Далее Конституционный Суд указал, что статья 387 ГПК Российской Федерации устанавливает, что основаниями для отмены или изменения судебных постановлений нижестоящих судов в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права. Использование федеральным законодателем такой оценочной характеристики, как существенность нарушения, обусловлено тем, что разнообразие обстоятельств, подтверждающих наличие соответствующих оснований, делает невозможным установление из перечня в законе, и само по себе не может расцениваться как недопустимое: предоставление суду надзорной инстанции определенной свободы усмотрения при решении вопроса о наличии или отсутствии оснований для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора – при условии единообразного толкования указанной нормы в процессе правоприменения – не противоречит принципу доступности правосудия и отвечает роли, месту и полномочиям суда как независимого органа правосудия. При этом существенность нарушений должна оцениваться с учетом природы, предназначения и целей именно надзорного производства.

Основания для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных постановлений должны отвечать конституционно значимым целям и в соответствии с принципом соразмерности не нарушать баланс справедливости судебного решения и его стабильности. Основания для пересмотра судебных постановлений в порядке надзора не должны открывать возможность надзорного производства лишь с целью исправления судебных ошибок, подлежащих устранению в обычных (ординарных) судебных процедурах проверки судебных постановлений, не вступивших в законную силу.

Отмена или изменение судебного постановления в порядке надзора допустимы лишь в случае, если в результате судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявшей на исход дела, существенно нарушены права и свободы человека и гражданина, права и законные интересы неограниченного числа лиц, иные защищаемые законом публичные интересы. Основанием для отмены или изменения судебного постановления не может быть единственно другая точка зрения суда надзорной инстанции на то, как должно было быть разрешено дело (п. 4 мотивировочной части).

Статья 387 ГПК Российской Федерации была признана не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку в системе действующего правового регулирования гражданского судопроизводства предполагается, что в качестве существенных нарушений норм материального или процессуального права как предусмотренных данной статьей оснований для отмены или изменения судебных постановлений нижестоящих судов в порядке надзора могут выступать лишь такие ошибки в толковании и применении закона, повлиявшие на исход дела, без исправления которых невозможны эффективное восстановление и защита нарушенных прав и свобод, а также защита охраняемых законом публичных интересов (п. 5 резолютивной части).

Конституционный Суд признал, что часть шестая статьи 381 и часть вторая статьи 382 ГПК Российской Федерации, предоставляющие председателю верховного суда республики, краевого, областного или равного ему суда, Председателю Верховного Суда Российской Федерации, заместителю Председателя Верховного Суда Российской Федерации право не согласиться с определением судьи об отказе в истребовании дела или об отказе в передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции и вынести свое определение – как об истребовании дела, так и о его передаче для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции, не противоречат Конституции Российской Федерации, поскольку предполагается, что председатели указанных судов реализуют данные полномочия только при наличии обращения лица, подавшего надзорную жалобу (представление), в такой же процедуре, в те же сроки и исходя из тех же оснований, которые установлены для решения соответствующих вопросов судьей при рассмотрении надзорной жалобы или представления (п. 6 мотивировочной части, п. 4 резолютивной части).

Кроме того, Конституционный Суд признал статью 389 ГПК Российской Федерации, предоставляющую Председателю Верховного Суда Российской Федерации и его заместителю право внести в Президиум Верховного Суда Российской Федерации мотивированное представление о пересмотре судебных постановлений в порядке надзора в целях обеспечения единства судебной практики и законности, не противоречащей Конституции Российской Федерации в той мере, в какой данное полномочие может быть реализовано только при наличии обращения заинтересованных лиц и по общим правилам главы 41 ГПК Российской Федерации, регламентирующей производства в суде надзорной инстанции, в том числе в пределах установленных сроков совершения предусмотренных в ней процессуальных действий, а также при том условии, что Председатель Верховного Суда Российской Федерации или его заместитель, внесшие представление, не могут участвовать в рассмотрении дела Президиумом Верховного Суда Российской Федерации (п. 8 мотивировочной части, п. 6 резолютивной части).

Наконец, Конституционный Суд отметил, что процедура обжалования в порядке надзора вступивших в законную силу судебных постановлений допускает возможность подачи надзорной жалобы (представления) и проверки судебного постановления последовательно в трех надзорных судебных инстанциях в течение года со дня его вступления в законную силу, причем согласно сложившейся правоприменительной практике в этот срок не включается ни время рассмотрения надзорной жалобы (представления), ни время рассмотрения истребованного дела в суде надзорной инстанции. Не определен и период, в течение которого может быть восстановлен пропущенный срок обжалования. Следовательно, в соответствии с действующим гражданским процессуальным законодательством пересмотр по надзорным жалобам (представлениям), вступивших в законную силу судебных постановлений может иметь место не только неоднократно, но и в течение неопределенно длительного времени. Конституционный Суд согласился с Европейским Судом в том, что судебные системы, основанные на таком регулировании, несовместимы с принципом правовой определенности (п. 9.1 мотивировочной части).

Конституционный Суд подчеркнул, что надзорное производство, согласно ГПК Российской Федерации, может иметь место последовательно в трех инстанциях и в целом процесс надзорного обжалования – с учетом кумулятивного эффекта такого регулирования – может длиться в течение нескольких лет, что не согласуется с вытекающим из Конституции Российской Федерации принципом правовой определенности и основанным на нем принципом стабильности судебных актов.

Вместе с тем, по мнению Конституционного Суда, признание соответствующих норм ГПК Российской Федерации противоречащими Конституции Российской Федерации и утратившими силу создавало бы такой пробел в правовом регулировании, который в данном случае не может быть устранен непосредственным применением Конституции Российской Федерации и требует внесения системных изменений в действующее законодательство о судоустройстве и гражданском судопроизводстве. Поскольку в настоящее время суды надзорной инстанции отменяют и изменяют значительное число судебных постановлений нижестоящих судов, обеспечивая тем самым исправление допущенных существенных судебных ошибок и защиту нарушенных прав, исключение действующих надзорных процедур без одновременного создания системы своевременного предупреждения и исправления судебных ошибок привело бы к процессуально-правовому вакууму, дезорганизации не только деятельности судов надзорной инстанции, но и в целом гражданского судопроизводства, поставило бы под угрозу осуществление основной функции правосудия – обеспечение и эффективное восстановление нарушенных прав и свобод человека и гражданина.

Поэтому Конституционный Суд воздержался от признания не соответствующими Конституции Российской Федерации части первой статьи 376, пункта 3 части второй статьи 377, частей второй, третьей и шестой статьи 381, части второй статьи 382, части второй статьи 383, статей 387 и 389 ГПК Российской Федерации в той части, в какой ими предопределяется множественность надзорных инстанций, возможность неоднократного пересмотра судебных постановлений, принятых в порядке надзора, неопределенность сроков надзорного обжалования и производства, и указал, что федеральному законодателю надлежит, принимая во внимание правовые позиции Европейского Суда по правам человека, резолюцию Комитета Министров Совета Европы от 8 февраля 2006 года ResDH(2006)1, в разумные сроки установить процедуры, реально обеспечивающие своевременное выявление и пересмотр ошибочных судебных постановлений до их вступления в законную силу, и привести правовое регулирование надзорного производства – на основе Конституции и учетом данного Постановления – в соответствии с признаваемыми Российской Федерацией международно-правовыми стандартами (п. 9.2 мотивировочной части, п. 8 резолютивной части).

Оценка совместимости с требованиями Конвенции надзорного производства в российском уголовном процессе была дана Европейским Судом в решении по делу Никитин против России [32]. Европейский Суд признал, что пересмотр в порядке надзора приговора суда, в том числе оправдательного приговора, не нарушает принцип non bis in idem (не дважды за одно и то же), выраженный в статье 4 Протокола № 7 к Конвенции. Данная статья устанавливает, что никто не должен быть повторно судим или наказан в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое уже был оправдан или осужден в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами этого государства (пункт 1). Положения пункта 1, однако, не препятствуют повторному рассмотрению дела в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами соответствующего государства, если имеются сведения о новых или вновь открывшихся обстоятельствах или если в ходе предыдущего разбирательства были допущены существенные нарушения, повлиявшие на исход дела (пункт 2).

По мнению Европейского Суда, рассмотрение надзорного представления прокурора с целью решения вопроса об отказе в его удовлетворении или о возбуждении надзорного производства не образует «повторного судебного разбирательства» в смысле пункта 1 статьи 4 Протокола № 7, а возможность возобновления судебного разбирательства в данном случае является слишком отдаленной или косвенной, чтобы представлять собой «подверженность повторному осуждению» в смысле этого положения [33].

Более того, Европейский Суд полагает, что надзорное производство вообще не может привести к повторному осуждению в смысле пункта 1 статьи 4 Протокола № 7. Статья 4 Протокола № 7 проводит четкое различие между повторным уголовным обвинением или судебным разбирательством, которое запрещено пунктом 1, и возобновлением судебного разбирательства в исключительных случаях, которое предусмотрено в пункте 2. Российское уголовно-процессуальное законодательство допускает пересмотр окончательных судебных решений в связи с новыми или вновь открывшимися обстоятельствами, а также в порядке надзора в случае судебных ошибок, связанных с нарушением норм материального или процессуального права. Предметом рассмотрения в рамках надзорного производства остается то же самое уголовное обвинение и действительность ранее вынесенного приговора. Если обращение в порядке надзора будет удовлетворено и производство возобновлено с целью дальнейшего рассмотрения дела, окончательным результатом надзорного производства может стать отмена всех ранее вынесенных судами решений и принятие нового решения по данному обвинению. В этом смысле надзорное производство приводит к такому же результату, что и возобновление судебного разбирательства, ибо обе процедуры предполагают возобновление ранее состоявшегося производства. Поэтому Европейский Суд пришел к выводу, что в контексте принципа ne bis in idem надзорное производство может рассматриваться как особый вид возобновления судебного разбирательства, предусмотренного пунктом 2 статьи 4 Протокола № 7 [34].

Европейский Суд провел различие между надзорным производством в гражданском и уголовном процессе. Ранее он признавал, что надзорное производство порождает проблемы в отношении правовой определенности, поскольку судебные решения по гражданским делам могут быть пересмотрены в течение неограниченного времени по относительно незначительным основаниям. Применительно к уголовным делам ситуация выглядит несколько иначе, по крайней мере в случае вынесения оправдательного приговора его пересмотр в порядке надзора допускается только в течение года после вступления приговора в законную силу [35].

Кроме того, Европейский Суд полагает, что требования правовой определенности не являются абсолютными. В уголовном процессе они должны учитываться наряду с пунктом 2 статьи 4 Протокола № 7, допускающим возобновление производства по делу в связи с выявлением новых фактов или существенных нарушений в ходе предыдущего разбирательства, которые могли повлиять на исход дела. Комитетом Министров Совета Европы также рассматривает возможность пересмотра дела или возобновления производства по делу в качестве гарантии восстановления нарушенного права, в частности в контексте исполнения решений Европейского Суда. В своей Рекомендации № R (2000)2 «О пересмотре определенных дел или возобновлении производства по определенным делам на национальном уровне в вязи с решениями Европейского Суда по правам человека» он призвал государства-члены предусмотреть в рамках внутренних правовых систем процедуры, обеспечивающие возможность пересмотра дел или возобновления производства по делу [36].

Таким образом, сама по себе возможность возобновления производства по уголовному делу prima facie совместима с Конвенцией, в том числе с гарантиями, предоставляемыми статьей 6. Однако в особых обстоятельствах конкретного дела использованный способ возобновления производства может нарушать саму сущность справедливого судебного разбирательства. В частности, Европейский Суд должен проверить соблюдался ли, насколько это возможно, при осуществлении властями полномочий по возбуждению и ведению надзорного производства справедливый баланс между интересами человека и необходимостью обеспечения эффективности системы уголовной юстиции [37].

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5