Суть этого дела такова. Южноуральским городским народным судом Челябинской области Захарищев был осужден за грабеж. Он признан виновным в том, что в нетрезвом состоянии вместе со своей знакомой Макеевой пришел в комнату, где ранее бывал с разрешения знакомой Ляпиной, и похитил стереомагнитолу с четырьмя кассетами. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассматривая это дело по протесту, указала следующее. Органы следствия и суд квалифицировали действия Захарищева как открытое хищение личного имущества в присутствии других лиц - знакомой Макеевой. Однако по смыслу закона открытым похищением является такое хищение, которое совершается в присутствии потерпевшего либо посторонних лиц, когда виновный сознает, что присутствующие понимают характер его действий, но игнорирует данное обстоятельство. Как видно из материалов дела, Макеева - знакомая Захарищева. Договорившись между собой, они пришли в комнату, где раньше бывал Захарищев, с целью распить спиртное и остались там ночевать. Захарищев, увидев под кроватью магнитолу, предложил Макеевой совершить кражу, но она отказалась и впоследствии безразлично отнеслась к его преступным действиям. Таким образом, к свидетелю Макеевой не относится понятие постороннего или другого лица, в присутствии которого совершена кража личного имущества. Захарищев сознавал, что Макеева для него близкий человек, и был уверен в сохранении тайны похищения. Поэтому действия Захарищева подлежат квалификации как кража.

Имеет место кража и тогда, когда хищение осуществляется в присутствии на месте совершения преступления посторонних, однако они не расценивают происходящее как хищение или не осознают его. При указанном обстоятельстве, в отличие от предыдущего, присутствующие при совершении хищения лица наблюдают факт изъятия имущества, однако в силу разных причин не понимают происходящее правильно, как хищение. В настоящее время на это специально указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. в положении, сформулированном в п. 4. Согласно ему кража имеет место в том случае, если присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества лицо не сознает противоправность этих действий. Действительно, при наличии перечисленных обстоятельств есть все признаки тайного хищения: факт хищения не понимается присутствующим при нем человеком, что, в свою очередь, используется виновным.

К таким ситуациям следует отнести: хищение у неспящих пьяных, которые в силу высокой степени опьянения не осознают характера производимых с ними действий; хищение имущества в присутствии малолетних детей или невменяемых; изъятие имущества на глазах у многих людей, воспринимающих действия виновного как совершенно правомерные и расценивающие его самого как хозяина (владельца) имущества (например, завладение чужой автомашиной на улице города путем открытия ее ключом), и т.д.

Примером подобной кражи является дело Шейхова, первоначально осужденного Октябрьским районным народным судом г. Ленинграда за повторный грабеж, причинивший значительный ущерб потерпевшему. Шейхов в кафе познакомился с Каменевым, распивал с ним вместе коньяк. Затем они вышли из кафе, и Шейхов, воспользовавшись сильной степенью опьянения Каменева, снял у него с пальца золотой перстень-печатку, надел его и попытался скрыться, но был задержан работниками милиции. Президиум Ленинградского городского суда, рассматривавший это дело по протесту заместителя Председателя Верховного Суда РСФСР, указал следующее.

Открытое похищение совершается в присутствии потерпевшего, лиц, в ведении или под охраной которых находится имущество, либо посторонних, когда виновный сознает, что эти лица понимают характер его преступных действий, но игнорирует данное обстоятельство. Как установлено в судебном заседании, Каменев в момент хищения его перстня был сильно пьян и не помнит обстоятельств, при которых это произошло. Шейхов в свою очередь также полагал, что потерпевший не осознает факт похищения его имущества. При таких обстоятельствах действия Шейхова должны быть квалифицированы как кража.

Такое же разъяснение было дано Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу Мартюшова.

Пример, в котором виновного в хищении принимали за владельца изымаемых вещей, приводит Г.Н. Борзенков: С., ехавший в электричке, заметил, что сидящий с ним на одной лавочке пассажир уснул. Над головой С. висела сумка пассажира. Решив похитить сумку, он снял ее с крючка и перешел в другой вагон. Факт кражи наблюдался многими посторонними людьми, которые, однако, были уверены, что С. берет свою сумку, на что последний и рассчитывал. При таких обстоятельствах С. был верно осужден за тайное хищение.

Таким образом, тайность хищения оценивается, исходя из двух критериев: объективного, т.е. внешнего по отношению к преступнику (отсутствие очевидцев преступных действий или наличие обстоятельств, при которых присутствующие лица не сознают или заведомо не имеют объективной возможности осознавать преступный характер действий, на что похититель и рассчитывает), и субъективного, т.е. внутреннего, основанного на определенных объективных предпосылках убеждения лица в том, что совершаемое им незаметно или непонятно для окружающих. При этом решающим для установления тайности является субъективный критерий - представление виновного о том, что имущество изымается им незаметно. Отсюда стремление виновного завладеть имуществом тайно, даже если его действия оказались заметными для других лиц, не дает оснований квалифицировать содеянное как открытое хищение, если сам похититель, исходя из окружающей обстановки, не сознавал факта его обнаружения и считал, что он действует скрытно. И наоборот, тайное похищение отсутствует тогда, когда преступник был убежден, что его действия очевидны для владельца имущества или посторонних лиц, хотя в действительности они остались незамеченными.

Вместе с тем приоритетность субъективного критерия вовсе не означает, что объективный критерий не представляет никакого интереса. Ведь субъективная убежденность преступника в тайном характере своих действий должна основываться на определенных объективных предпосылках. Следовательно, и вывод о наличии субъективного критерия должен основываться на установлении этих предпосылок, а не на голословном заявлении преступника. В этой связи немаловажно знать, что тайность изъятия либо возникает в силу объективно сложившейся обстановки, либо создается и обеспечивается усилиями самого субъекта преступления или его соучастников. Поскольку же тайный способ изъятия является обязательным признаком объективной стороны состава кражи, постольку лица, обеспечивающие тайность изъятия (например, стоящие на страже), должны признаваться соисполнителями совершенного преступления.

Способ совершения кражи состоит в изъятии и обращении чужого имущества в пользу виновного или других лиц. Изъятие состоит в извлечении, удалении или любом другом обособлении имущества из владения собственника с одновременным переводом его в фактическое незаконное физическое обладание преступника. Имеется в виду обладание, которое позволяет виновному осуществлять хотя бы первоначальное распоряжение имуществом — спрятать его, унести, передать соучастнику.

При краже собственник хотя и лишается всех трех своих правомочий, однако право собственности не теряет, как не приобретает его преступник, противозаконно осуществляющий владение, пользование и распоряжение похищенным имуществом.

Чтобы установить факт изъятия, необходима совокупность нескольких обстоятельств. Во-первых, характерной особенностью кражи является то, что имущество, в момент совершения преступления, находится в чьем-то ведении, то есть находится в фондах собственника. Имущество может числиться на балансе юридического лица, либо считаться юридически поступившим в фонды предприятия, либо быть у собственника — физического лица. Если имущество еще не поступило в фонды собственника, то говорить об изъятии, и вообще о хищении, нельзя.

Во-вторых, требуется, чтобы преступник, не обладая никакими правомочиями в отношении данного имущества, противоправно изъял его из фондов собственника, то есть вопреки воле собственника или владельца, захватил предметы, вещи, чтобы обратить их в свою пользу.

Существуют два способа изъятия: физический и юридический. При физическом изъятии вещь перемещается в пространстве, физически переходит из владения собственника либо другого законного владельца в чужое противоправное пользование. Предметом такого изъятия выступают главным образом движимые вещи.

При юридическом изъятии происходит переход собственности на имущество, смена субъекта собственности. Предметом такого изъятия являются недвижимые вещи.

При краже основным способом изъятия является физический. Так преступник в момент тайного изъятия имущества, как правило, не задумывается о юридической стороне.

По законодательной конструкции состав кражи является материальным. В связи с этим, в-третьих, еще одним признаком, характеризующим изъятие является, обязательно, причинение собственнику, либо иному законному владельцу материального ущерба. Он должен выражаться в виде прямого реального ущерба. Если при изъятии имущества собственнику либо иному законному владельцу материальный ущерб не причинен, деяние не должно квалифицироваться как хищение.

Согласно УК РФ ущерб определяет сам потерпевший. Значит, он сам должен заботиться о возмещении ему ущерба. А для этого иногда нужно идти к оценщикам, в суд и т.д., на что может быть вложено средств больше, чем полученный ущерб.

Когда потерпевший осознает, что в результате изъятия его имущества ему причинен незначительный вред, либо вообще не причинен или когда он не прикладывает никаких усилий для определения причиненного ущерба, есть основания полагать, что ущерб ему не причинен именно в субъективном плане. Данный признак скорее всего спорный, так как создает моменты, затрудняющие рассмотрение признаков состава кражи, хотя бы в том случае, когда похищается ранее украденное имущество.

Также важным является установление момента окончания преступления.

В соответствии с УК РФ кража считается оконченной, во-первых с момента обращения чужого имущества в пользу виновного или других лиц, во-вторых, с момента изъятия чужого имущества и, в-третьих, с момента, когда такие изъятие и обращение причинили ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. На практике применяется теория завладения.

Следующим признаком хищения выступает его противоправность. Так, при хищении имущество должно быть для виновного заведомо принадлежащим собственнику. У виновного не должно быть ни действительного, ни предполагаемого права на изымаемую вещь. Специфика кражи состоит в том, что в определенных случаях виновный может иметь доступ к имуществу, но он не наделен при этом никакими правомочиями.

Как еще один аспект противоправности изъятия, а также как самостоятельный признак хищения можно рассматривать незаконность изъятия.

Существует шесть способов, прямо указанных в законе, одним из которых должно происходить изъятие при хищении. Если изъятие имущества осуществляется каким-либо другим способом, не указанным в законе, то речи о хищении быть не может.

Обязательным признаком объективной стороны кражи является безвозмездность изъятия чужого имущества. Изъятие считается безвозмездным, если оно производится без соответствующего возмездия, то есть бесплатно, или с символическим или неадекватным возмездием в виде определенной суммы денег, другого равноценного имущества или трудовых затрат. Точно так же является хищением завладение имуществом путем замены его на заведомо менее ценное. В таком случае хищение будет определяться разницей между стоимостью изъятого имущества и сопоставимого, при условии, что данное имущество отвечает потребительским качествам изъятой вещи.

Именно безвозмездность изъятия имущества обусловливает наступление общественно опасных последствий в виде причинения собственнику или иному законному владельцу имущественного ущерба. Уголовный закон не ограничивает ответственность за хищение каким-либо минимальным размером причиненного ущерба. Размер ущерба учитывается в законе в качестве квалифицирующего признака данного состава хищения.

Объективная сторона кражи характеризуется активным действием виновного. Под действием в обычном бытовом смысле понимают телодвижение или поступок человека. В уголовно-правовом смысле понятие «действие» включает в себя не только отдельные телодвижения, но и совокупность телодвижений и поступков или деятельность в зависимости от описания объективной стороны в уголовном законе.

В уголовно-правовом смысле действие обладает социальными и правовыми признаками, такими как общественная опасность и противоправность. Поэтому не является действием в уголовно-правовом смысле совершение запрещенного уголовным законом поступка, но в силу малозначительности не представляющего общественной опасности.

Деяние складывается из изъятия, которое включает в себя перемещение виновным движимого имущества в пространстве, которое влечет ликвидацию правового владения собственника, а также из фактического завладения имуществом. Изъятие и завладение находятся в неразрывной связи и в большинстве случаев они осуществляются единым процессом преступной деятельности.

Обязательным признаком кражи является причинная связь между противоправными, активными действиями виновного, выразившимися в изъятии и обращении чужого имущества в свою пользу или третьих лиц и наступившими общественно опасными последствиями в виде причинения собственнику или иному владельцу реального имущественного ущерба.

По делам о данных преступлениях установление причинной связи на практике не вызывает каких-либо трудностей в виду ее очевидности. Если по делу доказаны факты изъятия имущества и причинение в результате именно этого определенного ущерба, вопрос о наличии причинной связи решается положительно.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13