Система советской власти уникальна лишь для традиции европейского классического парламентаризма, но, по сути, представляет собой естественную, стихийную организацию общества и имеет много общего с традициями племенной демократии бесклассового общества зари человеческой истории.

В современном глобальном мире, где ключевые решения принимаются не органами управления национальных государств, а членами "билдебергских клубов" и "трехсторонних комиссий" выражающих интересы транснациональных корпораций приверженность принципам "разделения властей" изобретенным просветителями 18 века становиться все менее актуальным.

"Демократический централизм" основанный на простом логическом принципе гласящем, что целое больше части, обеспечивал целостность, внутренний контроль советской системы и отсутствие анархии. Советская система было едина и не знала формального деления власти на государственную и муниципальное самоуправление.

Советы не были профессиональными и постоянно действующими органами, для всех территориально больших государств со значительным населением является проблемой осуществление демократических принципов и представительная демократия не решает всех проблем. Современная Россия имеет парламент состоящий из профессиональных политиков и далекий от интересов большей части народа. При согласии общества относительно базовых принципов и целей развития, простоте экономической жизни, нет острой необходимости в постоянных заседаниях и дискуссиях, принятии лоббистских законов.

Важной особенностью советской системы в которой проявлялся ее демократизм был "императивный мандат", избранный депутат был подотчетен избирателям и мог быть ими досрочно отозван. Естественно что в ельцинской конституции одной из задач которой было прикрытие проведения первоначального накопления капитала за счет интересов подавляющего большинства населения этот принцип не был прописан и так же естественно, что этот принцип отсутствует в странах "развитой демократии" с армиями профессиональных "слуг народа" и системой лоббирования.

Советская власть впервые за тысячелетнюю историю России (если не учитывать опыт новгородской республики и традиции казачьего самоуправления) закрепила в конституциях и реализовала принципы выборности, подотчетности, и сменяемости власти в республиканской форме правления. Власть впервые после призвания варягов перестала быть клановой собственностью правящего семейства, связываться с наличием "голубой крови". Власть исходящая от народа не нуждалась более в сакральных обоснованиях, измышлениях о "божьем помазаннике".

В совестимое время было принято относительно много конституций, так как каждому этапу социалистического строительства соответствовала своя конституция. То что было принято несколько конституций за достаточно короткий срок не так уж и плохо, изменения в юридической сфере отражали развитие советского общества, а актуальный документ избавляет от необходимости как в североамериканской традиции проявлять чудеса схоластической казуистики в перетолковывании устаревшего документа и "вливать новое вино в старые мехи". В главном советские конституции сохраняли преемственность. Через все советские конституции красной нитью проходили программные положения, принятые на партийных съездах ращения о задачах развития общества становились основой для разработки и принятия новой конституции. И конституция выступала законодательным актом, в котором выражалась главная цель советского государства - построение коммунистического общества.

Ограничение политической и экономической свободы в советский период вряд ли стоит связывать с господством государственных начал в праве, само по себе государство не вещь в себе, не живет своей жизнью, оно средство, его политика выражает те или иные интересы, ряд политических свобод ограничивается в любом государстве. Экономическая свобода как идеологически-правовое выражение конкуренции и накопления буржуазной частной собственности действительна была ограничена в советских конституциях, но по причине того что они закрепляли основы общества построенного на принципиально других началах.

Буквально через несколько лет после социалистической революции в России и в западных странах в ходе борьбы с последствиями Великой депрессии принципы безусловной экономической свободы, эгоистичные интересы Homo economicus были так же ограничены. Яркий тому пример новый курс Рузвельта в США. Но если в западных странах ограничение происходило по утилитарным соображениям (необходимость регулирования анархии производства достигшего таких масштабов, что просчеты частных лиц в его организации стали носить катастрофический характер для всей страны) и не затрагивали принципиальных основ способа производства, то ограничение в СССР имели иной, в том числе, нравственный характер. Имеется в виду отношение к экономической деятельности, основанной на эксплуатации человека человеком в целях извлечения материальной выгоды как аморальной. Прописанный дословно в сталинской конституции 1936 г. по сути христианский принцип "кто не работает тот не ест" выразил отношение общества к капитализму как к греховному образу жизни, который невозможно искупить подачками благотворительности. При всей научности анализа капитализма и предшествующих формаций, проведенной классиками марксизма-ленинизма, вопрос построениях нового общества был освещен лишь в общих чертах, и дело не в том, что все предусмотреть невозможно и жизнь сложнее любых теорий. Не доказана неизбежность пятой формации именно как коммунистической, положения о новом обществе не ушли по сути дальше утопий средних веков, раннего христианства, древнего мира и ностальгии мифов о "золотом веке" и имеют в своей основе мечту о справедливости.

Классики марксизма-ленинизма не следовали теории "естественного права" и не признавали естественно- правовой природы прав человека, советские конституции признавали только права гражданина, при этом права были обусловлены рядом обязанностей. Следует отметить, что "человека вообще" не существует, человек социальное животное и без человеческого общества на данном историческом этапе организованного в государство человеком не является, специфически присущие человеку качества, отделяющие его от животных, развиваются только в человеческом обществе. Наличие прав обусловлено, выполнением обязанностей.

Дико с точки зрения историзма читать про какие-то "объективно существующие" и "неотчуждаемые права" на жизнь, на собственность, на свободу, в том числе на свободу печати и собраний. Особенно про "священное право" частной собственности, которого не только не было в первобытном обществе, у рабов в рабовладельческом, а так же при капитализме его фактически нет у большинства и только поэтому оно есть у немногих. Речь в данном случае идет не о квартирах, машинах, сотовых телефонах, имеется в виду не личная собственность, а собственность на средства производства и то, что часть наемных работников стала миноритарными акционерами дела не меняет. Личной собственность советские граждане могли распоряжаться свободно.

Содержание "естественных прав" человека изменялось в течение последних 200 лет с ходом истории и хотя бы, поэтому говорить о них как о абсолютных константах невозможно.

Для человека, в конечном счете, важны не теоретические рассуждения о природе его прав, а объем конкретных прав, которыми он обладает и их фактическая реализация. Советские конституции гарантировали права на бесплатное образование, социальное обеспечение, труд, отдых и др., а самое главное их фактически обеспечивали. Мало провозгласить права, в той или иной степени детально прописать их и процессуальные нормы. Важно как реализовать права. В Конституции 1993 г. лицемерно написали, что материнство и детство под охраной, а по факту годами не платили соответствующие пособия. Чтобы реализовать свои права в современном буржуазном обществе надо судиться, обращаться в инстанции, давать взятки, а это стоит денег, которые у буржуазии. Часто упоминаемая в качестве примера свобода слова в капиталистическом обществе попрана принципом наживы, монополизацией средств массовой информации и зависимостью их от воли собственников. Многое из декларированного в советских конституциях не было осуществлено на практике, но неверно было бы ставить в упрек советским конституциям их якобы особую "фиктивность", современное право и конституции многих стран в условиях фактического экономического неравенства остаются не более чем благими пожеланиями. До 60-ых годов 20 века в первой мире стране с писаной конституцией существовала расовая сегрегация. Попытаемся сделать сравнительный анализ советских Конституций с 1917 по 1977 год. За этот период принято четыре Конституции: 1918, 1924, 1936, 1977. Принятие каждой из них означало существенные изменения в жизни общества и определяло новый этап развития государства. Несмотря на существенные особенности, присущие каждой из них, они развивались в соответствии с принципом преемственности, отражающей сохранение социалистических ценностей, утверждение советской власти, носили классовый характер, выступая как воплощение диктатуры рабочего класса, а затем его руководящей роли.

Первая советская конституция опиралась на широкую демократическую основу в отличие от цензовых монархических конституций XIX -- начала XX в. Конституция закрепляла новую политическую реальность союза рабочих и крестьян.

Классовый подход к конституции был обоснованием применения насилия к бывшим эксплуататорским классам и их приспешникам, по естественным причинам не разделявшим цели революционного перехода к социалистическому обществу.

В отличие от либеральных конституций конца XVIII в. советская конституция выполняла не функцию ограничения государственной власти, а функцию обоснования политической власти, не ограниченной законом и правом и опирающейся на революционную законность и революционную целесообразность.

Для страны с совершенно новым государственным устройством необходимо было свое особое (новое) право. 10 июля 1918 г постановлением V Всероссийского съезда Советов, принята Конституция РСФСР. По сравнению со всеми последующими основными законами страны, первая Конституция 1918-го года не опиралась на принцип преемственности конституционного развития. Определяя основы устройства общества, она руководствовалась лозунгами, под которыми шли к власти большевики и опиралась на первые декреты советской власти, принятые до середины 1918-го года. Конституция закрепляла власть за рабочим населением страны, объединенным в городских и сельских Советах.

Конституция напрямую утверждала установление диктатуры пролетариата. Политическое значение диктатуры пролетариата сохранилось и в последующих советских конституциях, принятых после образования СССР. Положения о диктатуре пролетариата существовали в Конституциях СССР 1924 и 1936 гг., а также в конституциях союзных республик, в частности, в Конституциях РСФСР 1925 и 1937 гг. В процессе политической эволюции социальная основа диктатуры пролетариата постепенно расширялась. Были ликвидированы социальные слои, существовавшие эксплуатацией человека человеком и спекуляцией. Через систему местных советов простые слои населения были привлечены к участию в управлении государством.

Руководствуясь интересами рабочего класса в целом, Конституция лишала отдельных лиц и отдельные группы лиц прав, которые они могли использовать в ущерб интересам социалистической революции.

К числу отличительных черт Конституции 1918-го года относится выход ее норм и положений за рамки внутригосударственного регулирования. Документ включал формулировки политического характера, ориентированные на все мировое сообщество. Так, в статье 3 говорилось: "Ставя своей основной задачей уничтожение всякой эксплуатации человека человеком, полное устранение деления общества на классы, беспощадное подавление эксплуататоров, установление социалистической ориентации общества и победы социализма во всех странах...".

Провозглашалась необходимость применения насилия в целях утверждения принципов нового социалистического строя.

Принятая на основе написанной В. И. Лениным "Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа", конституция определяла прежде всего тактику и способы разрушения всех старых основ государства. Основные принципы - отказ от долгов "как первый удар международному банковому, финансовому капиталу" и обещание идти по этому пути "вплоть до полной победы международного рабочего восстания против ига капитала".

Первая конституция утверждала: "Эксплуататорам не может быть места ни в одном из органов власти. Власть должна принадлежать целиком и исключительно трудящимся массам и их полномочному представительству - Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов".

Принцип тайного голосования и разделения властей отвергался как "пережиток буржуазного парламентаризма". "Полномочные представительства трудящихся масс" избирались на собраниях открытым голосованием.

Говоря о верховных органах власти и конституционном контроле следует отметить: Конституция РСФСР 1918 года установила, что верховным органом власти в стране является Всероссийский съезд Советов, а в период между съездами - Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК). Съезд Советов мог отменить любой акт любого органа власти, противоречащий Конституции или актам Съезда Советов. ВЦИК имел право отменять или приостанавливать постановления и решения Совета Народных Комиссаров (СНК). В дальнейшем такой же функцией был наделен Президиум ВЦИК.

Страницы: 1, 2, 3, 4