|
Приведя это страстное осуждение захватнической,
угнетательской политики Наполеона, составители «Указателя статей серьезного
содержания, помещенных в журналах прежних лет». 1-й вып. «Указателя»…,
посвященный «Сыну Отечества» (цензором его был И. Гончаров), вышел в 1858 году,
в переломный момент истории (крымская война, преддверие эпохи «великих
реформ»), называл журнал отражением и вместе с тем руководителем народных
мыслей и вестником исторических событий, ибо тот «являлся в первые несколько
лет верным отголоском этого незабвенного времени, отметившего Россию как
героиню национальной свободы, отстоявшую себя и восстановившую свободу Европы.
В каждом номере «Сына Отечества» можно было найти
красноречивые воззвания и мысли на тему национальной свободы, возбуждавшие
национальный героизм в сердцах защитников Отечества, или ненависть к врагам
его, или участие к пострадавшим в великом деле, с той же целию помещались…
выписки из иностранных газет о ходе французских дел, о восстании Европы»…
Особенно подкупает стремление редакции журнала «Сын
Отечества» наладить обратную связь с читателями, сделать их соучастниками всего
того, что отражает журнал. В четвертом номере журнала было опубликовано
объявление «От издателей». В нем было сказано: «Поставляя себе приятнейшим
долгом сообщать публике известия о благородных, геройских подвигах россиян в
течении нынешней войны, просим всех любителей Отечественной славы и добродетели
доставлять нам верные сведения о случаях, в которых соотчичи наши успели
доказать, что они русские. С удовольствием будем мы также помещать всякие
патриотические размышления, исторические отрывки, стихотворения… если они
сообразны с целью нашего журнала»[6].
Кандидат исторических наук Татьяна Окулова-Микешина
пишет: «В патриотических размышлениях журнала заложен был символический смысл,
и они врезывались в память каждого русского человека, звали к действию. И
первое в них слово было – Бог. Другое – царь. И третье – Отечество, Россия. Им
противопоставлялись слова антиподы: безверие (лжеверие), Наполеон и Франция с
ее империей»[7].
«Сын Отечества» последовательно разоблачал замыслы
претендентов на мировое господство – тех, кто, «убив народов миллионы, («Изгнав
к Отечеству любовь,| Растлил всех дух, оподлил кровь» Державин) А Наполеон в
зените своей славы не думал о последствиях, к которым приведет его «пресвященное»
правление. Его богоборчество достигло предела, когда он возжелал, как пишет
автор упомянутой передовой, «истребив веру, истребить с земли и Бога и самому
воссесть на престоле его». Он захотел стать властителем человечества, навязать
ему всеобщую монархию» со своей персоной во главе.
Но планам «новоявленного богочеловека» не суждено было осуществиться.
На его пути встала Россия, царь Александр, Православная вера.
Вера к Богу и любовь к Отечеству, исходя из кротких уст
монарших, - говорится в передовой статье журнала, - вызывает все состояния на
всеобщее ополчение за ту же веру и любовь к Отечеству, основанную издревле в России
на неколеблемых правилах христианства; сладкий глас сей внимают все сословия от
первого до последнего с радостным восторгом внимают и, вооружаясь, текут, аки
исполины, в путь на поражение (противника)[8].
Не случайно в публицистических материалах «Сына
Отечества» нередко встают образы священнослужителей, слышатся мотивы их
проповедей.
«Не угас в России дух Гермогенов и Авраамиев»[9], - писал Н.И. Греч. Как и
всегда в истории России, и особенно в ее переломные моменты, велика была в
войне 1812 года роль высшего пастыря Православной церкви. Им был в то время
митрополит Московский Платок, чье вдохновенное патриотическое слово хорошо
знали читатели журнала. По желанию владыки из Троице – Сергиевой Лавры государю
был препровожден образ преподобного Сергия Радонежского. Император передал
образ в московское ополчение, чтобы он осенял русские полки в сражениях…
В «Сыне Отечества» публиковались также слова и речи
архимандрита Филарета в будущем – митрополита Московского, других иерархов, в
которых проповедовалась «любовь к Богу, Царю и Отечеству ее народа». А в
объявлении «От издателей» мы читаем: «Со времен Пожарского и Минина не видела
Россия таковой войны, как ныне: дело Бога, Царя всего народа»[10].
Журнал
Н. И. Греча «Сын Отечества» в 1816–1825 гг. в период, когда его редактировал
Н.И. Греч, по составу сотрудников, качеству материалов и строгой периодичности
(выходил регулярно раз в неделю) нанимал одно из первых мест среди русских
изданий. От других журналов этой поры «Сына Отечества» отличало и то, что в
1813–1818 гг. при нем существовало два еженедельных приложения, посвященных
политическим новостям Европы.
«Сын Отечества» имел право считаться
историческим, политическим и литературным журналом. Каждый номер его открывался
серьезной научной статьей (чаще всего на историческую или экономическую тему),
обозрением европейских политических событий или обстоятельным критическим
разбором нового сочинения, преимущественно литературно-художественного. Далее
помещались три-четыре стихотворения. В отделе «Современная русская
библиография» печатались известия о всех выходящих в России книгах, зачастую
без каких-либо аннотаций и оценок, т. е. «Сын Отечества» ввел в русскую
журналистику учетно-регистрационную библиографию. Кроме того, в журнале были
отделы: «Путешествия», «Смесь» и «Благотворение» (кто, на что и сколько
пожертвовал).
Глава 2. Война 1812 года на страницах
журнала «Сын Отечества».
С изумительной быстротой и точностью помещались в нем все
официальные сведения, получаемые с театра боевых действий, через военные
канцелярии, бывшие в С.-Петербурге, или через непосредственных
корреспондентов редактора – военных корреспондентов (впервые в истории русской
журналистики. Н.И. Гречем был введен институт военкоров).
Здесь же присутствовали любопытные иллюстрации –
новшество Греча. Основной их жанр – политическая карикатура, высмеивающая
Наполеона и его сподвижников.
«Сын Отечества» - был единственным новым журналом,
который был создан в 1812 году (свежесть новостей и четкая периодичность
позволяли ему конкурировать с официальными газетами). К тому же старые журналы
уже не могли удовлетворить новых национальных запросов. «Сын Отечества» показал себя борцом за романтизм. На его страницах были
представлены и психологический романтизм школы Жуковского, и гражданский
романтизм декабристов и их союзников. Со своими стихотворениями выступали
Жуковский и поэты его школы: Дельвиг, Плетнев, Милонов, на первых порах А.
Бестужев (в начале своей поэтической деятельности он был связан с традициями
Жуковского и Карамзина). Но в то же время здесь сотрудничали как поэты Ф.
Глинка, Грибоедов, Катенин, Кюхельбекер, Крылов, Пушкин. Гражданское
направление в поэзии, не будучи единственным, в «Сыне Отечества», ощущалось
довольно сильно.
Уже
в 1816 г. «Сын отечества» открыл полемику вокруг творчества Жуковского. Спор
возник в связи с балладой Жуковского «Людмила», в которой он подражал балладе
немецкого поэта Бюргера «Ленора». Толчок к спору дал Катенин, опубликовавший в
«Сыне Отечества» (№ 24) переделку «Леноры» – балладу «Ольга». В отличие от
Жуковского, придавшего своей «Людмиле» таинственную, мистическую окраску,
Катенин создал «Ольгу» как национально-русскую балладу. За Жуковского
высказался Гнедич (№ 27), за Катенина – Грибоедов (№ 30), остроумно высмеявший
сентиментально-мечтательный характер баллады Жуковского, в которой даже мертвец
«сбивается на тон аркадского пастушка». Статья Грибоедова интересна тем, что в
ней поставлены и вопросы более общего порядка, характерные для литературно-эстетической
программы декабристов: борьба с подражанием за самобытную литературу,
высокоидейную по содержанию и национальную по форме. Своей статьей Грибоедов
положил начало борьбе с подражательным, мечтательным творчеством Жуковского,
которую продолжат А. Бестужев, Рылеев, Кюхельбекер, Сомов и другие критики
декабристского лагеря.
Большое внимание уделял «Сын отечества»
творчеству Пушкина. Поэмы «Руслан и Людмила», «Кавказский пленник»,
«Бахчисарайский фонтан» рассматриваются в журнале как торжество «истинного»
романтизма и народности. Первую главу «Евгения Онегина», опубликованную в 1825
г. вместе с «Разговором книгопродавца с поэтом», критики-декабристы оценить
правильно не смогли: они ставили «Евгения Онегина» ниже романтических поэм. И,
тем не менее, есть письмо А.С. Пушкина к Н.И. Гречу, свидетельствующее о добром
расположении поэта к редактору.
H. И. ГРЕЧУ
13 октября 1836 г. В Петербурге
Милостивый
государь Николай Иванович,
Искренне благодарю Вас за доброе слово о
моем «Полководце». Стоическое лицо Барклая есть одно из замечательнейших в
нашей истории. Не знаю, можно ли вполне оправдать его в отношении военного
искусства; но его характер останется вечно достоин удивления и поклонения.
С истинным почтением и преданностию
честь имею быть, милостивый государь,
Вашим покорнейшим слугою.
Александр Пушкин.
13 окт. 1836.[11]
И все-таки главной темой журнала была война
1812 года. Вот что писал в журнале А.А. Бестужев: «Наполеон вторгся в Россию, и
тогда-то народ русский впервые ощутил свою силу. Тогда-то проснулось во всех
сердцах чувство независимости, сперва политической, а впоследствии народной.
Вот начало свободомыслия в России».
По самым трудным боевым дорогам прошагал вместе с
русскими воинами испытанный в боях солдат слова – «Сын Отечества». Он доказал,
что печатное слово, как говорил профессор Дерптского университета А. Котсаров,
возглавлявший походную типографию при штабе М. Кутузова, может служить
Отечеству «иногда больше, нежели несколько батарей». И название журнала было
выхвачено буквально из самой жизни. Вот что об этом Н.И. Греч рассказывал в
«Записках о моей жизни», он получил письмо от брата Александра, участника
Бородинского сражения, служившего в армии поручиком-артиллеристом. В письме
были такие слова: «Пришли, сделай милость, хорошую зрительную трубу, чтобы я
мог лучше различать неприятеля и наводить орудия. Умру – но умру как истинный
сын Отечества»[12].
Это было созвучно мыслям самого Н.И. Греча: «Чтобы, думал
я, теперь затеять русский журнал, в котором бы чувства, надежды и помыслы
России нашли верный отголосок, который бы, словами чести и правды, заставил
молчать глупцов и злонамеренных»[13].
О значении, которое имел новый журнал, пожалуй, лучше
всего сказал С. Глинка, тоже редактор, один из первых ратников московского
ополчения: «Не выражу того пером, - вспоминает он в «Записках о 1812 годе», -
что ощутили выходцы московские в Нижнем Новгороде (уехавшие туда во время
взятия Москвы) и что ощутил я, кочующий издатель «Русского вестника», увидя в
первый раз на брегах Волги, на родине Минина, первую книжку «Сына Отечества».
Название, достойное благородного сердца издателя и проявлявшее тогда чувства
россиян, обрекших себя в жертву сыновнюю за Отечество, сбереженное в первый
двенадцатый год самоотречением предков наших и вновь сохраненное самоотречением
потомков их»[14].
Глава 3. Эволюция взглядов Н.И. Греча до
и после декабристского восстания.
Как
и в 1812 г., в «Сыне отечества» 1816–1825 гг. участвовали две группы
сотрудников: умеренно-либеральные во главе с Гречем, а также декабристы и их
союзники. Участие в журнале декабристов Ф. Глинки, Н. Тургенева, Н. Муравьева,
Н. Кутузова, А. Мартоса, К. Рылеева, А. Бестужева, В. Кюхельбекера и близких к
ним писателей: Пушкина, Грибоедова, Куницына, Вяземского, Сомова делает издание
прогрессивным органом печати.
«Сын
Отечества» выходил в С.-Петербурге, Москве и провинции. И это вполне устраивало
декабристов, заинтересованных в широком распространении своих
общественно-политических и литературно-эстетических взглядов. После завершения
военных действий в «Сыне Отечества» стали сотрудничать вернувшиеся с поля боя
офицеры, будущие декабристы, талантливые писатели и публицисты – Ф.Глинка, А.
Бестужев, Н Муравьев, Рылеев, Н.Тургенев…
Н.И.
Греч отлично понимал, что значит участие в журнале этих передовых людей.
Декабристская
линия в журнале прежде всего была представлена научно-публицистическими
статьями. Примером их может послужить «Рассуждение о необходимости иметь
историю Отечественной войны 1812 года» Ф. Глинки (1816, №4).
«Внезапный
гром войны пробудил дух великого народа», который предпочел «всем благам в мире
честь и свободу», – заявляет Глинка, подчеркивая гражданско-патриотический
характер Отечественной войны. Победу родине принесли самоотверженность и
мужество русских ратников, поэтому будущий историк должен отразить не только
действия военачальников, но и героический подвиг простого народа. И не об одних
великороссах он должен писать: все племена и народности, которые участвовали в
борьбе за национальную независимость России, имеют право попасть на страницы
истории Отечественной войны»[15].
В своем «Рассуждении» Глинка подчеркивает,
каким слогом надлежит описывать события 1812 г. Простота и ясность в словах,
торжественность, величие в тональности – вот необходимые качества будущей
истории. Историки должны «изгнать из описаний своих все слова и даже обороты
речей, заимствованные из чужих наречий». Глинка призывает ученых как можно
быстрее приступить к созданию истории Отечественной войны, пока еще живы
участники и очевидцы событий. Он как бы подчеркивает, что историю войны нужно
писать по правдивым свидетельствам современников.
Страницы: 1, 2, 3
|
