Командующие и генералитет Низового Корпуса, выполняя указания императорских инструкций, регулярно доносили в столицу о состоянии дел на подчиненной им территории. Так, в своей грамоте от 6 июня 1723 г. губернатор Астрахани сообщал сведения, полученные от генерал – майора М.А. Матюшкина в Коллегию иностранных дел: о требованиях к российской власти со стороны шамхала Адиль – Гирея, о том, что Андреевский владетель Айдемир встал на путь примирения с Россией.

Ранее, сам генерал-майор М.А. Матюшкин доносил (7 мая 1723 г.) о поведении кумыкских владетелей Айдемира и Султан-Махмуда и передавал сведения, получаемые от Адиль – Гирея о замышлениях уцмия Кайтага.

В своем рапорте в Коллегию иностранных дел генерал-майор Г.С. Кропотов 7 марта 1724 г. подробно сообщал о взаимоотношениях с Кайтагом, о переговорах уцмия с российскими властями по поводу его вступления в российское подданство.

В его же письме на имя графа П.А. Толстого от 22 августа 1724 г. сообщалась о прибытии на российскую территорию Кавказа «грузинского принца» с 1185 человеками и испрашивается распоряжение как с ним поступать.

В своем донесении от 20 декабря 1724 г. генерал-майор Г.С. Кропотов подробно освещал состояние дел вокруг и в самой крепости Святого, сообщая о враждебных действиях горцев, их непрестанных нападениях на казачьи городки, о желании Адиль – Гирея Тарковского напасть на крепость, о необходимости присылки подкреплений в связи с тем, что гарнизон крепости Святого Креста малочислен и там много больных (569 чел.) и т п.

Права и обязанности военных властей как военных командиров регламентировались также императорскими указами и инструкциями.

Выполняя указания Петра I от 4 октября 1722 г., генерал-майор М.А. Матюшкин отправил прибывших из Царицына на реку Сулак два полка пехоты и почти всю конницу.

Он организовал обеспечение транспортом для подвоза фашин для постройки крепости Святого Креста, а также различных материалов для постройки плотины на Аграхани.

Архивные материалы сообщают, что строительство Терского редута шло под непосредственным руководством генерал-лейтенанта М.А. Матюшкина, т.е. обеспечение рабочей силой, инструментом, транспортом и т.д.

Петр I своей инструкцией от 17 февраля 1723 г. предписывал генерал-майору М.А. Матюшкину заниматься продовольственным обеспечением армии и гарнизонов, а также агроханских казачьих городков.

По указанию императора генерал-майор М.А. Матюшкин создал для нужд армии в Баку, Дербенте, крепости Святого Креста магазины и лазареты.

Как известно, почти сразу после занятия Дербента были приняты меры по укрепления Дербента. Особое внимание Петра I было обращено на реконструкцию гавани. Так в своей инструкции от 4 октября 1722 г. он предписывал генерал-майору М.А, Матюшкину: «Для гавани в Дербенте определить 200 человек казаков, в прибавку к тем которые там, и делать оную гавань по чертежу».

Указом от 22 мая 1724 г. Петр I требовал: «в Дербенте цитадель сделать к морю и гавань делать».

Осенью 1725 г. генерал-лейтенант М.А. Матюшкин, получив указ о постройке на юге Дербента каменной крепостной стены с воротами, приступил к ее осуществлению. Донося об этом, он 1-го октября 1725 г. писал: « Великое число ныне тамо на работе людей обретается». В этом же донесении он уведомил Военную Коллегию о скором окончании постройки упомянутой дербентской стены.

Указ от 17 февраля 1724 г. обязывал генерал-майора М.А. Матюшкина прибавить в Дербент батальон пехоты, да 200 яицких и 1000 пеших донских казаков, а также произвести перевооружение дербентской артиллерии – послать туда 20 пушек железных 6,8 и 12 фунтовых с полною аммуницею, а старые дербентские пушки отправить в Астрахань.

В хранящихся в ГУ «ЦГАРД» архивных материалах сообщается о выполнении данного указа Петра I. Так, с 22 апреля по 25 мая 1723 года из Астрахани в Дербент было отправлено 28 новых железных пушек, а из Дербента в Астрахань отослали 37 старых персидских пушек; 8 июля 1725 года в Дербент доставлено 2 мортиры. В сентябре 1733 года в Астрахань из Дербента было отправлено 158 негодных пушек.

22сентября 1724 г. Петр I подписал указ на имя генерал-майора М.А. Матюшкина, в котором предписывалось перевести в крепость Святого Креста. Ликвидации теперь подлежала не только Терская крепость, но и Аграханский ретраншемент. Однако, как известно, Аграханский ретраншемент просуществовал вплоть до 1735 года, когда при переносе российской границы согласно заключенному 10 марта 1735 года между Ираном и Россией при Гяндже, он был срыт, как и крепость Святого Креста.

Генерал-лейтенант М.А. Матюшкин заботился о том, чтобы подчиненные ему драгунские пехотные полки, составлявшие Низовой Корпус, своевременно получали денежное жалованье. Он же стал инициатором создания из находящихся на территории Западного Прикаспия регулярных и нерегулярных войск Низового (Персидского) Корпуса. 24 мая 1724 Петром I в ответ на доношение генерал-лейтенанта

М.А. Матюшкина было принято положительное решение о создании и находящимся на Кавказе корпусом императорских войск.

Генерал-майор М.А. Матюшкин неоднократно доносил в Военную Коллегию об имеющемся в Низовом Корпусе постоянном недокомплекте личного состава и, объясняя необходимость пополнения сложностью обстановки на подвластной ему территории, требовал присылки подкреплений, как войсками, так и артиллерией. На это 23 июня 1725 года Военная Коллегия уведомляла генерал-лейтенанту М.А. Матюшкина, что с 1722 по 1724 год в Низовой Корпус Было отправлено пополнения - 13.850 человек, а также принято решение отправить в дополнение еще 17.926 человек.

Военная Коллегия на основании указа императрицы Екатерины I постановила 19-го декабря 1725 г. командировать от пехотных полков воинские команды для составления из них пяти полков, которые затем отправлялись в комплект Низового Корпуса. В начале 1726 г., в Москве генерал Бон сформировал пять пехотных полков, в составе одной гренадерской и семи фузелерных рот в каждом. Эти сформированные полки, согласно указу, получили названия по фамилиям своих командиров, а именно: 1-й – Фон – Девица, 2-й – Вединга, 3-й – Дубасова, 4-й – Фон – Лукеев. По прибытии в состав Низового Корпуса, эти полки сохраняли свои названия, несмотря на то, что все полки того корпуса, на основании доклада генерал-лейтенанта М.А. Матюшкина, утвержденного Петром I, носили названия по именам персидских провинций. Это противоречие было устранено преемником генерал-майора М.А. Матюшкина генерал-аншефом князем В.В. Долгоруким в 1731 году.

Генерал-майор М.А. Матюшкин по роду своей службы ведал находящимся на присоединенной к Российской империи территории Западного Прикаспия казачьими войсками. Ему не раз приходилось разбирать жалобы казачества на беззакония и притеснения со стороны регулярных частей, обеспечить безопасность казачьих городков от набегов горцев, снабжать провиантом и удовлетворять разного рода их просьбы.

Преемником на посту главнокомандующего Низовым Корпусом генерал-лейтенанта М.А. Матюшкина стал князь генерал – аншеф князь В. В. Долгоруков, который на данном посту проявил себя не только как искусный и талантливый политик и дипломат, чутко улавливавший все изменения в обстановке на Кавказе, но и как военный администратор принес много пользы Низовому Корпусу.

Новый главнокомандующий генерал-аншеф князь В.В. Долгоруков с редкой внимательностью отнесся к своим обязанностям и, прежде всего, постарался вникнуть в положение войск, которые таяли от болезней и разного рода невзгод.

Генералитет, штаб - и обер-офицеры Низового Корпуса «без прибавки жалованья пропитать себя не могут по здешней дороговизне; офицеры пришли в крайнюю нищету несносную, что один майор и три капитана с ума сбрели, уже многие знаки свои и шарфы закладывают, сначала здешняго похода безпеременно здесь, кроме несносного здешнего воздуху, в великих трудах обретаются, безперестанно по караулам в партиях на работах; а другие их братья, все служат в корпусе на Украине, в великой выгоде и покое, а жалованье получают ровное; что на Украине купить на рубль, здесь на 10 рублев того не сыщешь».

Не дожидаясь распоряжений из Петербурга, князь генерал-аншеф В. В. Долгорукий постарался увеличить довольствие

– велел выдать солдатам жалованье из местных сборов и из-за недостатка лекарств велел покупать вино, установив разным чинам различную винную порцию; уксус. И другие материалы приобретались за счет средств медицинской канцелярии. Он напомнил войскам приказ Петра I о соблюдении гигиены в этом климате, к которому неместным трудно было привыкнуть. Он первый из военачальников обеспечил довольствие казаков, несших тяжелую службу в отрядах и в то же время получавших очень незначительное содержание.

Император Петр II, вняв доводам генерал-аншефа князя В.В. Долгорукого, своим указом велел главнокомандующему Низовым Корпусом для облегчения нужд военных чинов выдать дополнительно денежное жалованье, так за январскую треть было выплачено 600 рублей. Кроме того, по указу Петра II от 16 января 1729 г. на провиант было ассигновано 5372 рубля 88 копеек.

По требованию князя генерал-аншефа В.В. Долгорукова Военная Коллегия направила пополнение в состав Низового Корпуса два пехотных полка, общей численностью 2.668 человек.

И вновь императорское правительство пошло на удовлетворение требования генерал-фельдмаршала князя В.В. Долгорукова: 18 июля 1729 г. был дан указ Верховного Тайного Совета «О перемене штаб и обер – офицеров в Низовом Корпусе через 3 года 3-й части каждого чина и о таковой же перемене генералитета», тем самым эта новая мера содействовала облегчению положения военных чинов Низового Корпуса.

Позднее, для облегчения военной службы на Кавказе, по ходатайству генералитета было сделано исключение для полков Низового Корпуса: 20 августа 1733 г. состоялась Высочайшая резолюция на доклад Военной Коллегии – «О позволении переводить из полка в полк обретающихся Персидском Корпусе офицеров, по рассмотрению командующего оным корпусом».

Анна I своим указом № 5803 от 14 июля 1731 года регламентировала полномочия главнокомандующего Низовым Корпусом: «В Низовом Корпусе полкам, какому числу быть и из оных особливо гарнизонным полкам и коликим и в таком ли комплекте быть, как Воинская Комиссия о прочих полевых и гарнизонных полках разсудила, оное состоит в разсуждении Высокоправительствующаго Сената и во Всемилостивейшем соизволения Ея Императорского Величества. По мнению Сената о Низовом Корпусе, оставить, так как ныне состоить в разсмотрение тамошняго Главнаго Командира», т.е. Анна Иоанновна давала генерал-фельдмаршалу князю В. В. Долгорукому своего рода карт-бланш – свободу принять то или иное решение в его действиях как командующего российскими гарнизонами в Прикаспии.

В подчинении генерал-фельдмаршала князя В.В. Долгорукова находились и иррегулярные войска Низового Корпуса. Согласно императорскому указу от 23 марта 1730 года, терские, аграханские и гребенские казаки обязаны были обращаться со своими нуждами и просьбами к главнокомандующему Низовым Корпусом. Князь В. В. Долгоруков отлично понимал тяжелое положение казаков и являлся «усердным за ним ходатаем».

19 июля 1730 года Анна I своим указом, командующим Низовым Корпусом назначила генерал-лейтенанта В.Я. Левашева. Будучи полномочным, на Кавказе, «привел он совершенный порядок завоеванные провинции, усмирил недовольных, заставил трепетать и рассеял бунтовщиков. Искусно и благоразумием, бережливостью скопил несколько миллионов персидскою монетою, которая пересылалась в Россию».

Нам кажется небезинтересно то, как генерал-аншефа В. Я. Левашева, оценивала императрица Анна I компетентность, которого как человека, который «…искусной и тамошней обычай и край знающий, и у персов и прилегающий народов знакомой, и кредит имеющий…», понимал политику России в Дагестане, полагая, что наилучший способ удерживать дагестанцев в российском подданстве – это милостивое отношение к ним, т. е. это был отличный боевой генерал, дельный администратор, хорошо знакомый с местными условиями края. Однако он должен был 22 февраля уступить свой пост генерал-лейтенанту принцу Людовигу Гессен-Гамбурскому, которого в российском правительстве выдвигала немецкая партия, старавшаяся везде, где можно, оттеснять сподвижников Петра Великого.

Что касается военного судопроизводства и роли в этом военных властей Низового Корпуса, то военный суд или кригсрехт подразделялся на генеральный кригсрехт и на полковой кригсрехт. Военный суд должен был состоять из 13 членов. Во главе генерального суда стоял фельдмаршал или его заместитель, или высший офицер, а во главе полкового – полковник или подполковник. На практике чаще военный суд состоял из 7 членов:

В генеральном суде – во главе фельдмаршал (президент), а при его отсутствии генерал, который при себе имел асессоров; два генерал-поручика, два генерал-майора, два бригадира или полковника.

В полковом суде – полковник или подполковник (президент), имел при себе асессоров – два капитана, два поручика, два прапорщика.

По завершению следствия, материалы уголовного дела передавались на рассмотрение генералитета, после чего генерал-аншеф В.Я. Левашов составлял «конфирмацию», где выносился окончательный приговор по уголовному делу.

Правительство своим указом от 7 июня 1728 года обязывало военные власти рассматривать уголовное дело на месте, а выносить приговор должна была Военная Коллегия – это положение действовало до указа 7 сентября 1732 года, который предусматривал следующее: «…так и конфирмации Криминальным Кригсрехтом, чинится Военной Коллегии, и дабы впредь, за дальностью, в конфирмации той продолжения и колодникам умножения не чинилось; того ради, не соизлит ли Ваше Императорское Величество конфирмацию некоторых кригсрехтов поручить тамошнему аншефу, а именно: когда кто из офицеров. За какое преступление, осужден будет на время в рядовые, а урядники и рядовые, за воровство и за другие вины, и на действительную и политическую смерть, тем по конфирмации, не описываясь, чинить экзекуцию; о прочих же, касающихся до штаб и обер – офицеров криминальных делах содержания кригсрехты, для конфирмации, по-прежнему присылать в Военную Коллегию… Резолюция. Быть по сему докладу», т.е. военным чинам от денщика до прапорщика выносить приговор можно было на месте без санкции Военной Коллегии, обер и штаб-офицерам приговор выносился по прежнему в данной коллегией.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23