Существенный вклад в разработку геополитической трак­товки внешней политики

государств внес английский исследо­ватель сэр Макиндер. 25 января 1904 г.

Макиндер выступил на заседании Королевского географического общества с

докладом «Ге­ографическая ось истории». Определенные коррективы в концеп­цию,

сформулированную в этой статье, были внесены им в 1919 и 1943 гг. Как считал

Макиндер, вначале в качестве осевой об­ласти истории — серединной земли или

хартленда — выделилась Центральная Азия, откуда татаро- монголы, благодаря

подвиж­ности их конницы, распространили свое влияние на Азию и зна­чительную

часть Европы. Со времени Великих географических открытий баланс сил изменился

в пользу приокеанических стран, в первую очередь Великобритании. Однако,

считал Макин­дер в 1904 г., новые средства транспортных коммуникаций, прежде

всего железные дороги, снова изменят баланс сил в пользу сухопутных держав.

Исходя из этой постановки он сформулировал свою концеп­цию хартленда, каковым

считал евразийское пространство или Евразию. Макиндер оценивал последнюю как

гигантскую есте­ственную крепость, непроницаемую для морских империй и бо­гатую

природными ресурсами, и в силу этого считал ее «осью ми­ровой политики». В 1919

г., выступив против вильсоновского иде­ализма, на основе которого США вступили

в первую мировую вой­ну, чтобы «положить конец всем войнам» и «спасти

демократию для мира», Макиндер отмечал: «идеалисты являются солью зем­ли»,

но «демократия несовместима с организацией, необходи­мой для войны против

автократических режимов». При этом Макиндер сетовал на то, что политические

моралисты вроде Вильсона «отказываются считаться с реальностями географии и

экономики».

Он сформулировал свою позицию в ставшем известным тези­се: тот, кто

контролирует Восточную Европу, контролирует хартленд; кто контролирует

хартленд, тот контролирует мировой остров; кто контролирует мировой остров,

тот контролирует весь мир. Поэтому, утверждал Макиндер, для предотвращения

следующей мировой войны необходимо создать блок независи­мых стран,

расположенных между Германией и Россией, для со­хранения баланса сил на

евразийском континенте.

В 1943 г., в разгар второй мировой войны редактор журна­ла "Форин аферс»

пригласил престарелого Макиндера (тогда ему было уже 82 года) порассуждать

относительно его идей в кон­тексте тогдашнего положения в мире. В статье

«Круглый мир и завоевание мира (peace)», написанной по этому поводу,

Макин­дер утверждал, что если Советский Союз выйдет из войны побе­дителем над

Германией, то он превратится в величайшую сухо­путную державу на планете.

Вместе с тем он подверг значитель­ной ревизии свою первоначальную концепцию.

Теперь, по его схеме, хартленд включал помимо громоздко­го массива суши

северного полушария Сахару, пустыни Централь­ной Азии, Арктику и

субарктические земли Сибири и Северной Америки. В этой схеме Северная

Атлантика стала «средиземным океаном». Это пространство он рассматривал как

опорную точ­ку Земли, как регион, отделенный от другого главного региона —

муссонных территорий Индии и Китая. По мере наращивания мощи этот регион,

говорил Макиндер, может стать противовесом северному полушарию. Предложенную

в статье версию Макин­дер назвал «второй географической концепцией».

Несомненно, здесь автор отказался от прежнего жесткого дихотомического

противопоставления сухопутных и морских держав. Это и не удивите но, если

учесть, что в обеих мировых войнах континентальные и морские державы

находились во взаимных союзах. Собственно говоря, англо-русская Антанта 1907

г. никак не укладывалась в рамки первоначальной концеп­ции Макиндера. Тем

более противоречила ей тройственная ось Берлин — Рим — Токио. А пребывание

океанических держав США и Великобритании в антигитлеровской коалиции с

континенталь­ным Советским Союзом вовсе подрывало его конструкции.

Очевидно, что несмотря на различия между Мэхеном и Макиндером, которые делали

упор соответственно на морскую и сухопут­ную мощь, они были едины в своих

основополагающих позициях. Оба презрительно оценивали демократию и враждебно

относились к свободной торговле и самому коммерческому классу. Мэхен мог

одобрительно говорить об использовании морской торговли в ка­честве источника

английской экономической мощи, но в его схе­ме именно контроль над морями

играл решающую роль в восхож­дении и могуществе Британской империи. А

Макиндер был убеж­ден в том, что экономическая мощь государства никак не

зависит от свободной торговли. По его мнению, классические теории раз­деления

труда не только вредны, но и попросту опасны, посколь­ку свободная

конкуренция на мировых рынках чревата войной.

Таким образом, с точки зрения как приверженности осново­полагающим принципам

географического детерминизма, так и враж­дебности демократии и свободной

торговле, т.е. тем принципам, которые составляют несущие конструкции

современного миропо­рядка, оба исследователя принадлежали уходящей эпохе. В

каче­стве основы своих экономических выкладок они брали мерканти­лизм, в то

время как магистральным направлением развития ми­ровой экономики XX в. стали

свободная торговля и принятие все более растущим числом стран и народов

рыночной экономики.

Проблема разработки новой геополитики

Определенный вклад в разработку проблем геополитики в по­следние годы внесли

российские исследователи. В одной недавно вышедшей работе геополитика

характеризуется как дисцип­лина, имеющая своим предметом «использование

политических целей». В этом контексте наиболее соответ­ствующей нынешним

реальностям представляется формулиров­ка, предлагаемая К.В.Плешаковым. По его

мнению, геополити­ка может быть «определена не просто как объективная

осуществ­лять контроль над пространством».

Поставив задачу выяснить, «в чем данная научная дисцип­лина устарела и какие

по­требностей», К.Э.Сорокин пришел к выводу, что в ней сущест­вуют два

раздела — «геополитика "фундаментальная", изуча­ющая развитие

сцене». Причем последнюю К.Э.Сорокин считает возможным именовать

«геостратегией».

Очевидно, что такой подход позволяет выйти за традицион­ные чисто

пространственные параметры, оторваться от пупови­ны географического

детерминизма и разработать геополитику как самостоятельную политологическую

дисциплину, призванную все­сторонне исследовать основополагающие реальности

современно­го мирового сообщества.

В целом соглашаясь с такой постановкой вопроса, главную проблему все же я

вижу в том, чтобы решительно отмежевать­ся от традиционного понимания

геополитики как дисциплины, призванной изучать исключительно или

преимущественно про­странственный аспект международных отношений и лежащий в

основе этого подхода географический детерминизм, а также от трактовки

геополитики как внешнеполитической стратегии, на­правленной на экспансию и

достижение гегемонии с помощью военно-силовой политики.

Необходимо признать, что география и месторасположение государства имеют

немаловажное значение для исторических судеб и перспектив любого

государства или народа. Более того, в древнейший период истории человечества,

когда природа в букваль­ном смысле слова продолжала диктовать людям формы

жизне­устройства и хозяйственной организации, географический фак­тор играл

определяющую роль в жизни людей и государств. Как писал Л.И.Мечников,

Египет был, как утверждал еще Геродот, "даром" или "созданием" Нила».

При этом важно учесть, что география и месторасположение имеют множество

аспектов — размеры и масштабы территории конкретного государства, место его

расположения, топография, климат, условия для сельскохозяйственного

производства, нали­чие природных ресурсов, доступ к морям и океанам и т.д.

Эти аспекты определяют целый ряд параметров, которые указыва­ют на

потенциальные и реальные возможности государства, оп­ределяющие его место в

мировом сообществе стран.

Как показывает исторический опыт, сама земля, территория государства

составляет тот стратегический ресурс, который по зна­чимости, возможно,

превосходит все остальные ресурсы. Реаль­ные размеры территориальных владений

в той или иной форме и мере оказывают влияние как на характер, так и на

основопо­лагающие параметры интересов государства.

Сам ландшафт, степень плодородия почвы, природные ресур­сы и т.д.

непосредственным образом сказываются как на струк­туре и отдаче народного

хозяйства, так и на плотности населе­ния. Топография и климатические условия

страны крайне важ­ны для развития путей сообщения, размещения ресурсов и

на­роднохозяйственной инфраструктуры, внутренней и внешней торговли.

Положение относительно океанов и морей определя­ет близость или удаленность

от важнейших рынков, центров си­лы и очагов конфликтов. Немаловажное значение

для безопас­ности и национальных целей имеет также близкое окружение

го­сударства. Очевидно, что от географического положения зависит решение

государством не только многочисленных внутриэкономических и

внутриполитических, но также основополагающих внешнеполитических задач.

На протяжении всей истории, вплоть до недавнего времени, главная цель

государств состояла в завоевании территорий для

реализации своих экономических интересов, безопасности и т.д.» будь то

средствами империалистического подчинения одно­го народа другим или путем

аннексии прилегающей территории. Со времени Вестфальского мира 1648 г.

территориальные грани­цы государств считались священными хранителями

стабильно­сти и жизнеспособности международной системы. Государства, особенно

великие или мировые, во все времена руководствова­лись императивом расширения

своего контроля над соседними странами и народами, а при возможности и над

всей междуна­родной системой.

По этой причине теорию изменений в международной поли­тике следовало бы

назвать одновременно теорией империализма и территориальной экспансии. Вплоть

до промышленной рево­люции в условиях господства традиционной технологии и

низ­кой производительности в сельском хозяйстве и промышленно­сти то или иное

государство могло увеличить свои богатство, мощь и власть лишь путем

установления контроля над чужими тер­риториями или завоевания других стран и

народов. Фактичес­ки мощь и богатство государства во многом определялись

разме­рами контролируемой им территории.

По-видимому, основные постулаты традиционной геополити­ки, особенно

географический, пространственно-территориаль­ный детерминизм в той или иной

форме, применимы к реально­стям евро(западно)центристского мира. И то с

некоторыми суще­ственными оговорками. Что касается современного мира, то

на­чиная с конца второй мировой войны эти принципы безнадеж­но устарели.

Помимо всех прочих аспектов, которые подробно будут про­анализированы в

учебнике, необходимо учитывать, что условия среды, географическое

месторасположение, которые несомненно оказывали существенное влияние, особенно

в период до промы­шленной и научно-технической революций, на исторические

судьбы и характер народов и стран, со временем изменялись, из­менялась и их

общественно-историческая роль. Как писал еще Р.Элизе в 1889 г., «океаны,

служили средством разъединения народов».

То же самое можно сказать о дальних расстояниях, преодо­ление которых в наше

время с изобретением и широкомасштаб­ным введением новейших средств

транспорта, таких как скоро­стные поезда, авиация, ракетная техника,

способная доставить в любую точку земного шара оружие массового уничтожения,

ста­ло просто рутинным делом. Очевидно, что влияние географиче­ского

месторасположения на геополитику государства не может быть столь фатальным,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7