Берг-коллегией
была разработана подробная инструкция для этой экспедиции. В ней предлагалось
участникам экспедиций:
1 — отправиться возможно скорее «дабы при отправлении
Комиссии нынешнее летнее время не было упущено»;
2 — осмотреть места нахождения каменного угля,
обнаруженные Капустиным, и о результатах осмотра донести Берг-коллегии;
3 — выкопать шахту для исследования, как залегает уголь
«флецами или жилами ломаетца, також де как глубоко и как широко и толсто...
лежит»;
4 — прислать донесение о результатах осмотра в
Обер-Бергамт;
5 — осмотреть
найденные Капустиным места нахождения серной руды;
6 — исследовать
местность залегания серной руды, «гористо или плоско обретается и как —
флецами, жилами или гнездами лежит... крепка ли руда или крохами перемешана и
тамо для построения водяных машин удобное место есть ли»;
7 — объявить в
Обер-Бергамте о всех вновь обнаруженных рудах;
8 — прислать в Обер-Бергамт образцы всех руд для пробы.
Эта
инструкция показывает, как тщательно Берг-коллегия разрабатывала вопросы,
связанные с разведкой и разработкой каменного угля.
В
инструкции ничего не говорится о разведочном бурении потому, что бурение в
России было известно с 13 в. и оно в данном случае подразумевалось само собой
при разведке угля .
Затем
произошли изменения в составе экспедиции в связи с приездом в Россию англичан
— мастеров угольного дела.
В
состав экспедиции включили двух лабораторных учеников «для лучшего в том деле
научения и признавания сыскания руд» и двух солдат. Отъезд экспедиции
Капустина задержали английские мастера, предъявившие дополнительные требования.
Берг-коллегия эти требования удовлетворила.
В
окончательном виде экспедиция Г. Г. Капустина имела следующий состав:
рудоискатель Григорий Капустин, унтер-офицер Андрей Маслов, горные ученики Иван
Бекетов и Яков Власов, двое русских солдат, англичанин Яган Никсон и его четыре
помощника. Всего одиннадцать человек. С Яганом Никсоном следовали его
соотечественники Томас Краувин, Томас Клерк, Вилим Персон и Джон Маршал. При
этом Никсону русская казна платила б фунтов стерлингов в неделю, а его
помощникам — по 1 фунту стерлингов в неделю (1 фунт стерлингов равнялся 4
рублям золотом).
Г. Капустина
же притесняли с жалованием и наградами. Он просил Берг-коллегию выдать ему
деньги «на пропитание и учинить награждение, чтобы не помереть голодной
смертью», но его просьбам не внимали, пока в дело не вмешался Петр I. По его
указанию 31 декабря 1723 г. Берг-коллегия вынесла постановление, в котором
записано:
«По указу е. и. в. Берг-коллегия, слушав доношения
рудного искателя, подьячего Григория Капустина о награждении его за приискание
руд, и согласно приговорили: для посылки его с угольными мастерами как ныне,
так и впредь для прииску рудных мест и для описи быть ему подканцеляристом, а
е. и. в. жалованья учинить ему оклад против имянного е. и. в. указу 1715 г.
денег осмидесят рублев, хлеба и муки и овса по двадцати юфтей и выдать ему оное
на нынешний 1723 г. с
прибытия ево в Санкт-Петербурх, а именно: июня с
седьмого числа сего 1723 года, а впредь ему, как он будет в посылке, и оное
жалованье давать против Московской губернии, а именно: денег по сороку рублев,
хлеба по десяти юфтей...»
Берг-коллегия
в своем постановлении от 19 мая 1724 г. вновь уточняет маршрут экспедиции
Капустина и предлагает унтер-офицеру Андрею Маслову «на показанные места против
имянного указу в Воронежскую губернию конечно из Москвы ехать июня второго
дня, и ведено прежде заехать посмотреть земляное угодье в Переяславской
провинции Рязанского, а потом в Воронежскую губернию на Оленьи
горы».
В этом
предписании вновь даются указания:
1 — «писать в Коллегию обстоятельно из каждого места»;
2 — «уголья для пробы фунтов по пяти при доношении
прислать в Берг-коллегию немедленно» .
Результаты
работ были доложены Петру I. 7 октября 1724 г. Петр I дает указ Берг-коллегии,
в котором содержалось требование продолжить работы. «Село Петрово в Рижском
уезде далеко ли оное от Оки реки, уголья какой квантитен обретен есть или
будет, то б немедленно прислана была проба со известием о квантитене и о
расстоянии от Оки нарочным унтер-офицером гвардии, которого с посланным из
Берг-коллегии указал отправить».
Из
указа видно, что Петр I правильно оценивал благоприятное положение открытого
угля.
Для
выполнения именного указа Петр I из Москвы был послан придворный Иван Телепнев,
а из Петербурга — гвардии сержант Алексей Межаев.
В
начале 1724 г. экспедиция выехала по своему основному маршруту в Бахмутский
уезд, однако с предварительным заездом в Ряжск и Воронеж.
По
прибытии в Ряжский уезд Капустин, Маслов и другие русские участники экспедиции
увидели, что Никсон и его помощники не спешат выполнять указания Берг-коллегии
по исследованию угольных месторождений. Между англичанами начались ссоры,
доходившие до драк. Капустин и Маслов просили Берг-коллегию о принятии мер к англичанам.
После долгих и упорных настояний Капустина и Маслова англичане принялись за
проверку угольных месторождений, объявленных Иваном Палицыным. С первых же
шагов работы экспедиции блестяще подтвердились данные русского углеразведчика.
Под
селом Петрово Ряжского уезда был обнаружен уголь, первый
ископаемый уголь будущего Подмосковного бассейна. В
Петербург были посланы образцы.
8 февраля 1725 г. Иван Телепнев пишет в Берг-коллегию,
что 22 января 1725 г., выполняя указ, он вместе с экспедицией возвратился в
Ряжский уезд в село Петрово. Здесь Никсон окончательно отказался вести работу:
«Мастер Никсон работать не стал и сказал, за нынешним зимним временем работать
невозможно». Телепнев очень обеспокоен тем, что «в указе е. и. в. показано мне,
чтобы оный мастер Никсон нигде праздно не жил, а ныне оный мастер Никсон живет
в Ряжском праздно».
11 марта 1725 г. Берг-коллегия принимает, наконец,
решение выслать из России Никсона, занимавшегося саботажем и вымогательством.
После
кончины Петра I 28 января 1725 г. на царский престол взошла Екатерина I.
Екатерина
I и чиновники Берг-коллегии не прислушались к советам Ивана Телепнева,
рекомендовавшего продолжить разведку.
Указом
от 22 марта 1725 г. она предложила Телепневу в Ряжском уезде, в том месте, где
велась разведка, «поставить ради признаку столп, вкопав твердо, також де и
другие места заметить же, чтобы впредь оное место возможно было разыскать».
Телепневу
ничего не оставалось делать, как исполнить приказ императрицы .
Так
закончила свою работу первая экспедиция в Подмосковном угольном бассейне в
1724—1725 гг.
Но на
каменноугольных месторождениях, открытых Иваном Па-лицыным, Марком Титовым и
другими русскими патриотами, была сделана попытка организации систематической
добычи угля. Она связана с именами крупных русских горнозаводчиков — Панкрата
и Ни-кифора Рюминых. Рюмины владели тогда Истинским и УлуссЮим
же-лезноделательными заводами, находившимися в Ряжском уезде примерно в 50
верстах от села Петрово. Им также принадлежали игольные и другие фабрики.
Летом
1725 г. Рюмины прислали в Берг-коллегию доношение с просьбой передать им
обнаруженные Иваном Палицыным угольные месторождения в селе Петрово. Они
изъявили желание разрабатывать подмосковные угли для производственных нужд на
своих заводах.
22 декабря 1725 г. Берг-коллегия удовлетворила просьбу
Рюминых. Причем, поскольку угольный промысел в стране только начинался, она
предоставила «компанейщикам» многочисленные льготы. Одной из таких льгот было
полное освобождение Рюминых от уплаты на
логов в казну в течение ряда лет. В постановлении
Берг-коллегии говорилось: «Того ради по прошению ево, Рюмина, велеть в том
селе оное угодье копать своим коштом сильною рукою и на их заводах в действо
производить и тщитца так, что не только б одни их железные заводы, но и сверх
того другим бы, хотя за настоящую цену, было довольство. Токмо велеть им
оное уголье добывать по горному обыкновению... А для первого случая, что оный
у него промысел в Российской империи производится ещь вновь, того ради с него
Рюмина, десятой доли в зачатия на тех угольных местах работы впредь два года
изымать не велеть, а по прошествии двух лет, ту десятую долю велеть ему платить
по все годы бездоимочно, и обнадежить их, Рюмина с товарищи, что оной угольный
промысел, где впредь по привилегии место отведено будет, не отиметца у них и у
жен их, у детей, пока они оной будут содержать в добром состоянии» .
Рюминым
были предъявлены также очень строгие требования: построить шахты за 3—4 месяца
и вести разработки угольных пластов в соответствии с правилами горной науки.
При этом подчеркивалась обязанность горнозаводчиков всемерно расширять районы
разведок и разработок каменного угля.
Так
впервые правительством была официально узаконена добыча каменного угля на
территории современного Подмосковного бассейна.
Доношение
Рюминых и постановление Берг-коллегии являются новыми документами,
свидетельствующими о высоком по тому времени уровне промышленного развития
Москвы и Тулы в первой четверти 18 в., настоятельно диктовавшем необходимость
разработки минерального топлива под Москвой .
Этим
заканчиваются свидетельства первоисточников об открытии и начале разработок
каменного угля в Подмосковье в первой четверти 18 в.
Поиски
каменного угля в Подмосковье продолжались.
Согласно
обнаруженным документам 10 февраля 1766 г. купец Максим Григорьевич Котельников
подал доношение в Ряжскую воеводскую канцелярию с приложением семи фунтов
«земляного уголья». Образцы угля были взяты им под селом Петрово при речке
Хупте, т. е. в том месте, где в 1722 г. был открыт уголь Иваном Палицыным и где
работала экспедиция Капустина, Маслова и Телепнева. Он просил Ряжскую
воеводскую канцелярию отправить эти образцы в Государственную Берг-коллегию
для производства пробы. Доношение и образцы каменного угля были отправлены в
Берг-коллегию почтой.
Максим Григорьевич Котельников в течение ряда лет занимался
разведкой полезных ископаемых. Об его открытиях в документах за- писано: «В
лето 1766 года купец Котельников отыскал уголье, горению способно, как дымит —
вонюче, а твердо, аки камень, а горит — тлением шипит»,
В документах
есть сведения о переписке в связи с находкой Котельникова. Эта переписка
длилась несколько лет. Вместе с тем посланные Котельниковым пробы угля были
утеряны.
Берг-коллегия
затребовала срочно высылки пяти фунтов земляного уголья с сообщением, ще
именно был найден уголь.
В связи с тем,
что Ряжская канцелярия долго не присылала образцов каменного угля, 18 апреля
1771 г. Берг-коллегия направила в Ряжск новый указ, в котором требовала
прислать вместо пяти фунтов — десять пудов каменного угля из тех мест, где их
обнаружил Котельников. При этом требовалась обязательная присылка подробного
описания этих угольных месторождений.
10 мая 1771 г. Ряжская воеводская
канцелярия получила этот указ и в июне 1771 г. сообщила в Берг-коллегию о том,
что Максим Котельников, будучи в Саратове, в 1768 г. умер, а кроме него, места,
где он обнаружил каменный уголь, никто не знает — ни из служащих Ряжской
городской ратуши, ни из ряжских купцов.
Но этим работы
первооткрывателей угля в Подмосковье не заканчиваются.
В архивах
сохранились данные об открытии в конце 18 в, угольных месторождений в
Рязанской губернии местными жителями Иваном Жариковым и Алексеем Чиликиным. О
найденном угле И. Жариков послал специальное доношение на имя императора. В
нем указывалось, что «земляной уголь приобретен в горе при реке Осетре... в Рязанской
губерни Зарайской округи расстоянием от города Зарайска в десяти верстах.» Он
писал, что Рязанский губернатор Коваленский лично опробовал уголь и «через опыт
его уголь оказался годным» .
Секретарь Павла
I переслал письмо Жарикова руководителю Горного ведомства России Михаилу
Соймонову вместе с образцами руд. Сообщение Жарикова было настолько актуальным,
что Соймонов о каждом принятом решении доносил императору Павлу I. По его указанию
в Зарайск прибыл иностранный мастер В. Ервин.
Среди
документов Берг-коллегии имеется запись, что Ервин «по свидетельству на месте
действительно нашел показанный уголь и в превосходном качестве, но место сею
карьерово занимаемого весьма мало и ни на какое заведение недостаточно по его
объявлению». И. Жариков написал письмо Соймонову, в котором разоблачил невежество
Ервина. Его опыты рудознатец квалифицировал «недействительными» и просил «в
изобретении оных (испытаний) дать особое предписание ис чего и воспоследствует
настоящая справедливость.»
Безрезультатным
осталось это письмо патриота Жарикова. Не получил он ответа также на многие
другие письма, посланные в адрес императора и чиновников Берг-коллегии. К
разработке обнаруженных Жариковым и Чиликиным месторождений угля Берг-коллегия
не приступила, мотивируя свои действия тем, что «залегание здесь небольшое, а
потому никакое заведение невозможно.»
Обстоятельства
не изменились и после того, когда в 1799 г. снова было подтверждено наличие
угольных месторождений под Москвой, в районе Тульской губернии. Это событие
связано с происшедшими тогда провалами верхних слоев земли в Тульской
губернии. Академик Иван Эйлер предложил Берг-коллегии организовать
обстоятельное изучение земных недр, так как там известны гипсовые и известковые
слои на небольшой глубине под верхними слоями земли. «Сверх того известно,—
писал И. Эйлер в Берг-коллегию,— что гипс обыкновенно находится в соседстве с
соляными ключами и каменными углями, то уповательно, что в окружности могут
сыскаться каменные уголья и соляные ключи. Итак ежели благоугодно было
тамошнюю страну, то есть район Тульской и Московской губерний испытать точнее,
то можно было бы сие учинить посредством горного бурова». В то время в районе
Тулы находился пробирный мастер Петр Филиппов. Он был командирован
Берг-коллегией для отвода обнаруженных в Малиновой засеке рудников к заводам
Демидова. Филиппов обследовал провалы почвы и обнаружил в них каменноугольные
пласты. Образцы найденных углей он отправил к руководителю угольных разработок
в стране Николаю Львову.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
|