Выдвижение такого утверждения исходит из следующего: объектом гражданского правонарушения в порядке ст. 1070 ГК являются конституционные права граждан (право на свободу, личную неприкосновенность), гарантом которых выступает государство. На отраслевом уровне они охраняются уголовным, административным, гражданским и другими отраслями права. Санкции норм уголовного закона направлены ко всем гражданам, привлеченным к уголовной ответственности, и справедливому наказанию подлежит только лицо, виновное в совершении преступления. Отношения между лицом, совершившим преступление и государством носят публичный характер и возникают с момента совершения преступления, публичное право государства - это право на уголовное преследование, наказание преступника, виновность которого признается по приговору суда и в соответствии с законом. Публичному юридическому праву государства соответствует юридическая обязанность субъекта - преступника отвечать за свои действия. Следовательно, государство, применяя меры такого принуждения для быстрого и полного раскрытия преступления на основаниях и в порядке, установленных законом, действует правомерно. Если государство подвергает уголовному преследованию невиновного или с нарушением закона, то оно действует противоправно. Из неправомерной деятельности государства возникает юридическая обязанность перед потерпевшим возместить вред за счет средств государственной казны.

Выступая гарантом конституционных прав и обладая политической властью в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, государство участвует с другими участниками этих правоотношений на равных началах. Непосредственными причинителями вреда - следователь, лицо, производящее дознание, начальник следственного отдела, начальник органа дознания, прокурор являются должностные лица государственных (правоохранительных) органов, призванных осуществлять государственно-властную функцию в сфере уголовного преследования. Реализация этой функции осуществляется не от своего имени, или от имени органа, а от имени государства в целом. Должностные лица и орган (суд, следственный отдел ОВД и т. д.) в уголовно-процессуальных отношениях выступают как его представители.

Поэтому государство принимает на себя ответственность, - как справедливо отмечает Р. О. Халфина, - за действия каждого должностного лица или органа. Государство возмещает вред независимо от вины следственно-судебных органов. Ошибка в принятии незаконного процессуального акта может складываться и из процессуальных действие следователя при собирании и оценке доказательств, прокурора при поддержке обвинения в судебном разбирательстве, и наконец, при вынесении неправосудного приговора, поскольку обвинительная функция в уголовном процессе рассредоточена между всеми представителями органов государственной власти, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность (суд, судья, следователь, лицо, производящее дознание, прокурор, начальник органа дознания). Вынесение неправосудного приговора или незаконное привлечение к уголовной ответственности может произойти не только в результате нарушений требований уголовно-процессуального закона должностными лицами при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности, но и по иным причинам, например, вследствие ложных показаний свидетеля или заключения эксперта (ст. 384 УПК). Происходит как бы "распыление вреда". Государство же гарантирует защиту конституционных прав и свобод гражданина от любых посягательств, от кого бы они ни исходили.

В параграфе 2 настоящей главы приводился пример, когда в результате фактического задержания обвиняемого (подозреваемого) лечебному учреждению причинен имущественный вред порчей здания, медицинского оборудования и т. д. В упомянутом примере причинен имущественный вред юридическому лицу уполномоченными должностными лицами, действия которых соответствуют предписаниям уголовно-процессуального закона и других правовых актов. Таким образом, имущественный вред причинен юридическому лицу, не имеющему отношения к делу, правомерными действиями при осуществлении государственно-властных полномочий. Следовательно, причиненный вред юридическим лицам или гражданам должен быть возмещен из средств федеральной казны, если потерпевшие не имеют отношения к уголовному делу (как это показано в примере), или вред причинен гражданам, случайно оказавшимся в момент фактического задержания. Следует признать, что в определенной степени осуществление уголовно-процессуальной деятельности связано с элементами риска. По нашему мнению, это может иметь место не только при тактическом задержании, но и при выдвижении версий, фактическом производстве процессуальных действий, поскольку в конечном итоге принятие решений связано с оценкой доказательств, осуществляемой следователем или лицом, производящим дознание. Безусловно, сформированию внутреннего убеждения предшествуют не только собранные конкретные доказательства по уголовному делу, но и глубокое знание действующего законодательства, высокая профессиональная подготовка, уровень правосознания, социальная направленность должностного лица, общая культура и просто жизненный опыт.

Точка зрения, что должностные лица в сфере уголовного судопроизводства могут допустить ошибку, как бы в рамках профессионального риска заслуживает внимания, однако не является бесспорной. Характер сферы уголовно-процессуальной деятельности таков, что и при ее правомерном осуществлении неизбежно, иногда причинение вреда третьим лицам. Кроме того, осуществление этой властной деятельности осуществляется от имени государства должностными лицами, чьи деловые и моральные качества позволили их принять на государственную службу, связанную с осуществлением властных полномочии. Представляется, что в условиях правового государства должна гарантироваться защита прав от посягательств не только со стороны граждан и юридических лиц, но и - должностных лиц, уполномоченных государством на осуществление властных полномочий и особенно в такой специфической сфере государственно-властной деятельности, какой является уголовное судопроизводство. Таким образом, по нашему мнению, в гражданское законодательство следует внести дополнение о возложении обязанности на государство в лице государственной казны по возмещению вреда, причиненного правомерными действиями при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности, третьим лицам.

Государство в лице уполномоченных органов может взыскать с причинителей вреда в регрессном порядке возмещенные потерпевшему убытки, но не свыше среднемесячного заработка, который будет складываться из должностного оклада и оклада по специальному званию без учета остальных сумм денежного довольствия; процентной надбавки за выслугу лет, стоимости продовольственного пайка, надбавки, установленной специальными правовыми актами местных органов власти.

Немалую долю от всех поступивших жалоб и заявлений граждан в органы внутренних дел, прокуратуры составляют обращения, связанные с утратой или порчей имущества, изъятого у них в ходе следствия и находившиеся непосредственно на хранении у следователей, лиц, производивших дознание. Ответы на эти обращения различны, но нередко отсутствует разъяснение о том, что гражданин должен обратиться со своим заявлением о возмещении утраченного или испорченного имущества в порядке гражданского судопроизводства. В некоторых случаях ответы содержат подобное разъяснение, но только тогда, когда работник уже уволился из следственных органов. Например, гр. К. обратился с заявлением о возмещении стоимости утраченных изъятых вещей в ходе следствия. В ответе органа внутренних дел сообщалось, что работник, который вел его дело, уволился, а поэтому, ему следует обратиться в порядке гражданского судопроизводства по месту жительства этого уволенного работника. Данный ответ является неправильным, с точки зрения общих правил деликтной ответственности должностных лиц за причиненный вред при исполнении служебных обязанностей. Ответчиком по этому иску должен стать орган внутренних дел, где работал этот следователь. Утрата произошла при исполнении служебно-трудовых обязанностей, поэтому вред, причиненный следователем при исполнении этих обязанностей, возмещается органом внутренних дел. Впоследствии орган внутренних дел вправе обратиться к своему бывшему сотруднику с регрессным требованием. Данную схему возмещения не меняет факт увольнения следователя.

В судебной практике встречаются случаи, когда граждане ошибочно предъявляют иск о возмещении утраченного или испорченного имущества вследствие ненадлежащего хранения изъятого имущества к следственным органам, судам, хотя эти действия связаны с расследованием уголовного дела, они не являются уголовно-процессуальными по своей природе. Например, следователь наложил арест на имущество в соответствии со ст. 175 УПК и передал имущество на хранение представителям ЖЭКа, помещение, в котором хранилось имущество, следователь опечатал. Во время аварии помещение, в котором находилось имущество, было затоплено, имуществу причинен ущерб. Собственник имущества предъявил иск о возмещении причиненных убытков к органу внутренних дел, где работает следователь. В данном примере уголовно-процессуальные отношения имеют место между следователем и собственником имущества при вынесении постановления о наложении ареста на имущество в порядке ст. 175 УПК. Следователь действовал правомерно. Субъектам правоотношения по хранению имущества в силу закона (ст. 175 УПК) является ЖЭК и собственник имущества, на наш взгляд, вред, причиненный вследствие такого хранения должен возмещаться хранителем по обязательству хранения (ст.ст. 901-903 ГК). Если бы арестованное имущество было изъято и передано на хранение органам внутренних дел, и там был бы причинен ущерб имуществу, то субъектом ответственности по этому обязательству хранения выступал бы орган внутренних дел, поскольку им могла быть нарушена норма § 14 Инструкции "О порядке изъятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества органами предварительного следствия, дознания, судами", № 34/15 от 18 октября 1989г.

Согласно ст. 1070 ГК в обязательствах по возмещению ущерба потерпевшим является гражданин, в отношении которого вынесен оправдательный приговор или вынесено постановление о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям. В случае смерти последнего, право на возмещение переходит к его наследникам и членам семьи. Представляется возможным отойти от именования потерпевших в субъектном составе, предусмотренном ст. 1070 ГК как реабилитированные граждане, а именовать их, как "потерпевшие от незаконных действий следственно-судебных органов".

Правопрекращающим юридическим фактом уголовно-процессуального правоотношения между следователем, органом дознания и обвиняемым является постановление о прекращении дела. Право на возмещение ущерба, предусмотренного Положением о возмещении ущерба, возникает в случае вынесения постановления о прекращении дела в отношении обвиняемого по реабилитирующим основаниям. Уголовно-процессуальным законом предусмотрено применение мер уголовно-процессуального принуждения как обвиняемому, так и подозреваемому. Однако законом не предусмотрено вынесение постановления о прекращении дела в отношении подозреваемого. Следует согласиться с предложением А. А. Чувилева о внесении дополнения в закон об обязательном составлении постановления о прекращении производства в отношении подозреваемого, не привлеченного в качестве обвиняемого, независимо от вида оснований появления его в деле. Это постановление явилось бы Правопрекращающим юридическим фактом уголовно-процессуальных правоотношений между следователем, органом дознания и подозреваемым. Мы полагаем, что в случае вынесения постановления в отношении подозреваемого о прекращении дела по реабилитирующим основаниям, подозреваемого следовало бы признать потерпевшим, в субъектном составе гражданского правоотношения по возмещению вреда, предусмотренного ст. 1070 ГК. Подозреваемый может иметь статус потерпевшего и в том случае, если после установления его невиновности продолжается расследование по факту совершенного преступления. По нашему мнению, не имеет права на возмещение вреда по Положению о порядке возмещения ущерба лицо, которому отменена мера пресечения - заключение под стражу в ходе судебной проверки (ст. 220-2 УПК) и заменена на другую меру пресечения, если в дальнейшем или было осуждено, или дело в отношении него прекращено по нереабилитирующим основаниям. Постановление об отмене меры пресечения в виде заключения под стражу может явиться основанием для увеличения объема возмещения вреда при дальнейшем прекращении дела по реабилитирующим основаниям.

В судебной практике встречаются случаи, когда граждане обращаются с заявлениями о возмещении вреда в случае вынесения обвинительного приговора с освобождением осужденного от наказания по амнистии или из-за истечения сроков давности (п.п. 3, 4 ч. 1 ст. 5 УПК). Указанные основания не позволяют гражданину иметь статус потерпевшего в субъектном составе согласно ст. 1070 ГК. Тем не менее, законодателем предусмотрен правовой механизм защиты права на возмещение вреда. Согласно ч. 4 ст. 5 УПК обвиняемый имеет право требовать продолжения производства следствия, если обнаруживаются основания для прекращения дела по п. 3.4 ч. 1 ст. 5 УПК. Полагаем, что такое право должно быть предоставлено и подсудимому в стадии судебного разбирательства. Ст. 294 УПК предоставляет право подсудимому заявлять ходатайства о дополнении судебного следствия, но полагаем, что право требования подсудимого о продолжении производства следствия, если обнаруживаются упомянутые основания, не дающие право на возмещения вреда, должно быть более четко выражено в уголовно-процессуальном законе, поскольку это в большей степени гарантировало бы право на возмещение вреда.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18