Очевидно, мы имеем дело с первым русским педагогическим институтом, который из крепостных должен был в пять лет готовить хороших воспитателей или гувернеров для дворянских семейств. По тогдашнему обычаю в курс школы введено много иностранных языков — три языка на пять лет ученья, да еще шесть предметов: русский язык, арифметика, история, география, нравоучение и педагогика (которая обозначена так: "ректор сего училища (на пятый год) два часа (ежедневно) обучать попеременно должен истории и географии и правилам о воспитании, где все детския должности будут изъяснены и подтверждены"). Итого девять предметов, курс слишком большой и тяжелый для пятилетней школы. Возраст для поступления в школу не указан. Тем не менее идея Дильтея с педагогической точки зрения заслуживает глубокого сочувствия и внимания.

В рассмотренных проектах мы встречаем достаточное число идей, развиваемых и государственными педагогами того времени. Таковы идеи о всецелом служении воспитания государству, его интересам и о сословности воспитания. Они встречаются очень часто и нередко доводятся до крайности. Например, академик Фишер писал: "словесныя и высокая науки суть разнаго рода, также и обучающиеся в школах и гимназиях суть различнаго состояния и достоинства. Из сего ясно видеть можно, что не всякому всему обучаться должно; например, земледельцу довольно читать и писать, и притом знать некоторыя дерева, камни, металлы и свойство земли, о чем наипаче стараться должен; сего же довольно знать и купцам, а кроме того еще арифметику и несколько геометрии и географии обучить довольно. Сие самое совершенно надлежит знать солдату..." и т. д., т. е. каждому сословию указывается особый курс. Особенно резко начало сословности в образовании и во всей жизни развито князем М. М. Щербатовым, высказавшим убеждение, что сама природа, предупреждая людское суемудрие и устраивая порядок человеческого общежития, снабдила разных людей разными дарованиями, одних назначая быть правителями и начальниками, других — добрыми исполнителями, а третьих — слепыми действующими лицами. Неравенство людей по природе бывает не только личное, но и потомственное. То состояние людей, в котором всего скорее можно приобрести себе разные понятия, нужные на разных поприщах государственной службы, есть потомственное дворянство. Благородное честолюбие, пример предков, образованное общество, ранние культурные влияния — все это делает дворянину легким делом приобретение образования вообще и знание отдельных специальностей в частности. "И не долг ли есть всякаго правительства искать в том состоянии удобных к службе себе людей, где с вероятностью уповает скорее их найтить? А сия вероятность и обращается на сих благородных". "Един дворянин ни жизни, ни крови, ни времени спокойнаго, ни имения своего не имеет, а все он жертвует отечеству". Конечно, природа не лишила ни одного человека возможности приобресть разные нужные знания, и очень может быть, что между пахарями мы могли бы найти много Александров и Цезарей; но дело в том, что они, родясь с сохой, с сохой и умирают, не подозревая о своих дарованиях. Благорожденный человек, с младенчества получая более внушений, чем низкорожденный, потому оказывается способнее к учению наук и образованию. Приобретение знаний для дипломатической или министерской службы "чрез бдение и кабинетный труд" для низкорожденного есть задача почти невозможная, а для благородного она не невозможна, "ибо наука его начинается с младенчества". То же нужно сказать о военном деле, правосудии и всякой другой работе. Низкорожденные не могут с дворянским блеском отправлять правосудия, потому что "род их воспитания и способ приобретения знаний сему препону полагают". Поэтому сословный кадетский корпус больше достойных людей воспитал, чем всесословные университет и гимназия при академии наук 9. И вообще забота составителей проектов о сословности образования трогательна, постоянно высказывается желание отделять при образовании благородных от разночинцев: если благородным приходится учиться в одной школе с разночинцами, то помещать учащихся в разных постройках или разных комнатах; если учатся в одной комнате, то одних сажать направо, а других налево, приподнимая на благородной половине несколько пол; если это неудобно, то шить им разные кафтаны; а если и кафтаны одинаковые, то у благородных должны быть особые воротники, какие разночинцам не полагаются. При выпуске благородным непременно нужно обеспечить хорошее место, иначе молодой человек "придет в соболезнование, находя себя по выпуске в прежнем состоянии за недостижением спокойного и согласного с мыслию его полученнаго в воспитании места".

Государственность воспитания в проектах подчас выражается очень сильно. Так, в одном проекте говорится: "Великое бы дело и удивления достойное человеколюбие Вашего Императорскаго Величества было, ежели бы возможно вскоре по отнятию от матерных грудей чрез пристойные учреждения доставлять щастие добраго воспитания и тем избавлять сущих еще младенцев, ни добра, ни зла не ведающих, от неминуемой им погибели. Но понеже надзирание над столь нежными летами соединено со многими трудностями, то необходимость заставляет за то приниматься, а именно от пяти и шести лет". Зато раз дети сданы в школы на государево содержание, родители отказываются от всяких прав над детьми, не могут их взять назад, посещать по своему желанию, брать к себе домой на несколько дней и т.п. Точно так же во многих проектах повторяются обычные для того времени энциклопедические курсы, а главною целью школ ставится улучшение нравов. "Всех сих гимназий (для ученых людей, военных, гражданских и купеческих) главной предмет состоит в воспитании юношества во благонравии, вперяя в них вкус к доброму, тихому и трудолюбивому житию и украшающему разум всеми теми науками, к которым они окажутся способными" 10.

Из отдельных педагогов-общественников екатерининского времени мы остановимся на двух: Шварце и Новикове. Они были единомышленниками и работали вместе. Шварц — немец из Трансильвании, по профессии — домашний учитель, приехал в Москву в 1776 году и сделался вскоре профессором Московского университета по философии. Он был масон, как и Новиков.

Н. И. Новиков привлекает к себе внимание многих ценными изданиями научного характера вроде "Древней Российской вивлиофики", устройством типографий, книжных складов, библиотек, школ и массой выпущенных им в большую публику книг самого разнообразного содержания — от "Букваря Российско-церковнаго с гражданскими литерами" до сатирических журналов и произведений философской и мистической литературы. Он издавал первый в России детский журнал под именем "Детское чтение для сердца и разума" в виде приложений к "Московским ведомостям", журнал весьма содержательный и хороший, разнообразный по помещенным в нем статьям и имевший большой успех. Наконец, в прибавлениях к "Московским ведомостям" и в других своих журналах Новиков напечатал целый ряд весьма ценных психологических и педагогических статей. Авторы их часто неизвестны. Относительно некоторых безымянных статей можно думать, что они написаны Новиковым.

Шварц был энтузиастом, увлекавшим молодежь и общество своими стремлениями и идеями; Новиков был практическим общественным деятелем и опытным журналистом. Они близко сошлись и начали вместе преследовать одни и те же цели. Шварц стремился образовать в России общество для распространения просвещения, для чего, по его мнению, было необходимо: популяризировать правила хорошего воспитания; издавать полезные книги; выписать педагогов из-за границы, а еще лучше — приготовить своих, русских, преподавателей и сделать их распространителями просвещения. Все эти стремления были очень близки и сердцу Новикова, подобные взгляды он уже высказывал не раз.

Шварц быстро перешел от слов к делу: он основал при университете "педагогическую семинарию", для содержания которой он пожертвовал капитал и которой руководил, набрав стипендиатов (до 30 человек) из воспитанников духовных семинарий и академии; потом из бывших студентов он образовал "собрание университетских питомцев" и "переводческую семинарию" — для перевода лучших авторов и моральных сочинений. Подобным же образом действовал и Новиков. Учреждая школу, издавая журнал, арендуя типографию, Новиков никогда не действовал один, а сейчас же собирал около себя кружок сочувствующих делу лиц, которых заражали его энергия и предприимчивость. Вследствие такой соединенной деятельности влияние его трудов становилось шире и значительнее. А так как лучшие люди того времени окружали Новикова, то его предприятия быстро разрастались и усиливались: при нем число подписчиков на "Московские ведомости", издание которых он взял на себя, увеличилось всемеро (с 600 до 4000); вместо двух существовавших в Москве книжных лавок с оборотом в 10 000 рублей под влиянием Новикова возникло до 20 лавок, и книг ежегодно стали продавать на 200 000 рублей, Новиков стремился развить любовь к книге и охоту к чтению, сделать чтение ежедневной потребностью грамотного человека, и при Новикове не только Европейская Россия, но и Сибирь начали читать. Новиков издавал массу самых разнообразных книг, он был истинным просветителем общества, действовавшим ради общества и силами общества. Его знаменитый современник Бецкой работал, пользуясь громадными средствами и силой неограниченного самодержавия, как доверенное лицо государыни; Новиков и Шварц работали, пользуясь общественными силами и средствами, возбуждая общественную энергию, проявляя громадный запас личной инициативы и настойчивости. Всеобщее благополучие и личное счастье — таков был девиз Новикова и Шварца; личное счастье и польза государства — таков был девиз Бецкого. В Петербурге Новиковым и его товарищами по изданию журнала "Утренний свет" были основаны два училища для бедных и сиротствующих детей — екатерининское (1777) и александровское (1778). К этим училищам Новиков привлекает внимание общества и довольно значительные пожертвования, так что число учащихся в них дошло до 100 человек. При училище были устроены общежития, вследствие чего значительная часть детей пользовалась полным содержанием. В числе питомцев школ встречались дети дворян, капрала, прапорщика, конюха, канцелярских чиновников, духовных лиц, казацкого полковника и т. п. Начальство училищ не разделяло детей по общественному положению их родителей, бедность и сиротство детей уравновешивали их в глазах заведующих школами.

В приложениях к "Московским ведомостям" 1783 и 1784 гг. Новиковым напечатано несколько педагогических статей без указания имен авторов. Самая замечательная из них — "О воспитании и наставлении детей для распространения общественных знаний и всеобщего благополучия". Само ее заглавие соответствует характеру деятельности новиковского кружка. Кто был автором этой статьи — неизвестно. Можно приписывать ее Новикову и его единомышленнику Шварцу. Есть серьезные соображения в пользу большей вероятности авторства последнего, серьезно занимавшегося теорией воспитания, хорошо знакомого с ее состоянием в Германии и преподававшего педагогику в своей педагогической семинарии. Сохранилось сообщение, что Шварц написал целый ряд сочинений о воспитании (Шварц хорошо владел русским языком); Новиков же теоретической педагогикой не занимался, это был общественный, деловой, энергичный деятель, не знавший даже иностранных языков. Но идеи, высказанные в упомянутой статье, несомненно, разделялись и Новиковым, иначе он не напечатал бы этой статьи или, по крайней мере, выразил бы свое несогласие в примечаниях. Но ничего подобного нет. Поэтому статью "О воспитании и наставлении детей" можно считать вышедшей из шварце-новиковского кружка и выражавшей мысли и взгляд лиц, примыкавших к этому кружку. Так мы и будем смотреть на нее, не выясняя окончательно, кто ее написал — Шварц или Новиков. Духовно они оба авторы этой статьи, хотя, вероятно, и в разной степени.

Рассмотрим содержание этой статьи и охарактеризуем взгляды, в ней изложенные. Господствовавший школьный энциклопедизм прививал довольно легкие взгляды на образование, понимая его как сообщение полезных знаний и искусств. А при господстве иностранщины в период государственной педагогии что могло быть важнее знания иностранных языков? Отсюда столь сильно бросающееся в глаза обилие иностранных языков в учебных курсах школ и при домашнем воспитании. Известная княгиня Дашкова, воспитанная в сороковых и пятидесятых годах XVIII века, замечает о своем воспитании следующее: "Мой дядя (канцлер Воронцов) не щадил ничего, чтобы дать нам, своей дочери и мне, лучших учителей, и, согласно с тем временем, мы были воспитаны превосходно. Нас учили четырем разным языкам, и по-французски мы говорили свободно... сделали большие успехи в танце и несколько рисовали.. Но что было сделано для образования характера и умственного развития? Решительно ничего". По-русски Дашкова в 15 лет говорила очень дурно. Ввиду этого в статье отмечается, что учат детей языкам, танцам, рисованию, умению блистать в свете, наполняют головы ветром, вместо приучения разума к правильному размышлению, делают сердце чувствительным к "милостям", глупостям и порокам, вместо очищения воли и направления их к добру. Книг читают мало. В Петербурге и Москве укоренилась болезнь, называемая "слепое пристрастие ко всем иностранцам", замечается отвращение "российских господчиков к чтению русских книг" только из-за того, что они русские, а потому в статье насмешливо предлагается печатать их французскими литерами. Одним из частых мотивов сатирических журналов Новикова было вообще высмеивание пристрастия к иностранцам, особенно к французам, и осуждение крайне неосторожного поручения им воспитания детей. В "Трутне" (1769—1770), в "Ведомостях из Кронштадта" он писал: "на сих днях в здешний порт прибыл из Бурдо корабль: на нем кроме самых модных товаров привезены 24 француза, сказывающие о себе, что они все бароны, шевалье, маркизы и графы... По достоверным доказательствам они все природные французы, упражнявшиеся в разных ремеслах и должностях третьего рода. Многие из них в превеликой жили ссоре с парижской полицией, и для того она по ненависти своей к ним сделала им приветствие, которое им не полюбилось. Оное в том состояло, чтобы они немедленно выбрались из Парижа, буде не хотят обедать, ужинать и ночевать в Бастилии... Ради того приехали они сюда и намерены вступать в должность учителей и гофмейстеров молодых благородных людей. Они скоро отсюда пойдут в Петербург. Любезные сограждане, спешите нанимать сих чужестранцев для воспитания ваших детей! Поручайте немедленно будущую подпору государства сим побродягам и думайте, что вы исполнили долг родителей, когда наняли в учители французов, не узнав прежде ни знания их, ни поведения". 11

Страницы: 1, 2, 3, 4