|
p align="left">Концепция минимальной (односторонней) субъективной связи, согласно ко-торой для наличия соучастия в преступлении достаточно того, что подстрекатель и пособник знают о преступной деятельности ис-полнителя, и вовсе не обязательно, чтобы исполнитель знал об их деятельности, имела определенные основания в уголовном законодательстве до 1958 года. Однако в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, принятых в 1958 году, и в изданных вслед за ними Уголовных кодексах союзных республик, а также в ныне действующем уголовном законодательстве она не имеет достаточного осно-вания. В законодательном определении понятия соучастия как умыш-ленного совместного участия двух и более лиц в совершении преступления термин «умышленное» вовсе не случайно помещен на первом месте. Это означает, что он имеет вполне определенное отношение к каждому из последующих терминов этой формулы закона, в том числе и к указанному в законе минимуму соучаст-ников, состоящих из двух лиц. Отсюда с очевидностью следует, что предписание закона об умышленной совместности участия в преступлении в равной мере относится к каждому из них, в том числе и к исполнителю преступления, ибо он по прямому указа-нию закона (ст. 33 УК) тоже является соучастником преступле-ния. Это, в свою очередь, должно означать только одно: в каком бы сочетании с другими соучастниками ни выступал исполнитель (с организатором, подстрекателем, пособником или с другим исполнителем-соисполнителем), для него остается единое и не-преложное требование закона, чтобы он действовал так же умыш-ленно совместно, как и иные соучастники. Поэтому признаки взаимной осведомленности и согласованности в очерченном выше смысле не могут не быть на стороне исполнителя преступ-ления. Характерно, что при изложении приведенной концепции ее сторонники пользуются либо надуманными примерами, либо во-обще их не приводят. Это вполне естественно, ибо судебно-следственная практика исходит и основана на действующем уголов-ном законе, которому эта концепция не соответствует. Другое дело. что ситуации, на которых основываются сторон-ники концепции «минимальной» субъективной связи, конечно, не всегда и по всем безразличны для уголовного закона, однако даже значительное их сходство в отдельных случаях с соучастием в преступлении не должно служить основанием для их отожде-ствления. Квалификация таких случаев, как соучастие в пре-ступлении, свидетельствовала бы о возрождении аналогии уго-ловного закона, о переносе специальных положений закона об ответственности за соучастие в преступлении на деятельность, специально прямо им не предусмотренную. Становится поэ-тому очевидно, что усилия сторонников рассматриваемой кон-цепции должны быть нацелены не на отождествление случаев с соучастием в преступлении, на которых они основываются, а на создание в законе специальной нормы, предусматривающей ответственность в таких случаях (вне рамок института соучастия).11 Уголовное право России. Общая часть: Учебник/ Отв. ред. д.ю.н. Б.В. Здравомыслов. - М.: Юристъ, 1996 с. 258 - 259. Сговор о совместном совершении преступления или осведомленность о преступном намерении исполнителя не означают обязательного совпадения мотивов и целен, ко-торыми руководствуются соучастники Так, подстрека-тель из чувства мести платит деньги убийце, а тот дей-ствует из корысти. Важно то, что они стремятся к дости-жению общего для них преступного результата или допускают его наступление. Но при совершении тех преступлений, состав которых предполагает специальную цель или специальные моти-вы, для соучастия необходимо, чтобы лица, совместно совершившие деяние, по крайней мере знали о мотивах и целях того соучастника, который действует по этим мотивам и стремится к достижению специальной цели. При этом необязательно, чтобы каждый соучастник лич-но преследовал эту специальную цель. 3. Формы соучастия и виды соучастников3.1. Классификация соучастия и ее критерииПроблема видов (форм) соучастия принадлежит к числу наиболее сложных и дискуссионных. В Уложении о наказаниях уголовных и ис-правительных (1845 г.), как ранее отмечалось, соучастие подразделялось на два вида - соучастие с согласием соучастников и без него. УК РСФСР 1922, 1926 и 1960 годов не содержали статьей о видах соучастия. В 1994 г. в УК была включена ст. 17' о групповом совершении преступления. Од-нако проблематичным оставалось соотношение группового преступле-ния с иными видами соучастных преступлений.11 Российское уголовное право. Общая часть. Учебник. / Под редакцией академика В. Н. Кудрявцева и профессора А.В. Наумова. - М.: Издательство «СПАРК», 1997 с. 205. Разграничение соучастия в широком смысле, как родового по-нятия, охватывающего все случаи совместного участия двух или большего числа лиц в совершении преступления, и соучастия к узком смысле, как специального института Общей части, признан-ного регулировать вопрос об уголовной ответственности тех лиц, которые, совершая действия, прямо не предусмотренные статья-ми Особенной части, вместе с тем обусловливают наступление преступного результата, неразрывно связано с делением со-участия на формы.Всякое деление, как и особая его форма -- классификация, в конечном счете, является логической операцией, и, как таковая, должна проводиться в соответствии с устанавливаемыми наукой логики правилами. Только при этом условии классификация мо-жет выполнить свою роль -- помочь четко очертить объем рас-сматриваемого понятия, охватывающего конкретное явление, и тем самым полнее раскрыть его содержание, выраженное в об-щих чертах в определении.В теории советского уголовного права почти все криминалис-ты, занимавшиеся проблемой соучастия, уделяли вопросам клас-сификации соучастия много внимания, однако единства взглядов в уголовно-правовой литературе по этому вопросу) к сожалению, нет. Так, например, автор первой советской монографии о соучас-тии А. И. Трайнин выделял следующие три формы соучастия: без предварительного соглашения (простое соучастие), с предва-рительным соглашением и соучастие особого рода (преступную организацию и преступное сообщество). После издания указов Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и об-щественного имущества» и «Об усилении охраны личной соб-ственности граждан» А. Н. Трайнин дополнил данную им класси-фикацию форм соучастия четвертой формой -- организованной группой В основу приведенной классификации проф. Трайниным положены, как он пишет, «характер и степень субъективной связанности соучастия», а назначение таковой он усматривает в установлении различной социальной опасности каждой из форм соучастия.11 Трайнин А.Н. Учение о соучастии, с. 79. По существу, на аналогичной позиции стоят П. И. Гришаев и Г. А. Кригер. По их мнению, «классификация соучастия на фор-мы имеет своей целью показать степень соорганизованности пре-ступников и соразмерить опасность отдельных случаев совмест-ной преступной деятельности в целом»96. Материальным же критерием (основанием) такой классификации они считают «сте-пень согласованности действий соучастников» и обусловленную этим «степень соорганизованности преступной группы». П. И. Гришаев и Г. А. Кригер, как и А. Н. Трайнин, называют четыре формы соучастия: соучастие без предварительного сгово-ра, соучастие с предварительным сговором, организованную группу, и соучастие особого рода -- преступную организацию. Кро-ме того, они подразделяют соучастие на виды, кладя в основу этого деления «характер преступной деятельности соучастни-ков». По этому критерию все случаи соучастия П. И Гришаев и Г. А. Крнгер подразделяют на два вида: простое соучастие (соисполннтельство) и сложное соучастие (соучастие с распреде-лением ролей) 22 П. И. Г р и ш а е в, Г. А. Кригер. Соучастие но советскому уго-ловному праву, стр. 53--54. .Приведенная классификация форм соучастия имеет ряд недостатков. И вовсе не потому, что в соучастии, как едином родовом понятии, не могут быть выделены группы случаев совместного участия двух или большего числа лиц в со-вершении преступления без предварительного соглашения и с предварительным соглашением, в форме организованной группы или в форме преступного сообщества. Все эти подразделения, бесспорно, имеют право на существование, но они не могут быть членами единой классификации. Одним из непременных условии классификации, как и всякого деления, является общность ч един-ство основания, по которому деление производится. Именно это единое для всех выделенных групп основание и отсутствует в предложенной классификации. Если для первой и второй форм соучастия, входящих в эту классификацию, общим основанием деления является время соглашения (без предварительного со-глашения и с предварительным соглашением), то третья и чет-вертая формы выделены по совершенно иному признаку -- по степени соорганизованности соучастников, устойчивости субъек-тивной связи между ними. Не выдержано в приведенной класси-фикации и другое правило, согласно которому члены деления должны взаимно исключать друг друга. Между тем у А. Н. Трайнина и Г. А. Кригера соучастие в форме организованной группы и преступного сообщества поставлены в один ряд, как понятие одного класса, с соучастием с предварительным соглашением, разновидностями которого они являются.Эту логическую неточность устраняет подразделение соучас-тия, предложенное А. А. Пионтковским. По его классификации, соучастие как родовое понятие подразделяется на соучастие без предварительного соглашения и соучастие с предварительным со-глашением, которое, в свою очередь, может быть простым соуча-стием, организованной группой и преступной организацией или бандой . Таким образом, у проф. Пионтковского простое со-участие, организованная группа и преступная организация высту-пают уже как подразделения одной из двух основных форм со-участия, а именно соучастия с предварительным соглашением. В свою очередь, все эти формы соучастия, по А. А. Пионтковскому, «могут иметь место не только при соучастии в тесном смысле слова, но и при совиновничестве»11 А. А. Пионтковский. Учение о преступлении, стр. 563 .Классификация А. А. Пионтковского в плане логическом -- безупречна. Однако признать ее основой для подразделения совместной преступной деятельности двух или большего числа лиц также нельзя, поскольку ни время соглашения, ни степень устой-чивости организационных связей между соучастниками не яв-ляются теми критериями, по которым можно провести четкий водораздел, имеющий существенное значение для практики. Бес-спорно. такое деление имеет определенное значение для выяс-нения объема понятия соучастия. Оно помогает с большей пол-нотой охватить и определенным образом сгруппировать отдельные явления, образующие в своей совокупности родовое понятие со-участия, но служить базой для деления соучастия на формы не может.22 Бурчак Ф.Г. Учение о соучастии по советскому уголовному праву. «Наукова думка», Киев, 1969 с. 63 Почти аналогичное подразделение соучастия дает М. И. Кова-лев. Подчеркивая, что соучастие «имеет внутреннюю и внешнюю стороны», он считает нужным проводить классификацию «на осно-ве этих различных сторон, образующих основу соучастия». При этом «ту классификацию, которая основана на внутренней связи между участниками преступления», М. И. Ковалев относит к ви-дам соучастия, а классификацию, вытекающую «из учета различ-ного характера деятельности отдельных соучастников преступле-ния» --к формам. Исходя из этих критериев, М. И. Ковалев различает два вида соучастия: соучастие без предварительного соглашения и соучастие с предварительным соглашением. Этот последний вид он считает нужным разделить еще на два вида: простое соучастие с предварительным соглашением и соучастие с предварительным соглашением, носящее характер преступной организации.Формами же соучастия, по М. И. Ковалеву, «должны считать-ся два различных характера преступной деятельности: а) совиновничество и б) соучастие в тесном смысле слова»33 М.И. Ковалев. Соучастие в преступлении Часть вторая, с. 199 - 200.В уголовно-правовой литературе предлагаются и другие кри-терии подразделения соучастия на формы. Так, В. Г. Смирнов «в зависимости от характера субъективной связи между лицами по поводу совершения преступления» выделяет три формы соучас-тия: простое соучастие (или совиновничество), соучастие при на-личии односторонней субъективной связи и соучастие при наличии взаимного соглашения по поводу совершения преступления меж-ду исполнителем преступления, с одной стороны, и соучастника-ми преступления--с другой . И. П. Малахов в основу подраз-деления соучастия на формы кладет наз-ванную в законе деятельность соучастников и, в соответствии с этим, формами соучастия считает сводничество, подстрекательство и пособничество.11 Малахов И.П. Некоторые вопросы учения о соучастии по советскому уголовному праву. Труды Академии, 1957, № 17, с. 154. М. Д. Шаргородский выносит за преде-лы института соучастия соисполнительство и формами соучастия считает сводничество, простое соучастие и преступную орга-низацию22 М.Д. Шаргородский. Некоторые вопросы общего учения о соучастии. - «Правоведение», 1980, № !, с. 97..В. С. Прохоров полагает, что, «поскольку содержани-ем соучастия является общественно опасная деятельность двух или более лиц, формой соучастия может быть названа только форма деятельности, а критерий разграничения соучастия на фор-мы заключается в типовом различии характера совместной дея-тельности соучастников». В. С. Прохоров различает три формы соучастия: соисполнение, соучастие в тесном смысле слова и пре-ступную организацию.Аналогичное деление соучастия, отличающееся от приведен-ного только терминологией, предлагал и М. А. Шнейдер . Одна-ко «смысл и основания классификации форм соучастия», но М. А. Шнейдеру, «определяются их зависимостью от структуры взаимоотношений соучастников и от условий, порядка и пределов их ответственности с учетом степени и характера участия в со-вершении преступления».
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
|
