ещи бывают потребляемые и непотребляемые. Потребляемой вещью называется та, которая уничтожается при употреблении; непотребляемой называется та вещь, которая при употреблении постепенно теряет свою ценность.Вещи меняют значение в соответствии со своим родом (genus) и видом (species), либо могут быть безразличны по видам. В правовом отношении вещи могут иметь значение или по своим родовым особенностям (например, деньги) или же по видовым, индивидуальным. Есть вещи, виды которых безразличны и могут заменяться в обороте другими; ценность таких вещей определяется мерой и весом (деньги, зерновой хлеб, масло).Вещи могут быть главными и побочными. Побочной вещью называется вещь, которая в некоторых отношениях зависит от главной. Правоотношения, налагающиеся главной вещью, распространяются также и на побочные. К побочным вещам относятся:части этой вещи;принадлежности, т.е. вещи, постоянно служащие главной вещи для того, чтобы сделать удобней ее употребление.плоды (fructus), т.е. прибыль, которую приносит вещь; издержки, т.е. затраты, сделанные на вещь.Издержки разделяются на необходимые, полезные и роскошные. Вещи также делятся на такие, которые могут быть предметами оборота между частными лицами (res in commercio) и вещи, находящиеся вне оборота (res extra commercium). К вещам вне оборота относятся:вещи божественного права (res divini iuris: res sacrae - посвященные Богу; res religiosae - могилы усопших; res sanctae - вещи неприкосновенные, например, народные трибуны, послы, законы и т.д.;вещи человеческого права (res humani iuris: res communes omnium - общие для всех, например, атмосфера, море и его берега и т.д., но возможна собственность на частное здание, построенное на морском берегу; res publicae, т.е. вещи, принадлежащие государству или обществу, как юридическому лицу (эти вещи входили в оборот); вещи, назначенные для общего пользования всех членов общества - театры, цирки, каналы, водопровод и т.д. - были вне оборота.2. Права на вещи. Общие черты прав на вещи и виды этих прав. Право собственности.Есть два вида частных прав на вещи: право собственности и право на чужую вещь. Обратимся сначала к рассмотрению права собственности. Проблема частной собственности на землю в древнем Риме актуальна как с научной, так и с политической точки зрения. В 1994 г. опубликована статья зав. отделом гражданского законодательства иностранных государств Института законодательства и сравнительного правоведения г-на Залесского В.В., который обнаружил параллели в области регулирования земельной собственности в древнем Риме, а также в советском и российском праве. Залесский В.В. Земельная собственность в древнем Риме и в современной России // Право и экономика. 1994. № 14/16 С. 78-80.Автор полагает, что в эпоху Законов XII таблиц для римлянина продолжало оставаться главным не индивидуальное бытие, а принадлежность к "коллективу", роду, семье. По его мнению, частная собственность еще не выделилась из общинно-родового владения. Поэтому автор считает, что развитие и укрепление государственного начала, нашедшее свое отражение в частности в Законах XII таблиц, перенесло на государство представление римлянина о высшей ценности коллектива по сравнению с местом индивида в обществе. Сам институт ager publicus Залесский считает пережитком общинно-родовой системы землевладения в Риме.Это мнение является традиционным не только для советского и в определенной степени современного российского правоведения, но отчасти и для западной юриспруденции. И в этом нет ничего удивительного. Теория общинно-родового землепользования в Риме связана с именем очень авторитетного ученого Т. Моммзена. Общий смысл концепции Моммзена заключается, во-первых, в признании последовательно сменявшихся в Риме в историческое время трех форм собственности: общинно-родовой, частной собственности на двухюгеровый приусадебный участок и частной собственности на пахотную землю; во-вторых, в рассмотрении частной собственности на приусадебный участок как переходной стадии от первобытно-общинного, родового, коллективного владения землей к полному индивидуализму на основе возникшей частной собственности. Вместе с тем Т. Моммзен считал, что, когда полный индивидуализм восторжествовал, еще долго сохранялись в Риме следы общинно-родовой коллективной собственности на землю. Mommsen Th. Romische Geschichte Bd I. Berl., 1885. S 183 f; Romisches Staatsrecht 3 Aufl. Leipy- 1887. Bd III. 1. S. 22 f; Штаерман Е.М. Римское право // Культура древнего Рима т. I / Отв. редактор д.и.н. Е.С. Голубцова. М., 1985. С. 210 сл. Егоров А.Б. Римское государство и право. Царский период и эпоха Республики: учебное пособие Спб., 2006. С. 25 сл.; 147 сл.Ученые последующих поколений под влиянием построений Т. Моммзена, а марксистские исследователи, прежде всего под влиянием книги Ф. Энгельса "Происхождение семьи, частной собственности и государства", также руководствовались этой эволюцией частной собственности, подчеркивая, что у многих народов институт частной собственности развился сравнительно поздно и ему предшествовал общинно-родовой коллективный способ землевладения. Исследователей не смущает некое состояние фатализма: будто каждый народ обязан непременно пережить все стадии развития, в том числе собственности в определенный исторический период.В условиях господства в XIX в. универсально-эволюционной теории крайне трудно было оспаривать эту концепцию, несмотря на ее недостатки и даже на то, что сам Моммзен не считал ее достаточно обоснованной, отмечая, что о существовании общинно-родового, коллективного владения землей и частной собственности на двухюгеровые приусадебные участки можно лишь предполагать. Характеризуя свою концепцию, Т. Моммзен постоянно пользовался осторожными выражениями “wahrscheinlich”, “vielleicht”, “ist nicht mit Sichercheit ermьln”/ Mommsen T. Romiseches Staatsrecht.На исходе XX и в начале XXI вв., когда универсально-эволюционная теория и идея поступательного развития уже давно себя исчерпала и не отвечает современному уровню развития науки, остался единственный фактор, побуждающий исследователей отстаивать эту концепцию, несмотря на то, что и общеисторические сведения и данные исторических источников восстают против нее - это призрак авторитетов.Исторические факты таковы, что в Риме уже для древнейшей эпохи невозможно говорить о родовом строе. Территория Лациума была завоевана латинами. Завоевание - это тот важнейший фактор, который нельзя не учитывать, когда речь идет о развитии государственности и социальной структуры, ибо завоевание радикальным образом нарушает естественный процесс развития общества посредством создания искусственным способом весьма важных институтов, необходимых народу-завоевателю, как для собственной защиты, так и для своего господства. В этом случае можно найти достаточно известные параллели, как в истории древнееврейского завоевания Палестины, так и во время установления дорийского господства в Пелопоннесе. О древнейших евреях см. Vetus Testamentum- Num., XXXI- 27-47; 53; Iisus Navin. VIII. 27; XI. 14. В отличие от латинов древние евреи распределяли добычу как между воинами, участвовавшими в завоевании, так и между жителями, которые оставались дома. О разделе земли у аргивян см. Kelly Th. A History of Argolis. to 500 B.C. Minneapol., 1976. P. 19 ff. О Лаконике до нач. VI в.см. Cartledge. Sparta and Lakonia. A Regional Historz 1300-362 B.C. L. 1979.Что же касается латинов, то искусственно созданная ими социальная организация должна была противопоставить их местному населению, тем более, что в нем общинно - родовые отношения уже давно канули в Лету. Известное древнее утверждение, исходящее из патрицианских кругов: “Plebes non habent gentes” т.е. "плебеи не имеют родов", подчеркивает не только то, что плебеи не принадлежали к патрицианским социальным структурам, но также и то, что у плебеев давно уже не существовало общинно-родовых институтов. Об этом более подробно см. Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса. М., 1983. С. 46-89. особ. 85. Формирование социальной организации у патрициев осуществлялось под влиянием ранних форм государственности, сложившихся в более древних ахейской и этрусской цивилизациях. О пребывании ахейских греков на Апеннинском полуострове археологические данные позволяют сегодня говорить с полной уверенностью, причем опорным пунктом ахейцев была именно территория будущего города Рима. Археологические данные позволили исследователям сделать вывод о том, что полисы как античная форма, как в Греции, так и в Риме возникли в местах прежних ахейских поселений. К этому см. Фролов Э.Д. Рождение греческого полиса. Л. 1988. С.54 и сл.; Ehrenberg V. Polis und imperium. Zurich., 1965. S. 83 ff; Маяк И.Л. Ук.соч.По этой причине возникшая в Риме социальная структура, включавшая 3 трибы, 30 курий и 300 родов свидетельствует о том, что математически правильное деление было не естественным способом сложившимся, а искусственно созданным военно-политическим образованием, возникшим в правление Ромула. Он установил также систему уравнительного надельного землевладения. Согласно свидетельствам Варрона, Дионисия Галикарнасского, Т. Ливия, Плиния Старшего, Феста и др., эта система предусматривала одинаковое деление мужчин и принадлежавшей им земли. Мужчины были разделены на 30 курий, а земля на 30 равных куриальных участков, по одному на каждую курию. Из этой земли Ромул нарезал римским гражданам участки размером в два югера в частную собственность. Varro. De rust. I.2.7; 10.2; Cic. De rep.II. 14.26; Cic. Bruf. 14.57; Cic. De leg. Agrar. I.6.17; Dion. Hal. II.7; III. 1; VIII.73; Liv. I.46.1; VI.48.2; V. 24.4; VI.16.6; XXI.25.3; XLII.4.3; Val. Max. V. 4.5.; Aur.Vict. De vir. ill. 33.6 Appian.Bel. Civil. I. 24; Plin N.H. XVIII.4.18.При установившейся системе наделения земельными участками принимались во внимание и отдаленность от Рима подлежащей разделу земли и ее плодородие. Так, Тит Ливий, сообщая о разделе латинских владений, дополненных привернскими и фалернскими полями, говорил: "… в области латинян дали каждому римскому гражданину по 2 югера земли, причем это количество было пополнено ѕ югера земли из привернских полей. В фалернской области каждый получил по 3 югера, а ј югера была прибавлена по причине отдаленности этих земель (Liv. VIII.2.24). Учитывалось также и качество наделяемой земли. Flacc. De condic. agrorum Ed. Lachm P. 156.15; см. также p. 155.19; 155.2.Через всю римскую историю красной нитью проходит факт наделения граждан земельными участками из ager publicus. В силу уже упомянутых причин ager publicus, возникшая в результате завоеваний силой римского оружия, не может рассматриваться как образец классической общинно-родовой системы землевладения. Эта завоеванная римским народом земля со времени возникновения Рима и правления Ромула считалась государственным общественным фондом, постоянно пополняемым в результате новых приобретений. Этой землей распоряжалось государство, и часть ее отдавало римским гражданам безвозмездно в частную собственность (agri assignati) или продавало (agri quaestorii); земли, бывшие уже в обороте и отнятые у прежних владельцев, могли быть отданы римским гражданам в долговременную наследственную аренду (emphyteusis) с условием арендной платы (vectigal); необработанные завоеванные земли могли быть отданы патрициям в качестве agri occupatorii или possessione. Формально это землевладение (occupatio) считалось временным, но фактически земля переходила в частную собственность.Конечно, наиболее важным является вопрос, как распределялась эта земля. Осуществляло ли государство наделение землей подушно, т.е. каждого взрослого римского гражданина или подворно, т.е. каждого отца семейства (pater familias). С этим также тесно связан вопрос, возникший со времени Т. Моммзена, представляли ли выделяемые в частную собственность два югера усадебную или пахотную землю. Как показывает анализ дискуссий, длящихся уже почти два века, они обусловлены вовсе не противоречивыми суждениями источников, а тяжестью тех теорий, которые довлеют над исследователями, обращающимися к анализу сведений римских авторов. Я имею в виду ставшую господствующей с XIX в. универсально-эволюционную теорию, взятую за основу марксистами и дополненную формационным учением о поступательном развитии общества и классовой борьбе.Если же подойти к сведениям римских авторов непредвзято, то легко обнаружить, что они в целом единодушны и не содержат каких-либо существенных или концептуальных противоречий. Образец такого непредвзятого анализа источников о раннеримской аграрной истории дал в нач. XX в. проф. Юрьевского университета В.И. Синайский. Синайский В.И. Подушный надел в древнем Риме. Юрьев, 1907. См. его же Очерки из истории землевладения и права в древнем Риме. Киев. 1913. К этому см. также статью: Строгецкий В.М. Право частной собственности в Риме в архаический и предкласссический периоды // История и его дело (Серия памяти В.Е. Майера / Вып. 2). Ижевск. 2009. С. 3-8. Поскольку его выводы противоречили господствующему тогда мнению, то они были незаслуженно забыты. Наиболее тщательному анализу В.И. Синайский подверг сведения источников о двухюгеровом наделе. Рассмотрев все свидетельства о наделении римских граждан землей в царский и республиканский периоды, он убедительно доказал, что употребляемое в античной традиции слово viritim, соответствующее древнегреческому выражению кбфЬндсб или кбфЬ кецблЮ?н означает "по мужам" или "на каждого человека", а не "по домохозяевам" (paterfamilias).
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49
|