С этого времени и ведет свое
начало традиция слабых и кратковременных государственных образований,
возникающих, возвышающихся и быстро приходящих в упадок, как и
невостребованность централизации, сильной государственной власти, ставшая
характерной чертой древнеиндийской цивилизации.
Данная цивилизационная
особенность Древней Индии связана с рядом исторических причин, главнейшие из
которых заключались в варново-кастовом строе и крепости общинной организации.
Жесткая варново-кастовая система срази навсегда определенным местом человека в
ней, с кастовым конформизмом, неукоснительным следованием, соблюдением
религиозно-нравственных установок поведения человека была своеобразной
альтернативой принудительного характера государственной власти. Бесспорно,
способствовала этому замкнутость, автономность индийской общины с ее
натуральным хозяйством, с патриархально-патронажными межкастовыми взаимосвязями
земледельческой части общины с ее ремесленниками, слугами, получившая название "джаджмлни".
Самодостаточная устойчивость и одновременная адаптивность, вариабельность
индийской общины сделали ее в определенном смысле внеисторичной.
Дальнейшие процессы
политической консолидации, ускоренные внешней угрозой, привели в V в. к
возникновению относительно сильных древнеиндийских государств Кошалы и Магадхи,
соперничество между которыми привело в IV в. до н.э. к победе. Магадхи,
занимающей выгодные географические, стратегические и
Система внутриобщинных,
межкастовых экономических взаимосвязей "джаджмани", консервирующая
относительно высокую степень застойности социальной жизни в индийской деревне,
продолжает существовать в отдаленных от городов и индустриальных центров районах
в современной Индии.
Торговые позиции в
северо-восточной части страны. Упрочение позиций новой правящей династии в
Магадхе после разгрома ставленника Александра Македонского привело к созданию
обширной империи Маурьев.
Империя Маурьев достигла
наивысшего расцвета в III в. до н.э. в период правления Ашоки, когда в Индии
складывается относительно централизованная восточная монархия. Ее границы
простирались от Кашмира и Гималаев на севере до Майсура на юге, от областей
современного Афганистана на западе до Бенгальского залива на востоке.
Империя складывалась не только
в результате войн, покорения ряда племен и народов, установления вассальных
отношений между Магадхой и отдельными княжествами, но и в результате так
называемого морального завоевания — распространения религиозно-культурного
влияния развитых областей северо-восточной Индии на другие части страны.
Относительная централизация в империи держалась не только на военной силе
Маурьев, но и на проводимой ими гибкой политике объединения страны. В пестрый состав
империи был включен ряд полуавтономных государств, сохранивших свои органы
управления, обычаи. Это вассальные княжества, обязанные Маурьям выплатой дани и
военной помощью, республиканские государства-общины, ганы и сангхи, которые, по
свидетельству Артхашастры, "в силу своей сплоченности неодолимы для
других" [2, c. 187], родоплеменные объединения.
В империи Маурьев — сложном
политическом образовании — не прекращалась борьба двух тенденций: к
установлению единодержавного правления и к сепаратизму, раздробленности.
Последняя в конечном счете во II в. до н.э. побеждает. В силу этого нельзя
преувеличивать ни централизации, ни бюрократизации государства, несмотря на
картину "идеального" всеохватывающего правления, нарисованную в
Артхашастре.
Центральный административно-военный
аппарат в Индии был относительно слаб по сравнению с другими государствами
Древнего Востока, что было тесно связано с сохранением важной роли в
государстве органов общинного самоуправления. Все это дает основания
утверждать, что в монархических государствах Индии в периоды значительного их
усиления, как, например, в империи Маурьев, власть древнеиндийских царей не
была деспотической в прямом смысле этого слова. Она сдерживалась не только
самоизоляцией общин, но и положением в государстве господствующей
наследственной знати, установившимися традиционными религиозно-этическими
нормами. Религия, в частности, исключала законодательные функции индийских
царей, утверждала незыблемость и неизменность норм права, заключенных якобы в
ведах. Веды же должны были толковаться только мудрецами-брахманами. Эта
традиция была поколеблена лишь при Ашоке, когда правительственный указ стал
включаться в число источников права.
Индусская политико-религиозная
концепция "богоугодного царя" (девараджи) предписывала ему
выполнение особой дхармы (обязанностей). Одна из главных обязанностей — охрана
подданных (Законы Ману, VII, 2—3). "Защищая" народ, царь мог
заставить его платить налог — бали. Наряду с основным налогом, рассматриваемым
как плата царю за охрану подданных, существовали другие многочисленные поборы в
пользу центральной власти: торговые пошлины, "приношения плодов" и
пр. О широте налоговых полномочий древнеиндийских царей, которые могли по
своему усмотрению увеличивать налоговую ставку, свидетельствуют содержащиеся во
всех дхармашастрах безуспешные призывы к царям соблюдать умеренность в сборе
налогов.
Царю вверялось также
осуществление правосудия с помощью опытных брахманов. Он считался опекуном всех
малолетних, больных, вдов, должен был возглавлять борьбу со стихийными
бедствиями, голодом. Важнейшей функцией царей была организация публичных работ,
освоение и заселение царских земель, строительство ирригационных сооружений.
Согласно религиозным
воззрениям, как и во всех странах Древнего, Востока, царская власть
обожествлялась. Однако древнеиндийские государства, в том числе и государство
Маурьёв, нельзя рассматривать как теократические монархии. Ашока называл себя
не богом, а "милым богам". В Законах Ману (VII, 8) обожествляется
скорее царская власть, а не царь-человек, который может быть "глупым,
жадным, необразованным", "приверженным к порокам" [2, c.191]. Лишь свободная воля индийских царей давала им,
согласно дхармашастрам, возможность реализовать заключенные в них божественные
начала, и тогда все подданные процветали, если были верны царю, если следовали
за ним. Но та же самая воля позволяла царю уклоняться от выполнения своей
дхармы, следовать греховным человеческим целям, что вело к гибели и его самого,
и управляемый им народ. "От отсутствия смирения погибали многие цари
вместе с достоянием, — предостерегали Законы Ману (7, 10), — благодаря смирению
даже отшельники наследовали царство". Царю-человеку предписывается
почитать брахманов, знающих веды, поступать по их совету.
Царь являлся главой административного
аппарата. От него зависели назначения должностных лиц и контроль за их
деятельностью. Все царские чиновники, согласно Артхашастре, делились на группы
центрального и местного управления. Особое место занимали советники царя —
высшие сановники (мантрины, махаматры). Из советников царя состоял и
совещательный коллегиальный орган — мантрипаришад, своеобразный
пережиток органов племенной демократии. Членство в мантрипари-шаде не было
четко установлено, наряду с сановниками в него иногда приглашались
представители городов. Этот орган сохранял некоторую независимость, но лишь по
ряду второстепенных вопросов мог принимать самостоятельные решения.
Сохранение государственного
единства требовало твердого государственного управления. Маурьи в период централизации
пытались держать все нити управления в своих руках, опираясь на различные
категории чиновников, составляющих разветвленную сеть органов исполнительного и
судебного аппарата.
Специальная группа царских
чиновников была связана, например, с организацией управления царским
хозяйством, с деятельностью по пополнению царской казны. Артхашастра упоминает
чиновников, призванных надзирать за царскими пастбищами, за гаванями, за
судоходством, ведавших морской торговлей, судостроением и пр. С регулированием экономической
жизни страны была связана деятельность специальных категорий чиновников (адхъяк-ша),
среди которых важное место занимали чиновники финансового ведомства, ведавшие
сбором налогов, государственной казной: Эти чиновники, согласно Законам Ману,
должны были обладать "честностью, умом и твердостью" (VII, 60).
Выделялась также особая группа чиновников, следившая за снабжением армии. В
зависимости от рода своей деятельности они подчинялись или главному сборщику
налогов, или главному казначею, или главнокомандующему армией (сенапати).
Среди других высших чиновников особое место занимали главный судья, юридический
советник царя и советник царя по делам культа, воспитатель его сыновей,
верховный придворный жрец (пурохита).
Наряду с назначением
чиновников царской властью существовала практика передачи чиновничьих
должностей по наследству, чему способствовала кастовая система. Для придания
должной эффективности государственному аппарату Маурьи создали сеть
контрольных, надзорных должностей, инспектирующих чиновников — шпионов, царских
тайных агентов, которых царь "принимал и днем и ночью" (Артхашастра,
1, 19).
Местное управление.
Особой сложностью в империи Маурьев отличалось административное деление и
связанная с ним система местного управления.
Лишь часть территории империи
находилась под непосредственным управлением царя и его двора. Самой крупной
административной единицей была провинция. Среди них выделялись пять наиболее
крупных провинций, управляемых царевичами, и пограничные провинции, управляемые
другими членами царской семьи. В функции правителя провинции входила защита ее
территорий, охрана порядка, сбор налогов, обеспечение строительных работ.
Менее крупной административной
единицей был округ, возглавляемый окружным начальником, "думающим о всех
делах", в его обязанности входил контроль над сельской администрацией. Он
получал доход "с города".
Артхашастра выделяет четыре
вида сельских областей, состоящих из 800, 400, 200 и 10 селений, и
соответствующих Им в органах местного управления управителей. Характерно, что
жалованье давалось управителю начиная с 10 деревень. Это свидетельствует о том,
что староста деревни-общины, "главный житель" деревни (грамика)
не был царским чиновником. В обязанности старосты входили сбор налогов,
наблюдение за порядком в общине и пр. Наиболее важные вопросы внутриобщинной
жизни — ирригация, отправление общинных культов, охрана от разбойников и прочие
— решались на общинных сходках. В решении вопросов, связанных с продажей земли,
границами земельных участков, важная роль принадлежала общинному совету
старейшин.
Глава V. Устройство судебной системы. Армия
Суд. В Древней Индии
существовали две системы судов — царские и внутриобщинные.
Высшей судебной инстанцией был
суд, в котором участвовал сам царь "вместе с брахманами и опытными
советниками" или замещающая его судебная коллегия (сабха),
состоящая из назначенного царем брахмана, "окруженного тремя судьями"
[2, c. 198]. Толковать в суде нормы права, дхармы мог
брахман, в крайнем случае кшатрий или вайший. Как высшему судье царю
принадлежало право ежегодно объявлять амнистии.
Судя по Артхашастре, во всех
административных единицах, начиная с 10 деревень, должна была назначаться
судебная коллегия из трех судейских чинов. Кроме того, специальные судьи
разбирали уголовные дела, осуществляли "надзор за ворами". Особенно
большая ответственность в борьбе с преступлениями лежала на городских властях,
которые с помощью своих агентов проводили обыски, задерживали неизвестных,
устраивали облавы в мастерских, кабаках, игорных домах.
Большинство дел
рассматривалось общинными кастовыми судами. Неофициальные кастовые суды
сохранились в Индии до настоящего времени.
Судопроизводство по своему
характеру процесса, что по уголовным, что по гражданским делам, в основном
совпадали. Судебное дело начиналось с подачи заявления и показаний в суде
истца, затем ответчика. В зависимости от характера дела каждая из сторон
выставляла поручителей, гарантирующих исполнение решения суда. Ответчик при
этом не имел права выдвигать встречного иска (искл. дела о ссорах, кражах,
соглашениях торговцев). Рассмотрение дела прекращалось если ответчик признавал
свою вину. В противном случае, ему давалась отсрочка для ответа: первый раз –
3-7 дней, второй раз – 1,5 месяца с целью поиска новых доказательств. Истец
должен был оспорить показания ответчика в тот же день, в противном случае, он
подлежал штрафу. Бегство и истца, и ответчика – признание вины.
Действовал общий принцип:
свидетель должен быть равным по социальному статусу той стороне, в процессе
относительно которой он даёт показания. Эти требования не действовали в случае
тяжких преступлений. Лжесвидетельство считалось преступлением, наказываемым
штрафом равным 10и кратной сумме иска или изгнанием из страны.
В древности применялся суд божий
– ордалии (испытание весами, огнём, водой простой и священной и ядом). К ним
прибегали при согласии обоих сторон и при отсутствии доказательств.
Преступления и наказания.
Тесная связь права с религией и моралью определила главную характерную черту
древнеиндийского права, проявившуюся в отсутствии четкой дифференциации
преступлений и грехов. В основу их разграничения в ЗМ положен не характер
самого правонарушений, а наказание за него. В одном случае это штраф, телесное
наказание, в другом — искупление.
Так, к великим грехам в ЗМ
отнесены такие деяния, которые влекли за собой ритуальную нечистоту виновного и
необходимость тяжкого искупления, в частности убийство брахмана, пьянство,
кража, прелюбодеяние с женой гуру (учителя), а также сообщество с таким грешником.
Эти же деяния отнесены в другой главе к разряду деликтов-преступлений,
следствием которых являлось наказание вплоть до лишения всей собственности и
изгнания из страны. Характерно, что такой великий грех, как сообщество с
великим грешником не был отнесен к числу преступлений.
Само понятие преступления
можно применять лишь условно при характеристике права древнего мира, ибо в это
время не проводилось еще четких различий между частноправовым правонарушением
(деликтом) и преступлением.
Шастры при рассмотрении
конкретных преступлений исходят из неких общих понятий, принципов: из признания
форм вины (умысел или неосторожность), необходимой обороны, рецидива,
соучастия, обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказания, и пр. Так, хозяин
не отвечал за нахождение в его доме чужой женщины, если не .знал об этом или
если она находилась там вопреки его воле. Убийца освобождался от наказания,
если убил, защищая себя, при охране жертвенных даров и при защите женщин и
брахманов. При этом не имело значения, был ли убит гуру, ребенок, престарелый
или даже брахман, весьма ученый в ведах. Подстрекатели к грабежу наказывались
двойным штрафом. Как смягчающее обстоятельство учитывалось при оскорблении
словом или действием отсутствие умысла, состояние преступника, находившегося в
опьянении, умопомрачении и пр. Учитывалось иногда, что преступник действовал не
по своей воле, а по прямому указанию лица, от которого зависел. Штраф,
налагаемый на него, был в этом случае вдвое меньше штрафа, налагаемого на
подстрекателя. Смягчающими обстоятельствами признавались беда или несчастье,
постигшее преступника. Обстоятельствами, отягчающими ответственность,
признавались групповой характер преступления, рецидив и пр.
При вынесении наказания, как
во всем древневосточном праве, учитывался личный статус преступника и
потерпевшего, пол, возраст, варна, родственные связи сторон. Как правило, более
высокий варновый статус преступника смягчал его ответственность, более высокий
варновый статус потерпевшего — отягчал ее, кроме воровства, когда действовал
обратный принцип. По ЗМ на брахмана в этом случае накладывался больший штраф,
чем на шудру. Оскорбление жены наказывалось, например, вдвое меньшим штрафом,
чем оскорбление чужой женщины. Особо наказывались преступления, затрагивающие
интересы царя и храма. Так, например, ЗМ предписывают казнить без промедления
взламывающих царский склад, арсенал или храм.
Армия. Армия играла
огромную роль в государствах Древней Индии. Войны и грабеж других народов
рассматривались как важный источник процветания государства. Почитался царь —
мужественный воин, добывающий силой "то, что он не имеет". Царю
переходила и большая часть награбленного имущества, в частности земля, оружие,
золото, серебро; остальное подлежало дележу среди солдат.
Армия комплектовалась из наследственных
воинов, наемников, воинов, поставляемых отдельными объединениями, в частности
торговыми гильдиями, зависимыми союзниками, вассалами. Армия была кастовой. В
основном лишь кшатрии могли носить оружие, другие "дважды рожденные"
могли браться за оружие лишь тогда, когда для них "наступает время
бедствий".
Армия выполняла и функции
охраны общественного порядка. Она бдительно должна была стоять на защите
государственной целостности. Воинские отряды помещались в связи с этим среди
"двух, трех, пяти, а также сотен деревень".
Заключение
Принципиальные различия
восточного и западного цивилизационных путей развития заключались в том, что на
востоке, в отличие от запада, где частная собственность играла господствующую
роль, частнособственнические отношения, отношения частнотоварного производства,
ориентированного на рынок, не занимали значительного места. Это в свою очередь
сказалось на застойном характере восточных социальных структур, на отсутствии
на востоке условий для развития тех правовых и политических институтов, которые
были призваны обслуживать нужды общества: демократическое общественное
самоуправление, с правами и обязанностями каждого гражданина, правовые гарантии
его частных интересов, прав и свобод. По-видимому, именно это и явилось
причиной многовековой отсталости Индии – отсталости, не преодоленной и в
настоящее время.
Библиографический список
1. Хрестоматия по всеобщей
истории государства и права: Учебное пособие / Под ред. З. М. Черниловского. –
М: Фирма Гардарика, 1996.
Всемирная история государства
и права: Учебник / Под
ред.
В. В. Лазерева. – М.: Юристъ, 1996.
3. Хропонюк В. Н. Всемирная
история государства и права.: Учебное пособие для высших учебных заведений. –
М., 1995.
4. Бонгард-Левин Г.М. Древняя
Индия. История и культура. М.: Санкт Алете, 2001.
5. К.А. Антонова, Г.М.
Бонград-Левин, Г.Г. Котовский, История Индии М.: Мысль, 1973.
6. Древний Восток Книга для
чтения / Под редакцией Академика В. В. Страуве. М., Государственное
учебно-педагогическое издательство Министерства Просвещения РСФСР, 1951.
|