Интересам трезвости мало помогла и та коренная реформа питейного дела, которая была предпринята в 1861 году - замена откупной системы системою акцизною. Реформа эта преследовала прежде всего финансовые цели: «откупная система - говорится в журнале Государственного Совета - не может быть допускаема даже и с финансовой точки зрения, ибо при ней правительство не получает далеко тех огромных сумм, которые платит народ, и питейный налог, из косвенного обратившись в окладной, влечет за собою недоборы». Но рядом с соображениями фискального характера к уничтожению откупной системы побуждали и мотивы иного свойства. «Для фискальных целей, - полагал Государственный Совет, - если бы они даже и были достижимы, правительство не может и не должно упускать из вида действия откупной системы на нравственный и экономический быт народа. Всем известно, что откупная система разоряет и развращает народ, держит на откупу местную администрацию, сделав чрез то бессильными все меры к водворению в ней честности и правоты, и мало-помалу привели правительство к тяжкой необходимости не только покровительствовать порожденным сею системою нарушениям законов и вопиющим злоупотреблениям, без которых она существовать не может, но даже противодействовать возникающим нравственным побуждениям к сохранению трезвости. Таким образом, правительство выставляет себя как бы явным поборником неуважения к закону, поддержания злоупотреблений и распространения в народе порочных наклонностей».

Заменившая откуп акцизная система введена была с 1 января 1863 г. По существу своему она представляет совершенную противоположность прежним способам извлечения питейного дохода. Прежде как при казенном управлении питейным делом, так и при откупах, ближайшим источником питейного дохода служила торговля крепкими напитками, которая и являлась объектом обложения. При акцизной же системе, наоборот, ближайшим источником дохода и объектом обложения является непосредственно самый предмет потребления. Сущность этой системы сводится к тому, что вино и спирт, выделываемые на винокуренных заводах, облагаются особым налогом, акцизом, в размере известной, определенной суммы с каждого данного количества готового продукта; таким количеством был принят градус алкоголя или одна сотая часть ведра безводного спирта. Независимо от акциза с вина, винокуренные заводы обложены еще особым патентным сбором, размер которого исчисляется соответственно совокупной емкости квасильных чанов. Что же касается собственно торговли спиртными напитками, то со времени введения акцизной системы продажа этих напитков, как оптовая, так и раздробительная, объявлена предметом вольного промысла. При этом ни определенной цены напитков, ни числа мест продажи их в законе не установлено. Всякий желающий мог открывать трактир или иное питейное заведение, лишь при условии уплаты установленного патентного сбора за право производства раздробительной торговли.

Вот эти-то условия, в которые была поставлена торговля крепкими напитками, и явились корнем зла, выросшего на почве акцизной системы. В законе, ее устанавливавшем, не были предусмотрены меры против возможных злоупотреблений, a также и естественных вредных последствий вольной продажи вина. Между тем эти последствия и злоупотребления стали обнаруживаться очень скоро по введении реформы. Питейные заведения сделались местами ничем не сдерживаемого пьяного разгула, притонами разврата, чему в значительной степени содействовало то, что водка, благодаря незначительному размеру акциза, сильно подешевела сравнительно с эпохою откупов. Усиление пьянства в народе и порожденные им последствия для нравственной и экономической стороны его жизни составили предмет особого внимания со стороны земских учреждений, созданных в 1864 г. На первых же порах своей деятельности многие земства обратились (в 1865 г.) к правительству с ходатайствами о мерах, с целью противодействовать развивающемуся пьянству; таковы ходатайства: о необходимости ограничить число кабаков, возвысить плату за патенты на питейные заведения, увеличить акциз на вино, содействовать распространению пивных, чайных и т. под. учреждений, могущих отвлечь народ от кабаков.

Правительство не оставалось равнодушным к такого рода ходатайствам и вообще к сознанию необходимости мероприятий с целью ограничения пьянства. Но в этих мерах оно чувствовало себя связанным теми пределами, далее которых не позволяло идти опасение уменьшения питейных доходов, продолжавших быть одним из наиболее существенных оснований финансовой системы. С половины 60-х годов издан был ряд отдельных узаконений, и распоряжений, направленных к устранению тех условий, в которых усматривался особенный вред. Вот некоторые из них: в 1864 г. воспрещена торговля спиртными напитками в мелочных, фруктовых и т.п. лавках; в 1866 г. воспрещена продажа крепких напитков на народных гуляньях во время сырной и святой недель: в 1868 г. издан закон, по которому сидельцами в питейных заведениях могут быть только лица, получившие одобрительные приговоры как от общества, к которому они принадлежат, так и от общества, на территории которого они желают торговать; в силу того же закона содержателями питейных заведений не могут быть должностные лица сельских управлений; в 1873 г. возвышен патентный сбор с водочных заводов и заведений для продажи крепких напитков, в питейных заведениях воспрещено держать сидельцев и прислугу моложе 21 года, воспрещено впускать в эти заведения нижних чинов, воспитанников учебных заведений и вообще малолетних и т. под. Не отрицая известного значения за многими из указанных мер, нельзя однако не видеть в них лишь паллиативов, которые не могли устранить зла в его корне. Применение их на практике изобличало недостаточность их и порождало в правительстве и обществе сознание необходимости более решительных способов воздействия на условия, благоприятствующие развитию пьянства.

Любопытным проявлением этого сознания служит закон 14 мая 1885 г., в котором авторы его видели решительную меру к ограничению пьянства. В циркуляре министра финансов (покойного Н. X. Бунге), сопровождавшем опубликование этого закона говорится: «в основе этого закона лежит мысль совершенно уничтожить тот вид питейного заведения, который по справедливости признается наиболее вредным, т.е. питейный дом или кабак, где вино предлагается для употребления на месте, без возможности пользоваться при этом пищей; поэтому новый закон устанавливает, что распивочная, торговля хлебным вином может быть производима только в таких заведениях, где совместно с вином продается и пища, т.е. в трактирных заведениях разных наименований, a также в постоялых дворах или корчмах… Таким образом, говорит циркуляр, - с 1 января 1886 г. закроется свыше 80.000 питейных домов, служивших наибольшим соблазном для населения и нередко делавшихся притонами разврата, пороков и преступлений». Без сомнения, исчезновение такого огромного количества притонов могло бы явиться довольно решительною мерою противодействия пьянству. Но фактически ожидаемого закрытия не произошло. Взамен подлежавших закрытию кабаков закон действительно создавал новый тип питейного заведения - «винную лавку»; в ней продажа могла производиться только на вынос и поэтому она не могла представлять соблазна для развития пьянства. Но вместе с тем закон допускал возможность существования множества таких питейных заведений, в которых принцип исключительной продажи на вынос уничтожался, что винная лавка совершенно стушевалась, потеряв свой главный смысл, и только умножала собою число разных типов питейных заведений. В действительности, подлежавшие закрытию десятки тысяч кабаков вскоре же возродились под видом трактиров разных наименований, постоялых дворов и пр.

Мало действительными оказались и другие постановления закона 1885 г., имевшие в виду регламентировать внутренний распорядок торговли в питейных заведениях: соблюдение чистоты и опрятности, недопущение в питейные заведения распутных женщин, недозволенных игр, бесчинств, недопущение посетителей, напившихся до беспамятства.

Главную причину неудачи закона 1885 г., благие намерения которого не осуществились, усматривают в том, что этим законом, как и ранее изданными мерами, не устранялся корень зла - личный интерес содержателей питейных заведений, который побуждает спаивать народ и который является достаточно сильным для того, чтобы изыскивать, хотя бы и с риском, разные способы не выполнять ограничительные требования закона.

Сознание важного значения личного интереса в деле виноторговли, как главного тормоза в борьбе с пьянством, положено в основу новейшего законодательного акта - закона о казенной продаже вина. По заключению министра финансов, реформа эта «предпринята для разрешения одной из самых трудных и важных задач по улучшению народного быта - для ограждения народной нравственности и народного здравия от растлевающих влияний внешнего питейного заведения, причиняющих вместе с тем народу неисчислимый материальный вред, подтачивая в самом корне его благополучие» (Циркуляр 22 дек. 1894 г.).

В виду такого значения реформы и непосредственного соотношения ее с вопросом о борьбе с пьянством, необходимо остановиться подробнее на рассмотрении плана ее и тех мотивов, которые были положены в ее основан и сгруппированы в представлении министерства финансов об установлении казенной продажи вина.

В этих мотивах особое внимание обращено на условия торговли крепкими напитками. Торговля эта до настоящего времени находилась всецело в руках частных лиц, которые, эксплуатируя в свою личную пользу слабость населения к вину, являлись нередко таким элементом, который разными способами поддерживал эту слабость.

Едва ли возможно сомневаться в том, что главным источником казенного дохода с питей является не то ненормальное или даже, можно сказать, безобразное потребление вина, которое имеет своим последствием разорение хозяйства отдельных местностей или целых крестьянских обществ, но то правильное и постоянное его потребление, которое обусловливается климатическими условиями северной природы и доступно более зажиточному и просвещенному населению. Правильное потребление всегда дает и большее душевое потребление и больший душевой доход казне и не только не вредно, но, быть может, даже полезно в гигиеническом отношении. Поэтому нельзя не желать достижения по возможности такого положения виноторговли, при котором было бы облегчаемо такое правильное потребление напитков и затруднялось бы пьянство. Рассматривая ближе явления пьянства, как они проявляются среди. нашего народа, нельзя не придти к заключению, что оно проявляется или в виде болезненного состояния организма - это пьянство отдельных лиц, пропойц, или пьянства бытового, общественного. Пьянство первого рода, быть может, в значительной степени поддерживается недоброкачественностью обращающегося в торговле вина, так как, по свидетельству медицинских авторитетов, так называемый алкоголизм развивается при употреблении неочищенного вина. Пьянство второго рода обусловливается бытовою стороною жизни нашего народа, сложившеюся исторически и подвергающеюся лишь медленному изменению под влиянием просвещения и нравственного влияния общественных условий или отдельных личностей. Второй род пьянства может во многих случаях служит источником первого, ибо, подчиняясь обычаю, отдельные члены общества, с организмами более восприимчивыми к вредному влиянию вина, особенно неочищенного, прибегая вначале к потреблению такого вина в силу обычая, Приобретают мало-помалу неодолимую привычку к вину или даже органическую потребность в нем и впадают в пьянство пропойц. Оба рода пьянства, независимо от связи их одного с другим, поддерживаются до некоторой степени тем классом, населения, который создан акцизной системой взимания казенного дохода с питей - виноторговцами, личный интерес которых слишком тесно связан с размерами потребления населением вина, при чем класс этот не брезгает никакими способами к навязыванию населению вина и к поддержанию и даже развитию в нем пьянства. Наблюдая жизнь нашего сельского или городского обывателя низшего класса, нельзя не заметить вообще влияния на склад жизни, на этику народную, соприкасающегося с ним того более развитого элемента, каким обыкновенно является торговец вообще и особенно виноторговец. Этот элемент, можно сказать, руководит массами и устанавливает склад обычаев особенно в отношении общественной жизни, действуя на тщеславие и предписывая известное соревнование в количестве употребляемого вина для угощения в разных случаях жизни. В то же время виноторговец, в видах наибольшего сбыта вина, охотно ссужает населению таковое под заклад всевозможных предметов, под будущий урожай и даже под будущий заработок, несмотря на существующее в законе воспрещение отпуска вина в кредит. Преследовать этого рода нарушения постановлений о питейном сборе представляется крайне затруднительным. Между тем легкая возможность, даже при отсутствии наличных средств, иметь вино для лиц, приверженных к его неумеренному употреблению, является верным соблазном и приводит к полному разорению. Случаи крайней задолженности населения по этой именно причине представляют обычное явление; нередки также случаи пропивания ссуды, выдаваемой в виде зерна правительством или земством для обсеменения полей или для продовольствия по случаю неурожаев, и случаи эти обусловливаются тою же неподдающеюся каре закона наклонностью виноторговцев к навязыванию населению вина в долг. Нельзя упускать из вида также и того обстоятельства, что виноторговец является обыкновенно посредником по сбыту всевозможных сельских произведений и, привлекая к себе соблазнительным для малопросвещенного населения винным кредитом продавцов этих произведений - сельское крестьянское население, - держит его в полной кабале. Стремление нашего законодательства к ограничению числа виноторговцев и к привлечению к занятию винным промыслом более благонадежного элемента не принесло ощутительных результатов.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9