|
Выявляемые страхи перед
женщинами были, с одной стороны, обусловлены срывами в мужской идентичности, а
с другой вызывались восприятием женщин как подлинного источника угрозы уголовного
наказания.
При вырабатывании фигуры
насильника в подростково-юношеском периоде обнаруживается значительное влияние среды
сверстников.
Обыкновенно они
выступали членами тех группировок, где вульгаризируются секс и чувства, а в модели
мужчины господствует позиция мачо, женщинам же при этом отводится роль неодушевленной
вещи, ширпотреба, который предназначен главным образом для удовлетворения
сексуальных потребностей мужчины. Демонстрации собственного сексуально агрессивного
поведения в данных подростковых коллективах примитивно нужна для их членов, так
как это предопределяет соответствие особи предназначенному для данной среды
эталону «мужчины».
Распространенный в среде
насильников опыт отбывания наказания за совершённое изнасилование приумножает их
агрессивность в отношении женщин, которые индивидуально анализируются как
источник персональной обиды и унижения. Вследствие этого не стоит удивляться тому,
что в данной популяции рецидивы изнасилований являются довольно частым явлением.
Опыт осуждения стимулирует и нужду в тщательных попытках сокрытия совершаемого
преступления, чего часто они и добиваются при помощи устрашения жертвы.
Вопреки
распространённому взгляду, подтверждённому, однако и статистическими данными, о
том, что большинство из лиц, совершающих НДСХ с малолетними, достаточно хорошо
знали свою жертву до совершения преступления, некоторые насильники не были
знакомы со своими жертвами, или подобное знакомство имело случайную или
поверхностную характеристику и было непродолжительным. Преступления
сексуального характера обыкновенно совершаются в вечернее или ночное время и, как
правило, чаще в состоянии алкогольного опьянения. В отличии от преступлений,
совершаемых против несовершеннолетних, по статистике, примерно 30 процентов жертв
изнасилования так или иначе провоцировали преступников к эротическому поведению,
либо жертвами являлись женщины, ведущие легкомысленный образ жизни.
При регулярном удовлетворении
сексуальных потребностей при помощи насилия у насильников наблюдается
вырабатывание ананкастной обусловленности подобной формы их осуществления.
Другими словами, опыт сексуального насилия превращается для них в
принципиальный сексуальный возбудитель, насущную необходимость и даже
исключительную форму осуществления сексуальных потребностей.
1.4 Меры предупреждения
половых преступлений, совершаемых в отношении несовершеннолетних
На рассмотрение
Государственной Думы поступил законопроект № 349188-5 "О внесении
изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации в целях усиления
ответственности за преступления сексуального характера, совершенные в отношении
несовершеннолетних", внесенный депутатами ГД А. Бабаковым, Н. Герасимовой,
Е. Мизулиной, Н. Карпович, Е. Вторыгиной и С. Горячевой.
Как говорится в
пояснительной записке к проекту ФЗ, необходимость разработки и принятия
настоящего законопроекта вызвана острой потребностью в повышении уровня
безопасности детей в Российской Федерации, расширении уголовно-правовых
гарантий их защиты от преступлений, связанных с нравственным растлением,
сексуальным совращением и сексуальной эксплуатацией несовершеннолетних[14].
В этой части российское
уголовное законодательство до сих пор признается одним из наиболее либеральных
в мире. В нем не в полной мере реализованы требования международного публичного
права о приоритетной охране прав и законных интересов ребенка, международные
стандарты защиты детей, пострадавших от "грубого обращения или эксплуатации,
включая сексуальное злоупотребление, со стороны родителей, законных опекунов
или любого другого лица, заботящегося о ребенке", не соблюдаются
обязательства государства принимать все необходимые меры (в том числе
законодательные) для предотвращения торговли детьми в любых целях и в любой
форме, склонения или принуждения детей к любой незаконной сексуальной
деятельности, их использования в целях эксплуатации в порнографии и
порнографических материалах, предусмотренные статьями 19, 34, 35 Конвенции ООН
о правах ребенка[15].
В связи с этим Комитет ООН по правам ребенка в Заключительных замечаниях по
итогам рассмотрения третьего периодического доклада Российской Федерации
(30.09.2005) рекомендовал России усилить меры по предупреждению и пресечению
сексуальной эксплуатации и совращения детей, по обеспечению их правовой защиты
от вовлечения в проституцию и порнографию.
Внесенные в последние
годы в Уголовный кодекс Российской Федерации изменения, в частности,
Федеральный закон от 27.07.2009 № 215-ФЗ, хотя и ужесточили по ряду позиций
уголовную ответственность за совершение преступлений против несовершеннолетних,
однако не решили в полной мере задачи обеспечения государством надлежащей
защиты детей от преступлений сексуального характера, а по ряду позиций даже
ухудшили их правовое положение. Вместе с тем эти преступления лежат в основе
развития криминального секс- и порнобизнеса, связанного с извлечением прибыли
за счет растления детей и подростков, вовлекаемых в занятие проституцией, в
изготовление порнографических материалов или предметов (ст. 134, 135, 240, 241,
2421 УК РФ), и именно они демонстрируют в последнее десятилетие наиболее
неблагоприятную динамику при крайне высоком уровне их латентности.
В 2009 году только по
данным официальной статистики в отношении детей, в том числе малолетних,
совершено почти 4,5 тысяч ненасильственных половых сношений, актов мужеложства
и лесбиянства (статья 134 УК РФ) и более чем 1,5 тысяч развратных действий
(статья 135 УК РФ). С 2003 по 2009 гг. число указанных ненасильственных половых
преступлений против детей возросло почти в 8 раз (с 749 до 5 926), а по статье
134 Уголовного кодекса Российской Федерации) — в 34,2 раза (со 129 до 4 410). В
стране распространяется гомосексуальная педофилия. За последние семь лет число
мальчиков, пострадавших от ненасильственного мужеложства, возросло более чем в
21,5 раза (с 63 до 1 354), в 7,6 раза увеличилось число фактов вовлечения детей
в занятие проституцией (с 15 до 114).
После принятия
Федерального закона от 27.07.2009 № 215-ФЗ статистически зафиксировано
омоложение контингента потерпевших от ненасильственных половых преступлений.
Так, по статье 134 Уголовного кодекса Российской Федерации (в новой редакции) в
2009 году признаны потерпевшими от якобы "добровольных" половых
контактов 83 ребенка до 14-ти лет и 5 детей до 12-ти лет. Совершение таких
деяний в отношении малолетних детей, ранее квалифицировалось по статьям 131,
132 УК РФ как изнасилование или насильственные действия сексуального характера
в отношении лиц, находящихся в беспомощном состоянии.
Введение Федеральным
законом в статьи 134, 135 Уголовного кодекса Российской Федерации
квалифицированных составов (части 2 и 3), выделяющих малолетних в возрасте до
14 и 12 лет в качестве потерпевших от ненасильственных половых преступлений, в
определенной мере стимулировало снижение на 74,9% (с 3 521 до 885 фактов) числа
зарегистрированных в 2009 году насильственных преступлений против половой
неприкосновенности несовершеннолетних и малолетних потерпевших (п.
"а" ч. 3, п. "б" ч. 4 ст. 131 УК РФ, п. "а" ч. 3,
п. "б" ч. 4 ст. 132 УК РФ).
Положенный в основу
конструкции квалифицированных составов статей 134, 135 УК РФ принцип
дифференциации уголовной ответственности в зависимости от возраста потерпевшего
ребенка без установления нижней возрастной границы допускает возможность
признания "добровольного согласия" на половые сношения и иные
сексуальные контакты с взрослыми лицами детей любого возраста, включая
младенцев. Такой законодательный подход противоречит принципам международного
права, в соответствии с которыми согласие, данное несовершеннолетним, не
достигшим установленного законом возраста, недействительно, а половые контакты
взрослого лица с таким ребенком приравниваются к сексуальному насилию
(Рекомендация Rec (2002)5 Комитета Министров Совета Европы государствам —
членам о защите женщин от насилия).
Закрепление в названных
нормах такой юридической конструкции не позволяет добиться остро необходимой
дифференциации уголовной ответственности за совершение разных по степени
общественной опасности видов ненасильственных половых преступлений против
несовершеннолетних, ужесточить наказание за наиболее опасные формы (инцестные,
коммерческие) и способы их совершения (например, с использованием Интернета).
Тем самым игнорируются международные рекомендации, согласно которым
законодательством государства должна быть установлена безусловная, неоспоримая
презумпция отсутствия согласия ребенка в тех случаях полового контакта
взрослого лица с несовершеннолетним, когда он навязан ребенку путем обмана;
совершен с использованием его уязвимого или зависимого положения (в том числе с
использованием отношений, построенных на привязанности, доверии или подчинении
ребенка); совершен членом семьи несовершеннолетнего (Рекомендация Rec (2002)5
Комитета Министров Совета Европы государствам — членам о защите женщин от
насилия и пояснительная записка к ней (п. 80). Международное право требует,
чтобы дети, независимо от их возраста и состояния в браке, были надлежащим
образом защищены от всякого посягательства со стороны членов их семьи. Тем
более, что результаты криминологических исследований, свидетельствуют о том,
что более 40% случаев развратных действий в отношении детей совершается
родителями, опекунами и иными законными представителями, от которых они
находятся в наибольшей материальной и психологической зависимости.
Нередко дети становятся
жертвами преступных посягательств со стороны взрослых в семьях, детских учреждениях.
В 2008 году следователями Следственного комитета при прокуратуре Российской
Федерации зарегистрировано 124 сообщения о совершении преступлений в отношении
несовершеннолетних сотрудниками образовательных учреждений или при их
попустительстве иными лицами. По результатам их рассмотрения возбуждено 61
уголовное дело, в том числе 10 уголовных дел по факту совершения преступлений
против половой неприкосновенности и свободы несовершеннолетних сотрудниками
образовательных учреждений. Только за 5 месяцев 2009 года зарегистрировано 152
сообщения о совершении преступлений в отношении несовершеннолетних сотрудниками
органов и учреждений образования и иными лицами при исполнении сотрудниками
образовательных учреждений своих профессиональных обязанностей. По результатам
рассмотрения сообщений возбуждено 113 уголовных дел, в том числе 11 уголовных
дел о совершении сотрудниками образовательных учреждений половых преступлений в
отношении детей.
Анализ причин и
условий, способствовавших совершению указанных преступлений, выявил случаи
формального подхода к отбору кандидатов на замещение должности. Имеют место
факты допуска к работе в образовательных учреждениях лиц, ранее судимых, в том
числе за совершение половых преступлений против малолетних, применяющих насилие
к детям, что исключает осуществление нормального воспитательного процесса,
формирует психотравмирующую для ребенка обстановку.
Таким образом,
правоприменительная практика свидетельствует о недостаточности
уголовно-правовых мер, ограничивающих доступ судимых за преступления против
несовершеннолетних лиц к осуществлению деятельности, связанной с воспитанием
детей. Согласно статье 47 Уголовного кодекса Российской Федерации в случаях,
специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части Уголовного
кодекса Российской Федерации, суд может назначить лишение права занимать
определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до
двадцати лет в качестве дополнительного вида наказания. В настоящее время
лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной
деятельностью в качестве дополнительного вида наказания за совершение
преступлений в отношении несовершеннолетних предусмотрено в статьях 131, 132,
134, 135, 156, 2281, 230, 2421 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Не отвечает интересам
защиты детей от сексуального совращения сохранение в статьях 134, 135 и других
нормах Уголовного кодекса Российской Федерации признака "заведомости"
осознания возраста потерпевшего ребенка. Федеральным законом от 27.07.2009 №
215-ФЗ этот признак обоснованно исключен из статей 131, 132, 2281, 230, 2421
Уголовного кодекса Российской Федерации, но по непонятным причинам оставлен без
изменения в ряде других статей о преступлениях в отношении несовершеннолетних.
При отсутствии законодательного его определения применительно к
несовершеннолетним потерпевшим, а также четких и единообразных официальных
разъяснений по этому вопросу высших судебных инстанций сохранение указанного
признака в составах преступлений, потерпевшими от которых являются дети,
существенно снижает их правовую защищенность, сохраняет возможности для
манипулирования законом при решении вопроса о возбуждении или прекращении
уголовных дел, создавая тем самым предпосылки для ухода преступников от
уголовной ответственности. К тому же такой неоднозначный подход противоречит
международным стандартам (Факультативный протокол к Конвенции ООН о правах
ребенка, касающийся торговли детьми, детской проституции и детской порнографии,
статья 8) и зарубежному опыту. В уголовном законодательстве США, Франции и др.
в случае совершения преступлений против половой неприкосновенности детей вообще
не требуется доказывания факта осознания виновным возраста потерпевшего
(потерпевшей), в УК Великобритании, Ирландии, Италии и Норвегии добросовестное
заблуждение относительно возраста ребенка не является основанием для
освобождения от уголовной ответственности, и только в соответствии с §226 УК
Дании, если преступник действовал по небрежности, не зная о возрасте
потерпевшего, назначаемое ему наказание должно быть уменьшено.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
|
