Обратимся к раннехристианскому периоду. "В первохристианстве доминировала эсхатологическая установка, чувство близкого конца истории, - поэтому дети легко загорались пламенем, горевшем в ду ше старших. Но это была жажда вечной жизни, а не порыв к преобра жению обычной жизни" [В. В. Зеньковский. Педагогика. Православный Свято-Тихоновский Богословский институт: М. , 1996. - С. 13]. Так, в первые века христианства религиозное образование и воспитание являлись естественным развитием самой жизни. Место светского вос питания и образования в жизни ребенка-христианина не было опреде

    - 36

лено. Но уже позднее - в 3-4 веке - раннехристианский период выд вигает проблему соотношения светского и религиозного. Данная про блема становится ключевой в православной педагогике. В этот пери од выделяются два направления. Первое носило чисто религиозный характер и полностью исключало соприкосновение ребенка с "миром", светские науки, литература не вводились в процесс обучения. Обра зование детей ограничивалось "словом Божиим", а знакомство с язы ческой ученостью запрещалось. Другое направление признавало светское образование и не считало опасным для христианского юно шества обучение в языческих школах. Ярким примером являются жиз неописания Святых Отцов Церкви, многие из которых получили обра зование в светских учреждениях, имели глубокие познания в филосо фии, истории, естественных науках. Во многих семьях дозволялось учиться поэзии, музыке, языкам.

В период раннего христианства существовало два типа образо вательных учреждений - светские или языческие школы и христианс кие школы. Языческие были представлены следующими предметами: фи лософией, риторикой, светской литературой, естественными науками, иностранными языками. В христианских школах главным образом ис толковывалось и преподавалось "Слово Божие", хотя и не пренебре галось общее знание. Учителя-христиане (Ориген, Климент Александ рийский и др. ) широко использовали классические произведения луч ших авторов того времени. Как ветвь христианских школ можно выде лить монастырские школы, основной задачей которых было занятие "любомудрием".

Итак, православная педагогика отдавала приоритет религиозным предметам, светские и житейские науки имели второстепенное значе ние. Первое, к чему стремились древние христиане - это запечат

    - 37

леть в уме ребенка живое познание Бога. С ранних лет дети приоб щались к таинствам веры и богоугодной жизни. Чтение Библии ис пользовалось для обучения грамоте. Прописи, которые предлагались детям при овладении письмом, также состояли из изречений Священ ного Писания. Одним из предметов было устное катехизическое изу чение догматов веры и обязанностей христианина. В качестве руко водства опять давали Священное Писание, в частности уроки для изучения на память. Таким образом, первые детские ощущения, мысли начинались со "Слова Божия". Причем детская душа привыкала к это му благочестивому занятию и предпочитала его другим. Изучение Библии предпочиталось другим предметам. Священное писание было первой учебной книгой, так что церковные писатели, характеризуя христианские училища называли их училищами Священного писания. "Если вы хотите, чтобы ваши дети слушались вас, то приучайте их к слову Божию. Душа, предназначенная быть храмом Божиим, должна приучаться и слушать и говорить только то, что возбуждает страх Божий" - отмечали учителя Церкви [Христианское воспитание детей, изд. Московской Синодальной типографии. - М. : Синодальная типог рафия, 1903 г. , с. 13].

Помимо божественных книг, предлагалось знакомить детей с со чинениями Святых Отцов. Не только книги, но и сама Церковь с ее таинствами и образ жизни христиан также образовывали душу ребен ка. Наличие прочного фундамента, заложенного в самом раннем детс тве - религиозного воспитания, являлось важным условием для полу чения, если это было необходимым светского образования. Светское образование делало детей полезными членами общества, оно не слу жило поводом для тщеславия, как для большинства язычников, но по могало "добывать хлеб" и приобретать знания необходимые для защи

    - 38

ты христианской веры. И из этого светского образования можно было почерпнуть и выбрать нужное, направленное на богоугождение и прославление Творца. "Науки человеческие для истинного христиани на представляют собой занятия лишь предуготовительные, впрочем, помогающие ему, насколько то возможно, не только воспарять умоз рением к истине, но и опровергать софизмы возражений против исти ны. Христианин должен быть знаком со всем курсом школьных наук и со всей эллинской мудростью, только он относится к ним, не как к имеющим существенное значение в себе, - он видит в них лишь по лезную принадлежность, по времени и обстоятельствам даже необхо димую. В руках еретиков науки служат средством для распростране ния лжи и зла, в руках же христианина они служат орудием к укреп лению добра и истины" [св. Василий Великий. Игумен Иоанн Эконом цев. Православие. Византия. Россия/Париж. Сборник статей. М. :Христианская лит-ра, 1992. - С. 77].

Будучи хорошо образованным так, что "каждую науку он изучил до такого совершенства, как бы не учился ничему другому. Так изу чил он все, как другой не изучает одного предмета, Василий Вели кий, студент афинской Академии, писал, что "не на всем по порядку надобно останавливаться умом, ибо и пчелы не на все цветы равно садятся, и с тех, на какие сядут, не все стараются унести, но, взяв, что пригодно на их дело, прочее оставляют нетронутым. И мы, если целомудренны, собрав из сих произведений, что нам свойствен но и угодно истиною, остальное будем проходить мимо.... Поэтому в самом начале нужно рассмотреть каждую из наук и приспособить ее к цели" [Св. Василий Великий. Творения Т. 4 Сергиев Посад, 1892. С. 321, 323. К юношам, о том, как получать пользу из языческих со чинений]. О том же говорит и Григорий Богослов: "Полагаю, что

    - 39

всякий, имеющий ум признает первым для нас благом ученость, и не только сию благороднейшую и нашу ученость, которая презирая все украшения и плодовитость речи, емлется за единое спасение и за красоту умосозерцаемую, но и ученость внешнюю, которую многие из христиан, по худому разумению гнушаются как злохудожную, опасною, удаляющею от Бога. Небо, землю, воздух, и все, что на них не должно презирать за то, что некоторые худо уразумели и вместо Бо га воздали им божеское поклонение. Напротив того, мы.... от созда ния будем заключать о Создателе, как говорит божественный апос тол, пленяюще всяк разум во Христа [г. Кор. 10, 5]. В науке мы за имствовали исследования и умозрения, но отринули все то, что ве дет к демонам, заблуждению.... [Св. Григорий Богослов. Творения. Ч. 4. - М, 1889. - С. 50-51. Слово 43].

Для педагогики раннехристианского периода было свойственно два пути образования. Но так как первый представляется не для всех возможным, то второй, предложенный Василием Великим и Григо рием Богословом, является более приемлемым. Светское знание в их понимании было средством созерцания природы и вполне согласова лось с христианской религией. Василий Великий предлагал искать "сродное" между двумя науками, светской и религиозной. То есть уже в этот период развития православной педагогики зарождалась мысль о единстве содержания светского и религиозного, рациональ ного с религиозно-божественным.

Среди творений Святых Отцов раннехристианского периода, на наш взгляд, следует обратить внимание на труды Иоанна Златоусто го. В них прослеживается четкая постановка вопроса о соотношении светского и религиозного в образовании. Для нас интересен и тот факт, что сам святитель получил прекрасное как религиозное, так и

    - 40

светское образование, чем он всецело обязан своей матери Анорусе. Принадлежа к высокому обществу и будучи хорошо образованной, она посчитала необходимым дать своему сыну наилучшее по тому времени образование. Из уст матери он получил первые уроки чтения и пись ма и первыми словами, которые он научился складывать и писать, были несомненно слова священного Писания. Чтение священного Писа ния и глубокое духовное существо святителя стали материалом для его первоначального образования. Заложенные в детстве ростки ре лигиозного знания не могли впоследствии не оказать влияние на жизненный путь Иоанна. Не случайно именно он становится одним из лучших экзегетов, толкователей священного Писания.

Достоверных данных о том, где святитель получил последующее образование, исследователи и биографы не дают. Предположительно, это могла быть или христианская, или языческая школа для детей отроческого периода.

Способность Иоанна к ораторскому искусству и глубокомыслию не осталась незамеченной его матерью. Желая дать своему сыну воз можность устроиться в обществе, Аноруса определяет его в школу софиста Ливания, где Иоанн "с свойственной ему жаждой к знанию отдается высшей науке и сразу обнаруживает такие дарования и де лает такие успехи, что невольно восторгает своего учителя" [Св. Иоанн Златоуст. Полное собрание творений. - Т. 1. - Кн. 1. - С. 12]. Помимо ораторского искусства он изучает философию у извест ного в то время антиохийского философа Андрагафия. Нужно отме тить, что философия находилась тогда не в самом лучшем положении и чаще всего сводилась к ограниченному, поверхностному изучению известных философских систем. Только немногие представители этой науки посвящали жизнь истинному любомудрию и проникновению в ду

    - 41

ховную сферу действительности. В их ряду по праву стоит имя Анд рагафия, учителя Иоанна Златоустого.

Получив блестящее образование, святитель занимается адвока турой. На этом поприще он достигает немалых успехов. "Молодому адвокату очевидно предстояла блестящая будущность: его ораторство приобретало ему обширную известность, которая, давая ему изобиль ные денежные средства, вместе с тем открывала дорогу и к высшим государственным должностям" [Св. Иоанн Злотоуст. Полное собрание творений. - Т. 1. - Кн. 1. - С. 13-14]. Но уже тогда намечается жиз ненный путь святителя - путь служения Богу. Пустота и ложь окру жающей жизни и стремление юноши к духовному совершенству застав ляют его вернуться к другому знанию - "любомудрию". Дальнейший его путь складывается так, что он предается подвигам благочестия и изучению священного Писания - "источника, напоявшего его душу. Однако светское образование не было для Иоанна пустым звуком и оказало влияние на его будущее как проповедника христианства. Ис кусство оратора и глубокомыслие философа, духовное совершенство, знание и вера нашли удивительное сочетание в одном человеке. Итак, Иоанн Златоустый получил двойное воспитание: "воспитание в пустыне, укрепившее в нем дух и очистившее в нем сердце, и воспи тание в общественной жизни.... " [Св. Иоанн Златоустый. Полное соб рание творений. - Т. 1. - Кн. 1. - С. 22].

Естественно, что жизненный путь святителя не мог не повлиять на постановку вопроса о соотношении религиозного и светского в образовании. Попытаемся определить, что включали в себя понятия "светское" и "религиозное". Светская образовательная модель была представлена языческими школами, где преподавались классические науки - литература, философия, риторика, красноречие и ряд дру

    - 42

гих. Одновременно с языческой светской моделью образования су ществовали христианские школы. Одной из форм христианского модели образования в этот период были монастыри.

Анализ творений святителя Иоанна Златоустого позволяет выде лить два пути образования, которые имели место в православной пе дагогической традиции Византии. Первый, когда знание черпалось непосредственно из священного Писания, внутреннее духовное прос вещение предпочиталось внешнему школьному образованию, светский элемент образования отвергался. В качестве примера можно привести способ образования преподобной Макрины, сестры св. Василия Вели кого, живший во второй половине четвертого века. Макрина была воспитана родителями не в эллинских баснях и пиитических стихот ворениях, но "от Премудростей Соломоновых и от псалмов Давидовых и от прочих книг божественного писания. "

Святитель Иоанн Златоустый, давая характеристику данному ви ду образования, указывает на приоритет духовного над книжным зна нием. Истинная мудрость и истинное образование возможны только через откровение Божие. ".... необходимо привесть и наши примеры. Какие же? Тех великих и святых мужей, из которых у первых не было грамотности, у последующих - была грамотность, но еще не было ис кусства красноречия, а у поздних была и грамотность и искусство красноречия. Первые не знали ни того, ни другого, потому что не учились не только красноречию, но и самой грамоте: однако же в тех самых случаях, в которых особенно необходима, кажется, сила красноречия, они так превзошли самых сильных в нем, что эти ока зались хуже неразумных детей. Если сила убеждения заключается в красноречии, и однако философы не убеждают ни одного тирана, а люди некнижные и простые обращают всю вселенную, то, очевидно,

    - 43

торжество мудрости принадлежит простым и некнижным, а не изучив шим то и другое искусство" [Св. Иоанн Златоуст. Полное собрание творений. К враждующим против монашеской жизни. Слово третье. К верующему отцу, с. 102]. Так, знание о внешних явлениях, предме тах, связи между ними, закономерностях развития открывалось Богом за "чистую душу" и целомудренную жизнь. Оно приобреталось не уси лиями человеческого мозга, не через специально организованное систематическое обучение, это была своего рода награда, дар от Бога за совершенную жизнь. "Не пеуытеся убо, глаголюще: что ямы, или что пием, или чим одеждемся; Всех бо сих языцы ищут: весть бо Отец Ваш Небесный, яко требуете сих всех. Ищите же прежде Царс твия Божия и правды его, и сия вся приложатся вам". Итак, кто ищет духовного, тому по щедрости Божией прилагается и телесное, кто обращает взор во внутреннее тому дается и внешнее [Ев. от Матфея, гл. VI].

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13