согласиться, так как любая деятельность включает в себя анализ и понимание
проблемы, умение и возможность ее разрешить, и, может быть, самое главное -
желание приложить свои усилия к ее решению. Можно научить "правильно"
анализировать ситуацию и выработать нужные технологические навыки, но
желание участвовать в деле и воля к труду могут быть развиты только в
процессе длительного системного воспитания. Может быть, поэтому
замечательный педагог XIX столетия А.С. Симанович писала в своей книге
"Практические заметки об индивидуальном и общественном воспитании маленьких
детей": "Обучение - одно из вспомогательных средств воспитания. Посредством
обучения, начиная с раннего возраста, приобретаются элементарные знания,
развиваются умственные способности и нравственные силы". К этому близка
была и позиция немецкого педагога Фридриха Фребеля, который первый
провозгласил тезис: воспитание - в процессе обучения, связав тем самым цель
и средства педагогики в одно целостное действие.
Итак, функция педагогики - воспитывать и обучать. Но реализуется она
только при одном условии - условии развития. Развитие - общий закон жизни.
Развивается все: общество, искусство, производство, развивается ребенок,
его тело, его сознание; но развивается и болезнь, и преступные наклонности.
Развитие - движение от зерна к растению, цветку и плоду, от замысла к
воплощению. Развитие жизни остановить нельзя, так же, как нельзя остановить
время. Но педагогу недостаточно эмпирически чувствовать факт развития, ему
нужно осмыслить его философски, духовно. "Сущность развития - в
направленном изменении систем от менее упорядоченного к более
упорядоченному состоянию, в росте их организации". Так определяет развитие
современная психология. Причем мы нигде не встретим в жизни автономной
системы: всегда одна система будет заключена в другой, а вместе они будут
живой частью третьей и так далее.
Таким образом, развитие есть само течение жизни, сам ее процесс.
Оказаться вне развития значило бы оказаться вне жизни. Поэтому для
педагогики развитие - это та операционная среда, которая и дает наставнику
возможность действовать, то есть стихийное развитие личности делать
целенаправленным. "Процессы развития делают научение возможным, но само
научение не является причиной развития, - пишет замечательный английский
психолог Томас Бауэр. - Способность к научению первоначально определяется
врожденными механизмами, которые могут угасать, если их не упражнять".
Таким образом, постепенно вырисовываются и поле деятельности, и социально-
психологические функции педагогики.
Педагогика берет на себя функцию целенаправленного развития
личности.
"Со всем сложнейшим миом окружающей действительности ребенок входит
в бесконечное число отношений, - пишет А. С. Макаренко в "Книге для
родителей", - каждое из которых неизменно развивается, переплетается с
другими отношениями, усложняется физическим и нравственным ростом самого
ребенка. Весь этот "хаос" не поддается как будто никакому учету, тем не
менее, он создает в каждый момент определенные изменения в личности
ребенка. Направить это развитие и руководить им - вот задача воспитания".
Предмет наших интересов - христианская педагогика, православное
воспитание, развитие и обучение детей. Попытаемся осмыслить эти понятия,
согласуя достижения современной психологии и педагогики с учением и жизнью
Православной Церкви.
Отличие христианской педагогики от любой другой педагогической
системы заключается в том, что она готовит человека не только для
полноценного земного существования, но, прежде всего - для жизни будущего
века. С христианством началась новая, третья онтологическая эпоха (1-я -
хаос, 2-я - космос, 3-я - Церковь). Христианство не просто комплекс неких
идей, овладевших умами, а новая жизнь, новый человек, свидетельствующий о
своих новых ощущениях, чувствах и мыслях.
Церковь - это именно собрание новых людей, делящихся друг с другом
своим духовным опытом. Митрополит Антоний (Храповицкий), величайший пастырь
и педагог ХХ столетия, называет Церковь "собранием человеческих совестей".
Новые люди обрели и новое призвание: по словам апостола Павла, - все мы
призваны к святости. В христианстве жизнь человека обретает особый смысл и
значение.
Отсюда и христианская педагогика опирается не на какую бы то ни было
философскую идею, а на само бытие Церкви как нового богоданного союза
человека и Бога. Основанием ее стало, с одной стороны, христианское учение,
а с другой - духовный опыт Церкви, то есть многообразные человеческие пути
к святости. Из всего этого и вытекает, что:
Содержание православной христианской педагогики – это, прежде всего,
введение детей в жизнь Церкви, приобретение навыков общественной и личной
духовной жизни.
Кроме того, это воспитание христианского мировоззрения, осмысление
мира, жизни, человека и его деятельности в свете Божественного Откровения.
И, наконец, это подготовка детей к общественному христианскому
служению, развитие их дарований, воспитание христианских чувств и воли.
Таким образом, христианская школа отличается от других прежде всего
тем, что не может не ставить задачу организации христианской жизни детей, в
которой они приобретают новый опыт общения: общения в любви. Этот фактор
является, пожалуй, самым значительным и вместе с тем не поддается никакому
рациональному регулированию. На первом месте стоит в христианской
педагогике воспитание. Но и воспитание здесь не есть вырабатывание
определенных норм поведения и стереотипов отношения, а живая духовная
реакция на происходящее. В христианской педагогике мы не имеем жесткого
свода нормативов и примеров, под которые нужно подогнать ребенка, жизнь
каждого ценна именно своим личным путем и личным трудом, на это педагог и
должен ориентироваться.
Само вслушивание и созерцание - это большой труд. Можно сказать,
что христианская педагогика - это не система тех или иных правил, а, прежде
всего, вопрошающий христианский педагог. Педагог, который стоит рядом с
ребенком и помогает ему среди общего шума жизни различать слова Божии.
Христианский педагог всегда находится на перекрестке трех тайн:
-личностные особенности развития ребенка, его психологическая
индивидуальность;
-промысел Божий о ребенке, о его духовном пути;
-чувство времени, как разворачивающееся в человеческой истории
Божественное Домостроительство.
Наше Христианское время принципиально отличается от Ветхозаветного.
Если в книге "Второзаконие" содержится очень подробный перечень законов,
которые необходимо выполнять, и разъяснений к ним, то в христианстве мы,
прежде всего, сталкиваемся с законом любви. Высшими заповедями становятся,
по словам Спасителя, заповеди: "Любите Бога и любите ближнего", "Душу свою
положи за други своя", "Возлюби ближнего своего, как самого себя". Как это
можно воплотить в жизнь и как этому научить?! - может вырваться вопрос. Тем
не менее, именно эти заповеди являют нам конечную цель и задачу
христианского воспитания. Правда, задача эта осуществляется не только
школой, но школой совместно с Церковью. По сути, христианская педагогика -
это введение в Церковь, она готовит ребенка к духовной жизни, но сама не
должна претендовать на духовное руководство.
Уместно привести концепцию христианской педагогики, изложенную
профессором Свято-Владимирской семинарии в Нью-Йорке Констанцией Тарасар.
Она рассматривает христианскую педагогику в трех формах ее бытия: школа,
богослужение и дом. На это практически, и сориентированы догматика,
литургика и нравственное богословие. Но в ее системе они рассматриваются не
как школьные предметы, а как три различные области христианской жизни, в
которых нужно научиться жить ребенку. В каждой из них - свои педагогические
методы. И христианская педагогика должна охватывать все эти области, только
тогда она выполнит свою задачу, то есть даст ребенку точные знания (школа),
научит его со всей полнотой души молиться (участие в богослужении) и
сохранять христианские идеалы в жизни, в реальном общении людей
(нравственность). Такая позиция, на наш взгляд, на сегодняшний день кажется
наиболее целостной и соответствующей христианским идеалам.
На что же опирается христианская педагогика как на свою незыблемую
идейную основу? - На то, что составляет основу и Православного богословия,
и богослужебной практики Церкви, и домашнего благочестия:
-на Священное Писание,
-на жизненную силу Таинств Церкви,
-на Священное Предание.
Но педагогу нужно всегда помнить, что кроме Священного Предания
Церкви есть и предания исторические, "предания старины глубокой". В жизни
они тесно переплетены, и педагогу нужно научиться их различать, чтобы не
впасть в догматизацию исторических, этнических или культурных особенностей
бытия Церкви.
Учить детей нужно, прежде всего, содержанию, а не форме. Это
применимо ко всем областям знаний и человеческого опыта, но особенное
значение это имеет для правильного развития и становления духовной жизни
ребенка: научение внешним формам благочестия никогда не приводит к
правдивости и духовной глубине. Формальные знания опасны тем, что при
определенном количестве они начинают восприниматься как сущностные.
Пожалуй, это главная опасность православной педагогики, ее постоянное
искушение.
Нужно различать священное и историческое, священное и талантливое,
священное и то, что нам нравится. Нельзя не вспомнить здесь слова прот.
Георгия Флоровского: "Два соблазна зачаровывают русскую душу. Соблазн
священного быта, это соблазн Древней Руси, соблазн старообрядчества... И
соблазн пиэтического утешения, очарование душевного уюта". В полной мере
эти соблазны искушают православную школу: стремление воспитать у детей
чистую правильную веру часто оборачивается воспитанием обрядоверия.
Ведь что такое обрядоверие? Это пристрастие к той или иной форме
обряда. Оно плохо, прежде всего, тем, что это именно пристрастие, что
человек перестает чувствовать "центр" Священного, а большее внимание
обращает на форму.
Есть и духовный ущерб в обрядоверии: человек страшится остаться в
поиске, в неведении, ему легче иметь пример для подражания и алгоритм
действия, это дает определенную "опору", ему начинает казаться, что он
знает, как жить и что делать.
Чем больше мы углубляемся в живой опыт Церкви, тем яснее становится,
что содержанием христианской педагогики являются не столько знания и
мировоззренческие установки, сколько сам метод преподавания, метод уже
вводящий, приучающий детей к вопрошанию как форме бытия. Православный
педагог должен понимать, что христианин - крепость, в которой правит
Христос, а не он сам. Мы не властители самих себя, а потому и дети, ученики
- не наши подчиненные.
Сопоставим две вещи: педагогику и проповедь. Проповедь - это, прежде
всего, слово веры, которое может стать началом движения человека к истинной
жизни. Педагогика - это само движение, совместное движение учителя и
ученика в пространстве диалога: слово веры должно непременно соединиться
здесь с делом веры. Даже проповедь апостола Павла в ареопаге -
необыкновенный образец ораторского искусства - была услышана только
несколькими людьми, а после его слов о воскресении мертвых часть людей
вообще перестала слушать, и только некоторые подошли к нему.
Для педагогики более подходит неразделенный образ Марфы и Марии -
деятельного и созерцательного христианства: внимаем слову и... действуем по
слову. Это первая заповедь христианского педагога, этому же учим и детей.
Если мы педагогику сведем к проповеди, что часто и происходит в наших
школах, то мы оставим ребенка в одиночестве, один на один с падшим и
враждебным миром.
В большую жизнь, которая детей ожидает, входит не только жизнь
Церкви, но и жизнь общества, которое их окружает дома, в школе, на улице.
Христианский педагог не может учить детей жить отдельно от жизни мира.
Нужно ориентировать ребенка на жизнь глубоко самостоятельную и полную. Кто-
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17
|