казны на цели общественного призрения осуществлялось только
централизованным порядком по распоряжению Министра внутренних дел.
Положения Свода законов по вопросам общественного призрения
свидетельствуют о том, что правительство поощряло пожертвования в пользу
благотворительных учреждений. Об этом свидетельствует специальный пункт
(20) “О подаяниях, пожертвованиях и завещаниях в пользу заведений
призрения”. Согласно ему учреждениям общественного призрения разрешалось
принимать подаяния, причем двоякого рода: 1) для нищих и убогих и 2) для
богоугодных заведений. Подаяния собирались путем кружечного сбора и
контроль по сбору пожертвований осуществлялся губернатором и губернскими
земскими управами. Законом предусматривалась и строгая отчетность по сбору
денег. При этом обращалось внимание на нравственный аспект частных
пожертвований. “При пожертвовании от частных людей должно обращать
внимание, - говорилось в Уставе, - на поведение и прежний образ жизни лица
приносящего, не был ли и не состоит ли под судом и следствием”[20].
Запрещалось принимать пожертвования от “порочных” людей, пытавшихся
“прикрыть” прежние свои поступки и получить награду от правительства.
Приказы общественного призрения в таких случаях были обязаны обращаться за
разрешением в Министерство Внутренних дел и сообщать туда сведения о лице,
подающем пожертвование. Таким образом, здесь ясно просматривается
дифференцированный подход к вопросам частной благотворительности.
Обращает на себя внимание и ориентация на гласность и открытость в
деле частной благотворительности. Так, например, земские учреждения,
принимая пожертвования от частных лиц на цели общественного призрения,
обязаны были публиковать информацию о таких пожертвованиях в специальных
ведомостях.
В Уставе дан очень подробный перечень тех конкретных условий, при
которых предусматривалось взыскание штрафных и пенных денег на
благотворительные цели, получения так называемых хозяйственных и случайных
доходов. В пункте 44 указывалось: “К хозяйственным доходам , на
общественное призрение предназначенным, принадлежат деньги, поступающие: 1)
за призрение и содержание в заведениях общественного призрения имущих
людей, нижних чинов военных и других ведомств; 2) от учрежденных при сих
заведениях аптек; 3) от фабрик, заводов и других хозяйственных заведений;
4) от работного дома за производимые содержащимися в оном людьми работы и
изделия; 5) за отпуски свыше определенного времени чиновников, получающих
жалованье из сумм общественного призрения[21].
Что же касается случайных доходов, предназначенных на нужды
общественного призрения, то здесь имелись в виду так называемые
апелляционные суммы, пошлины, деньги, полученные от продажи имения,
оставшегося в качестве погашения долгов умершего и т.п. При этом
подчеркивалось, что денежные средства должны использоваться строго по
назначению и что условия и размеры денежных пособий устанавливались земским
собранием на основе соизмеримости доходов и расходов. Как отмечалось в
Уставе, благотворительные заведения не должны увлекаться “великолепием и
излишествами”, т.е. высказывалась мысль о скромности и достаточности в
расходах, об ограничении ненужных расходов. Сметы на потребности
общественного призрения должны быть составлены земскими учреждениями и
утверждены на тех же основаниях, что и общая земская смета. В соответствии
с общими правилами Положения о земских учреждениях (1864 г.) должно было
осуществляться приобретение, отчуждение имущества, строительство и ремонт
зданий и т.д.
Законом регламентировалось и само учреждение приказов общественного
призрения их состав в тех губерниях, где не было земств. Оно
осуществлялось под председательством губернатора. Определялся и социальный
состав, сословное представительство в приказах - по одному от каждого
сословия, а именно от дворянства, губернского городского общества и
поселян[22]. В состав приказов входили и надзиратели богоугодных заведений,
и губернские врачебные инспекторы, принимавшие участие в обсуждении
вопросов о благоустройстве больниц, находившихся в ведении приказов. Члены
приказов увольнялись Министерством Внутренних Дел, штаты приказов
формировались в соответствии с его распоряжениями. Весьма подробно расписан
и порядок производства дел в приказах. Власть приказа распространялась
только на определенную губернию, где он учрежден и “приказ не входит ни в
какие дела, другим местам порученным”. Все вопросы должны были
рассматриваться коллегиально. По Уставу ограничивались полномочия и права
губернаторов, которые не могли распоряжаться в приказах “давать к
исполнению свои предложения”. В обязанность ему вменялось ”предлагать все
на общее суждение”[23]. Вместе с тем все распоряжения по приему и
увольнению людей из заведений, все дела по отчетности осуществлялись только
с ведома губернатора. Централизация решения вопросов налицо. Уставом
определялись и функции тех чиновников, которые приглашались для участия в
работе приказов, в частности медицинских работников. Они имели право
присутствовать при рассмотрении только тех вопросов, “кои относятся до
устройства заведений и до продовольствия, лечения, приема и выпуска
призреваемых в оных людей”. В обязанности дворянских предводителей и
городских голов, входивших в состав приказов, включалось информирование ими
о положении дел на местах. Они обязаны были также “представлять приказу о
всем том, что к пользе тех мест признают нужным”. О централизованном
характере управления приказами свидетельствует и положение (98), по
которому Министерство Внутренних Дел по согласованию с Министерством
финансов и Государственным Контролером представлялось право давать
предписания, указания по вопросам, связанным с приходно-расходными сметами.
Специальное положение (100) раскрывало подчиненность приказов общественного
призрения. В нем говорилось: “Приказы с принадлежащими к ним заведениями
подчиняются Правительствующему Сенату и Министерству Внутренних Дел”[24]. В
обязанности приказов входило принимать указы от Императорского Величества и
Сената, исполнять распоряжения Министерства и предложения губернатора.
Здесь же отмечалось, что приказы “никому иному не подает и не посылает
рапортов”[25]. Приказы имели право обращаться в городскую и уездную полицию
с различными предложениями и получать в ответ уведомления.
Ответственность за деятельность приказов возлагалась на губернатора,
поскольку он “главнейше участвовал во всех предметах”. Именно губернатор
обязан был следить за соблюдением законности, за выполнением приказом
правил и предписаний высшего начальства. Ответственность же за отчетную
документацию, ее своевременное оформление несли все члены приказа,
“составляющие присутствие оного”, а равно и бухгалтер, обязанный составлять
отчет. Медицинские чиновники, присутствовавшие в приказах временно, от
такой ответственности освобождались[26].
В Уставе определена классификация заведений общественного призрения:
сиротские и воспитательные дома, больницы и дома для умалишенных,
богадельни, работные дома. Поощряя частную благотворительность, Устав очень
четко высказал жесткую, вполне определенную позицию правительства по этому
вопросу. “Частным людям, обществам, городам и селениям не возбораняется
(подч. автором) учреждать от себя благотворительные заведения или к
учрежденным уже что-либо прибавлять с тем, однако же, чтобы то и другое
сходствовало с общими на сей предмет постановлениями, правилами”. Частные
благотворительные учреждения открывались только по разрешению правительства
(Полож. 175). “Предложения частных людей об устроении благотворительных
заведений, - говорилось в Уставе, - проводятся в действие местным
начальством или ими самими не иначе как с дозволения правительства”[27]
(подч. автором). Как видим, правительство держало под контролем частную
инициативу по вопросам общественного призрения и благотворительности.
Управление заведениями общественного призрения по закону возлагалось
на губернские и уездные земские учреждения (Полож. 176). В примечании,
однако, сделана оговорка о том, что в местностях, в которых не введены
земские учреждения, управление заведениями принадлежит приказам
общественного призрения или заменяющим их установлениям. Значительное
внимание в Уставе уделялось вопросам медицинского обслуживания беднейших
слоев населения. Большие обязанности в этом вопросе возлагались на земства.
Земские учреждения имели право приглашать на свои заседания, совещания с
правом голоса губернских врачебных инспекторов по делам о благоустройстве
заведений общественного призрения при обсуждении вопросов, касающихся
лечебной части (Полож. 177). Ростки демократизма просматриваются и в
положении о попечителях земских больниц, избиравшихся земскими губернскими
собраниями в губернских центрах и соответственно уездными земскими
собраниями в уездах (Полож. 178). Земским управам принадлежало право
назначать и избирать медиков, смотрителей и экономов - служителей в
заведениях общественного призрения. Заведование городскими больницами,
содержащимися на счет городских доходов, предоставлялось городским
общественным управлениям на одинаковых с земскими учреждениями
основаниях[28].
В введении приказов общественного призрения находились больницы для
содержания и лечения больных обоего пола. Больницы подчинялись Медицинскому
Департаменту Министерства Внутренних Дел. Местный надзор над больницами
возлагался на губернские врачебные управления. Инспекторы врачебных
управлений обязаны были несколько раз в год “обозревать больничные
заведения”, т.е. проверять и контролировать их деятельность. Инспекторы
имели право также вникать не только непосредственно в медицинские,
врачебные вопросы, но и в хозяйственные проблемы, от решения которых также
зависело состояние здоровья призреваемых. Для управления больницами и
решения лечебных, хозяйственных вопросов предусматривался штат смотрителей,
надзирателей, разных приставников и служителей, а также медиков и
фельдшеров.
В больнице общественного призрения принимались бесплатно бедные и
неимущие люди всякого звания (подч. автором). В положении (199)
оговаривалось, что имущие больные также имели право на лечение в этих
больницах, но только в том случае, если там имелись свободные места и за
умеренную плату. Плату за лечение неимущих должны были вносить те ведомства
и общества, к которым они принадлежали[29]. В особых случаях, например, во
время холерных эпидемий, все заболевшие принимались в эти больницы
бесплатно. В Уставе дан очень подробный перечень лиц, имевших право
бесплатно лечиться в больницах общественного призрения: 1) состоящие на
службе чиновники и канцелярские служители, получавшие не свыше 300 руб. в
год и не имевшие других средств к жизни. К этой же категории относились
чиновники и канцелярские служители, пользовавшиеся пенсией в таком же
размере и также не имевшие других средств к жизни; 2) отставные нижние
служители казенных ведомств; 3) мещане, не имеющие недвижимой собственности
в том городе, где учреждена больница, равно мещане, иногородние; 4) местные
купцы и мещане, имеющие недвижимую собственность, если в пользу этих
больниц поступали денежные от них сборы, а именно не из городских доходов,
а собственно от купеческих и мещанских обществ; 5) люди других состояний,
кои, получая незначительное содержание от службы или своих промыслов и
обремененные пропитанием больших семейств. В последнем случае закон
предполагал снисхождение к этим лицам и уважение к их положению. Больницам
общественного призрения вменялось в обязанность лечение таких больных[30].
Такой дифференцированный подход к лечению больных свидетельствовал, на наш
взгляд, о гибкости социальной политики правительства, о стремлении
законодательно закрепить права отдельных сословий на общественное
призрение.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
|