методы обеспечения глобальной безопасности. Значит, время пересмотра
полувековых норм и законов ООН в отношении превентивных мер против терроризма
настало.
Приложение I.
Определение
понятий:
-
терроризм подвергает жизни людей риску, угрожает экономике и политике большими
потерями. В частности, подрывает открытость и терпимость общества, без которых
нет движения к его процветанию, как утверждал еще в середине 1990-х гг.
проповедник либерально-демократических ценностей Ф. Фукуяма.11 Кстати, в 2002
году он признался, что «был не совсем прав» в оценке «конца истории»,
касавшегося систем тоталитаризма и автократии при «неизбежной» победе
экономического либерализма;
-
глобальный терроризм, используя всемирную компьютерную Сеть и иные электронные
коммуникации, стремится реализовать неограниченное насилие для нанесения
широкомасштабных потерь отдельным странам и даже сообществам (например,
«золотому миллиарду»), а не только отдельным индивидам, группам граждан и слоям
населения, прежде выделяемых традиционными террористами по идеологическим, этническим
и религиозным признакам;
-
ядерный/радиационный терроризм - современный вид угроз с применением
расщепляющихся/радиоактивных материалов при использовании (угрозах
использования) в сочетании с общедоступными взрывчатыми средствами. Все больше
координируется глобальными террористами при масштабных и хорошо спланированных
хищениях и контрабанде радиоактивных материалов. Он все более разнообразен,
менее видим и более непредсказуем, чем традиционный терроризм. Поэтому
контртерроризм нацелен на предупреждение ядерного/радиационного терроризма как
важной составной части глобального терроризма;
-
идеология нетерпимости составляет сущность терроризма. Поэтому и идеология
контртерроризма основана на отрицании права на существование
неправительственных движений, организаций, намеренно выходящих за правовое
пространство, особенно, если ими планируется применение компонентов оружия
массового поражения;
-
если антитеррроризм готовит к ответным ударам (responsive strikes) , то
идеология и практика контртерроризма направлена на опережение (pre-emption) и
прерывание ударов террористов на максимально ранней стадии;
-
технология контртерроризма - это, прежде всего, цифровые (digital) средства
динамичного, в режиме реального времени компьютерного прогнозирования и моделирования
атак террористов для принятия контрмер. В этом ряду находится система раннего
предупреждения (early warning system) о готовящихся атаках террористов. В нее
через неправительственные организации вовлекаются массы населения, составляющие
качественно иные, прежде невиданные ресурсы агентурной разведки (Human
Intelligence).
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.fnimb.org
|
